«Я до тринадцати лет жил в деревне, и там, помню, играл в детских спектаклях. Сохранилось в памяти даже название одной пьесы – «Чудо на болоте».
архив
К тому же без меня не обошлась ни одна деревенская свадьба: я лихо отплясывал цыганочку, барыню, русскую полечку. Когда молотьба в деревне шла, я ходил к овину, шутил с женщинами, и мне всегда говорили: «Мишка, ты актером будешь!» Оставалось только это развивать. В Москву мы приехали в 1936 году – тяжело заболела мама.
Надо было идти работать, и я, прибавив себе несколько лет, устроился на тормозной завод имени Кагановича учеником электромонтера. А после работы, весь чумазый, бегал в клуб имени Каляева в драматическоий кружок.
Очень мне это нравилось. Помню, когда заболел исполнитель роли в пьесе Островского «Свои люди – сочтемся», мне поручили срочно его заменить. За одну ночь я выучил всю пьесу, и почти два года играл купца Большова. Когда в этом спектакле меня увидел знаменитый режиссер Федор Каверин, он был поражен. Мне ведь едва исполнилось шестнадцать лет!
Каверин пригласил меня в Московский драматический театр актера вспомогательного состава. Несмотря на то, что зарплата мне предлагается в раз меньше, чем я получаю на заводе, мама сказала: «Иди, раз душа желает. Правда, с таким лицом разве брали в артисты?» Позже режиссер Рошаль говорил: «Миша, у вас не лицо, а целая кинобудка!»...»
В школу-студию МХАТ я поступил, отслужив полтора года на фронте, где был ранен и едва не лишился ноги. В полевом госпитале еле-еле уговорил главного хирурга не ампутировать ее, после чего пришлось очень долго лечиться.
Студию открывал великий наш артист Иван Михайлович Москвин, и я был в первом наборе. Однако приемная комиссия с удивлением обнаружила, что мое образование - три класса школы. Москвин воскликнул: «Вы – артист! Уже хочешь учиться?»
Я затараторил скороговоркой, чтобы не выдать волнения: «Мне нужно учиться, очень нужно учиться!» Москвину пришлось самому поехать в управление Высшей школы и сказать, что аттестат об образовании утерян мной на фронте. Этой святой ложью Иван Михайлович очень мне помог..."
"Меня часто спрашивают - как я встречаю счастье. Для меня счастье в данный момент, когда я иду по набережной или по парку, и у меня ничего не болит. Я самый счастливый человек на земле.
Многие мои друзья, великолепные актеры ушли из жизни. не совсем готов взять это на себя и быть таким же мощным, как те были - и Евстигнеев, и Борисов, и Миронов и массы других актеров, которые очень рано покинули нас.
А ведь это очень трудно в искусстве выжить и остаться нормальным…»
