Игорь уже засыпал, когда раздался телефонный звонок. В этот день он очень устал, да и следующий день не обещал быть томным и степенным.
Мобильник, как всегда, рядом с кроватью, ибо давно заменяет будильник, так что остановить его трезвон и ответить получилось быстро. Звонил Женя. Женя, который обычно вел длинные беседы с прологами и эпилогами, на этот раз сразу перешел к делу:
— Слушай, брат, извини, что поздно, но ты мне нужен. Вернее, отцу нужно пойти к врачу на консультацию, понимаешь. Очередь эту ждали месяц. Я собирался его повести, а тут нагрянула срочная командировка. Ну, знаешь, такая, что отказаться никак. Так что тебе, брат, придется…
Игорь переварил информацию, и посмотрел на календарь. Очередь у отца к врачу была не в самый удобный для него день, уже полный планов и неотложных дел. Ну что же, значит, неотложные дела придется отложить, подумал он и ответил:
— Да, конечно, братишка, приеду, пойду с батей, не волнуйся!
Он почувствовал, как в голосе Жени сорвались намечаемые металлические нотки, и вернулась спокойная интонация. Женя, очевидно, предполагал получить отказ и собирался в атаку, выяснять отношения. А чего собственно выяснять отношения? Один отец, два сына…
Так сложилось, что, репатриировавшись в Израиль, Игорь оказался в одном конце страны, а Женя с родителями в другом. Север-юг, юг-север. А жизнь — такая штука, что все реже и реже остается время на неторопливое общение. По телефону бы успеть спросить, как дела у мамы. И с братом иногда перекинуться живым словом.
Впрочем, большего в отношениях не искали оба…Почему так, Игорь не задумывался, а если и задумается, вряд ли что-то изменит. Родные братья они, но годы сделали свое, интересы разные, заботы разные, и расстояние тоже пролегло.
Да, Женя не говорит ничего, не жалуется, но понимает Игорь, что родители все менее и менее самостоятельные, все больше ответственность за них на младшем сыне. Ну а на ком же, если между хостелем, в котором они живут, и квартирой Жени — пятнадцать минут езды, а Игорю добираться два часа?…
Значит, и покупки и медицинские проблемы, и разные бытовые вопросы решает для них Женя. А Игорь – сын на расстоянии, приезжает редко, как почетный гость.…Радуется ему мама очень. Отец, тот ко всему по-мужски относится…
Может быть, в душе чувствует Игорь, что ближе он к маме. Так, впрочем, и в детстве было. Игорь – мамин сын, Женя – папин сын. Хоть никогда никакого разделения между ними родители не делали, все было всегда поровну, и внимание, и подарки. Просто интуитивно Игорь понимает это…
И теперь не может мать спокойно спать по утрам, если по дороге на работу он не позвонит ей, не скажет: «Утро доброе, мама!»
Много говорить не нужно, мама привыкла к тому, что ее мужчины сдержаны в проявлении эмоций, да и не стоит обременять ее своими делами. Жизнь сложилась так, как сложилась. Не все в ней маме может быть по душе, но опять же, расстояние делает свое дело. И им обоим гораздо спокойней, если он позвонит и на вопрос: «Что слышно, сынок?» ответит: «Все в порядке, мама!»
Потом расскажет что-то незначительное, и желательно, позитивное, чтобы не задеть тонкие струны материнской души, поинтересуется ее здоровьем, пожелает благополучного дня.
Приезжает Игорь к родителям редко. На работе вечный аврал, а выходные дни пролетают одним мгновеньем. Так что остается услышать рано утром родной голос и сказать, что все у него хорошо…
Босс скривился, когда Игорь сообщил, что в ближайший четверг берет незапланированный отпуск. Босс боролся с подобным явлением, называя его безответственностью. Педант из семьи «йеки», получивший фирму в наследство от своего отца, которого всю жизнь на работе называли не иначе, как «господин Закс», Фредди Закс, хоть и родился уже в Израиле, но глубоко впустил в себя ростки отцовских принципов: дисциплина, точность, ответственность, скрупулезность. В начале года он строил таблицу отпусков всех сотрудников и убедительно просил придерживаться ее. Но, конечно, Игорь получил выходной день, Фредди Закс был хорошим сыном, и чужие сыновьи заботы обычно принимал близко к сердцу.
В четверг Игорь отправился в дорогу рано утром. Очередь у отца к врачу в полдень, но лучше все сделать спокойно, с запасом времени. Благодаря запасу времени, уже приехав в их южный городок, Игорь успел зайти в магазин, купил огромный арбуз, попросив, чтобы его разрезали, и удостоверился в сахарной сладости «кавуна», как назвал бы его батя…Затем позвонил маме и спросил, между прочим, не нужно ли им что-то купить.
— Нет, ничего не надо, — быстро ответила мама. — Только….
— Что? – спросил Игорь. Он хорошо ее знал, мама никогда не хотела озадачивать своими заботами сыновей, и потому обычно в первую очередь утверждала, что ни в чем не нуждается.
Что только, мам? – повторил Игорь. Он вдруг представил ее молодой и черноволосой, в переднике на кухне в старом доме его детства, представил, как отсчитывает мама мелочь, дает в руки сетку, и посылает старшего сына за покупками. То хлеб закончился, то картошка…
И словно на перекличке с этими его мыслями, мама сказала:
— Я «драники» хотела тебе пожарить, знаешь, такие, с корочкой хрустящей. Но оказалось, что картошка почти вся на борщ ушла.
Вот и отлично, подумал Игорь, и купил картофель. А заодно, подсолнечное масло, не испортится ведь, и в доме всегда пригодится. И отцу шоколад без сахара, диабет у него. А маме – ее любимый зефир. Помнит Игорь, как мама радовалась, когда редко-редко в их краях на прилавках появлялось такое баловство, как зефир. Баловством конфеты называл отец, сладости любивший, но считавший это своим страшным недостатком. Впрочем, правильно он считал…Сам Игорь к зефиру был равнодушен, слишком приторный для него. Но представил, как мама обрадуется. Вряд ли себя она балует сладостями, особенно теперь, когда у отца обнаружен диабет.
Родители никогда не были транжирами, жили на трудовые деньги, от зарплаты до зарплаты, а теперь — от пособия «Битуах Леуми» до следующего пособия.
Мама действительно обрадовалась и зефиру, и в первую очередь сыну. Обнять его не смогла, только улыбалась широко и прижалась к нему лицом. Руки ее были в муке, мама к приезду Игоря замесила шестичасовое дрожжевое тесто и сделала любимую начинку сына: рис с яйцом и зеленым луком, добавила туда она еще и укроп для аромата.
К врачу поехали вовремя. Отец красиво оделся, посмотрел на себя в зеркало, взял дезодорант у жены и хотел брызнуть одеколон, но мама сказала, что в такую жару лучше без всяких дополнительных запахов и отец послушался.
В молодости трудно было назвать их идеальной парой, так и не понял Игорь, любовь ли задержала их остаться вместе в те годы или ответственность за детей. И теперь что это, та же, непонятая Игорем любовь, или уже привычка, столько лет быть вместе…
— Как дела, батя? – спросил Игорь по дороге. Но отец только махнул рукой. Был немногословным и остался таким, подумал Игорь. Вот не виделись же месяцы, а сказать вроде нечего друг другу. И словно в доказательство этой мысли отец добавил: «Какие дела, сын, пенсионные у нас дела, да ты и так все знаешь, небось, каждый день с матерью говоришь».
Сказано это было ровно, как констатация факта, и не смог понять Игорь, удовлетворение или все-таки ревности нотки звучали в отцовском голосе. Но будить сейчас ничего не хотелось, да и зачем…Жизнь пролетела, лучше или хуже, ближе к отцу сегодня он уже не станет.
Консультант, специалист по проблемам гипертонии, недавно обнаруженной у отца, была внимательной и приятной. Задавала вопросы, Игорь переводил отцу, затем переводил его ответы. Изучив результаты анализов и проверок, доктор, порекомендовала изменить дозу одного из назначенных терапевтом препаратов, и направила на дополнительные исследования. Но при этом сказала, что не видит повода для волнения, все в относительной норме и требуется только поддерживать правильное лечение.
Они вышли от врача в рыжий зной раскаленного августа. Опять же молча. Игорь взглянул на отца, думающего о чем-то, а вот стоит ли расспрашивать его, о чем?…И решил, нет, не стоит. Но неожиданно отцовский взгляд посветлел. Впереди шли женщина с мальчиком лет пяти. Отец догнал их, поздоровался, улыбаясь, протянул ему что-то. Тот просиял и, подняв ручку к лицу, изучал это «что-то». Игорь подошел ближе, удивленно глядя на отца и незнакомого мальчугана, державшего на ладошке ракушку, бледно-розовую, совершенной формы маленького изящного веера. Вихрастый мальчишка в круглых очках был похож на Гарри Поттера.
Когда женщина с мальчиком, поблагодарив, ушли, отец буднично сказал:
— Внук нашего покойного соседа по хостелю. Дед вечно ему приносил ракушки, мальчик их любит, но у него очень плохое зрение, и самому собирать трудно. Вот я теперь вместо деда иногда помогаю пацану. Как найду на берегу красивую ракушку, берегу ее для него…, — Отец задумался и добавил: — Поехали домой, сын, мать беспокойная у тебя, уже волнуется, наверное…
Игорь посмотрел на часы, если он сейчас отвезет отца домой и сразу соберется в путь, то вернется в свой город относительно не поздно и можно будет успеть кое-что из намеченного на этот вечер.
Но дома ждала мама и невероятный запах картофельных оладий, которые так умела жарить только она, и аромат свежеиспеченных пирожков, а к этим великолепным запахам добавилась пряность корицы. Оказывается, у мамы не хватило рисово-яичной начинки, и из оставшегося теста она приготовила сладкие булочки «кихелах» по бабушкиному рецепту. Все эти ароматы плыли по квартире, пересекались удивительными зигзагами и создавали один единственный – аромат детства.
Мама покрыла стол скатертью, они ели втроем холодный борщ со сметаной и свежим огурцом, к нему вместо пышек на тарелке лежали румяные пирожки. А на другой тарелке — оладьи, корочка которых вкусно хрустела, так же, как и когда было Игорю пять, когда было ему двадцать пять. И вновь сейчас, спустя многие годы…
— Пойду, чай вскипячу, — сказала мама.
— Мам, ну какой чай? – рассмеялся Игорь, — такая жара, воду вынеси на улицу, она закипит сама.
Но мама очень серьезно относилась к чаепитию, как к завершительному аккорду трапезы.
— Кондиционер работает вовсю, так что не жарко, а даже наоборот, — сообщила она и отправилась на кухню.
Игорь устроился на диване, рядом с отцом, который смотрел по телевизору какую-то спортивную передачу, отец очень любил спортивный канал. Смотрели, молчали вместе… И Игорь вдруг уснул. Днем, в будний день?! Да никогда такого с ним не бывало, наверное, все-таки устал с дороги.
Он спал и не почувствовал, как отец приглушил звук телевизора и принес легкий плед, чтобы укрыть сына, кондиционер дул прямо на него, не простудился бы… Как мама из крошечной кухоньки занесла в комнату оранжевые в белый горох чашки из старого домашнего сервиза, в котором давно не хватает двух блюдец, одно в детстве побил Женя, а второе из солидарности – Игорь.
А рядом с чашками – булочки «кихелах» и абрикосовое варенье, очень похожее на то, что варила мама из абрикосов, росших в их саду в той далекой прошлой жизни, яркое, прозрачно-золотистое, и пенка всегда доставалась сыновьям!
Увидев уснувшего Игоря, села мама на краю дивана, осторожно-осторожно, чтобы не потревожить его сон и с таким удивлением смотрела на него, большого, бородатого, поседевшего. Словно не могла насмотреться, Словно видела впервые…Сыночка своего.
7.08.2021
Иллюстрация: Натюрморт Ольги Воробьевой «Чай с малиной»
