Основное занятие курицы, как известно, – нести яйца. Скорлупа яйца состоит в основном из кальция. Чтобы отдавать кальций в нужных количествах, курице следовало бы и потреблять его соответственно. Но именно этого и не происходит. Оказывается, курица отдает кальция значительно больше, чем потребляет.
Более 200 лет тому назад французский химик Н. Л. Вокелен впервые задался вопросом: каким образом несушки без вреда для организма выводят из себя такое количество кальция?
Позднее другой французский исследователь, Луи Кервран, поставил свой эксперимент — подопытных кур кормили только овсом, тщательно замеряя, сколько кальция они при этом получают. Приход с расходом явно не сходился — в скорлупе яиц, производимых курями, кальция наблюдалось примерно в 4 раза больше.
Как обычно, научная общественность не стала утруждать себя объяснениями неудобного феномена, а благополучно все похерила: яйца — не главное, есть дела и поважнее.
Та же участь постигла эксперименты англичанина Вильяма Праута. Он сравнил содержание кальция в яйце с содержимым кальция в вылупившемся цыпленке — в последнем оказалось в 4 раза больше. И это при том, что из скорлупы цыпленок кальций, очевидно, не получал. Получается, что организм цыпленка, также как и организм курицы, умеет производить кальций из… ничего что ли? Или из чего?
Растения, как утверждают некоторые исследователи, обладают загадочным свойством – они способны производить драгоценные металлы, неведомым образом преобразуя в них другие элементы.
Французский химик, Ян Баптист Гельмонт, в 1600 году поставил многолетний эксперимент: большая кадка была заполнена землей, которую он перед этим тщательно прокалил в печи и взвесил. После этого в кадку был посажен росток ивы. Все последующие годы иву поливали только дождевой водой, больше она не получала ничего. Дерево худо-бедно росло и, когда по прошествии лет, его выкопали и взвесили, оказалось, что вес дерева увеличился на 74 кг. Вес почвы в кадке остался почти тем же.
Откуда взялись эти 74 кг? Ни современники Гельмонта, ни ученые нашего времени так и не ответили на этот вопрос. Видимо потому, что возможный ответ совершенно не вписывается в картину наших привычных знаний — придется признать, что растение способно создавать нужные ему вещества из доступных. В опытах Гельмонта единственным таким веществом была дождевая вода.
Аналогичный эксперимент был поставлен в Германии Альбрехтом фон Герцелем — на дистиллированной воде выращивался кресс-салат. Для чистоты опыта ростки с первой же минуты находились под стеклянным колпаком. В начале эксперимента замерялось содержание в семенах серы. В развившихся впоследствии из семян листьях и корешках содержание серы было вдвое большим. Взяться этой самой сере, кроме как из дистиллированной воды, было решительно неоткуда.
Фон Герцель провел множество подобных экспериментов, выращивая в дистиллированной воде семена различных культур. И всякий раз он с удивлением обнаруживал в побегах заметно возросшее количество той же серы, фосфора, кальция, марганца — элементов, взяться которым также было неоткуда.
Так мы незаметно подошли к чрезвычайно важному моменту. Всякий раз, когда с поля снимается урожай, с него удаляется какое-то количество макро- и микроэлементов. По логике вещей, почва возделываемых полей должна была давным давно лишиться всех элементов, в особенности там, где урожай снимают каждый год из века в век. Но этого странным образом не происходит. Почва сохраняет все свои элементы — их не становится меньше.
Напрашивается подсказка: убытки покрываются за счет удобрений. Исследователи из Аграрного института в Ротамстеде (Великобритания) доказали, что и это не проходит. Из года в год на опытном поле выращивался клевер, каждый год поле два-три раза обкашивалось, удобрения не вносились вообще — опыт продолжался 17 лет. За это время вместе с зеленой массой с поля было удалено безвозвратно:
· марганца — 1,2 т
· калия — 2,1 т
· азота — 2,6 т
· извести — 2,6 т
· фосфорной кислоты — 1,2 т.
Казалось бы, из почвы было выбрано элементов больше, чем она вообще могла в себе содержать. Если только за эти 17 лет с участка было удалено 10 тонн основных элементов, то сколько же за 100, 200, 300 лет, за все время, когда из поколения в поколение возделывалось это поле? Сотни, тысячи тонн? Тогда на этом месте давно должна была бы образоваться яма. Но ее нет.
Значит, растения сами воспроизводят необходимые им элементы, а точнее преобразуют доступные им в те, которые им необходимы.
Сравнительно недавно серия подобных опытов была проведена в Эколь Политихник (Франция). Профессор Пьер Баранже проращивал семена бобовых в растворе, обогащенном марганцем — побеги энергично впитывали раствор, пускали корни, давали листья, но… Потом, когда стали анализировать их состав, оказалось, что марганец, который был взят ими из раствора, в тканях растений не обнаруживался. Зато вместо марганца — неведомо откуда — там появилось железо.
[55Mn25 + 1H1 → 56Fe26 — прим. автора]
В другом опыте, который проводил Пьер Баранже, серосодержащие растения, выращенные в растворе кальция, обнаруживали в своих тканях повышенное содержание калия и фосфора. Если непосредственно фосфор и калий растению взять было просто неоткуда, то откуда они там?
[40Ca20 – 1H1 → 39K19 — прим. автора]
[32S16 – 1H1 → 15P31 — прим. автора]
Баранже повторял опыты многократно, провел тысячи анализов, использовал разные методы, варьировал эксперименты, его результаты были проверены третьей стороной, не посвященной в цели исследования. К всеобщему прискорбию, в конце концов, всем пришлось признать — растения преобразуют элементы. И это происходит на наших глазах каждый день.
Английские экологи обнаружили, что некоторые растения способны произрастать на почвах, казалось бы, совершенно для них гибельных. На отвалах выработанной породы, зараженных тяжелыми металлами, цинком и оловом, экологи с удивлением обнаружили довольно редкий вид орхидеи, причем растущей на 300 км севернее обычного ее ареала. Что позволяет растениям противостоять высоким концентрациям олова и цинка — так и осталось за гранью понимания.
Единственное, что удалось выяснить биологам Мюнхенского университета, так это то, что когда в растения попадают гибельные для них тяжелые металлы, растения — неведомо как — дезактивируют их в своих тканях. То же самое, оказывается, происходит, когда токсичные тяжелые металлы попадают в организм дождевых червей — как и растения, они преобразуют их в безвредные соединения.
Мысль человека привычно ориентирована на то, чтобы любой факт, оказавшийся в поле зрения, воспринимать в аспекте чисто утилитарной: какую пользу от этого можно было бы получить? Когда стало известно, что растения способны неведомым образом дезактивировать тяжелые металлы, в этом увидели определенный практический интерес: ведь проблема зараженных, выработанных почв – очень больной вопрос.
Интерес этот оказался вскоре перебит новым сообщением. В некоторых растениях были обнаружены драгоценные металлы – золото и серебро. Откуда? Другие растения, растущие рядом, не содержат ни атома этих металлов, да и в самой почве их тоже нет. Если это тоже результат преобразования элементов, если растения могут превращать другие элементы в своих тканях в золото, то это открывает совершенно неожиданные горизонты. Некоторые исследователи предполагают, что содержание золота в этих растениях может быть значительно повышено благодаря генной инженерии. И тогда, считают они, этот способ получения драгоценные металлов может оказаться выгоднее традиционных методов, и уж, во всяком случае, экологически безопаснее.
Правда, излагая все эти соображения и факты, ученые всякий раз, как заклинание, не устают повторять: «Механизм происходящего непонятен».
1
