Либерман: война на севере неизбежна, лучше начать первыми

"Израиль должен нанести превентивный удар по Хизбалле. Мы больше не можем мириться с тем, что наша территория у ливанской границы превратилась в нежилую зону". Так заявил  Авигдор Либерман в четверг, 28 марта, в интервью "Вестям". Бывший министр обороны, предсказавший еще шесть лет назад нынешнюю войну с ХАМАСом, выступает с новым тревожным прогнозом. 

В то время как общее внимание в Израиле и мире занимает война в Газе, депутат кнессета Авигдор Либерман говорит о другой опасности – на севере, у израильско-ливанской границы. Прошлый прогноз Либермана, сделанный в 2018 году, трагически сбылся 7 октября 2023 года. Теперь глава партии НДИ призывает очнуться и посмотреть на другой конец страны.

– Вчера по северу Израиля были выпущены 100 ракет, в Кирьят-Шмоне погиб рабочий-друз. Сегодня день едва начался – а уже трижды обстреляны поселки у границы, – говорит Либерман. – Нам пора стряхнуть оцепенение и понять: Хизбалла методично уничтожает дома и инфраструктуру приграничных городов. Кирьят-Шмона, Метула, Штула, Шломи ежедневно обстреливаются противотанковыми ракетами. В Манаре каждый второй дом уже стоит в руинах. Чем дальше, тем больше мы видим полную неспособность военного кабинета решить проблему.

– Есть опасность, что Израиль реально потеряет эту территорию?
– Она уже потеряна. Более 80% населения уже покинули ее. Многие жители и не собираются возвращаться, они подыскивают себе новое место жительства. А тот, кто остался, не в состоянии вести нормальную жизнь: магазины и поликлиники не работают, школы закрыты, предприятия пустуют.

– Каков же выход, по-вашему?
– Надо поменять концепцию. Взять инициативу в свои руки. Не просто отвечать на удары Хизбаллы, а наносить превентивные удары. Создать зону безопасности для севера не на нашей территории, а на ливанской. Вынудить Хизбаллу выполнить резолюцию ООН 1701 – отойти за реку Литани.
– Но именно это пытается сделать правительство с помощью дипломатического соглашения с Ливаном, невоенным путем.

– Международное сообщество уже показало, что не способно оказать такое давление на Хизбаллу, чтобы решить эту проблему. У Израиля нет иного выхода, как сделать это самостоятельно.
Знаете, нас все время пугают ядерной угрозой, иранским атомом. Но тысяча ракет высокой точности от Хизбаллы – это угроза не меньше. Да, пока боевики Насраллы ограничиваются уничтожением жилья. Но на следующем этапе они перейдут к ударам по жизненно важной инфраструктуре. Они могут обстрелять электростанции, источники питьевой воды. Неужели мы должны сидеть и ждать этого?

Метула. Дом, разрушенный обстрелами Хизбаллы
(Фото: Эдуард Докс)

– Но смотрите, господин Либерман. Вы же были министром обороны и понимаете ситуацию. Способен ли ЦАХАЛ сейчас, после потери бойцов 7 октября, после многих месяцев кровопролитных боев в Газе, начать полномасштабную войну на два фронта?
– Послушайте, у нас проблема не с армией. У нас проблема с руководством. И с высшим руководством армии тоже, кстати. Тот дух, который исходит из военного кабинета, влияет и на них. А он гласит: главное – лишь бы никого не раздражать.

Я вчера был в Сдероте, встречался с жителями города и поселков Отеф-Аза. И мне рассказали, что на этой неделе туда подъехали на мотоцикле двое палестинцев с автоматами Калашникова. Солдат, увидевший их, не схватился за оружие. Он схватился за телефон! И начал названивать командирам, чтобы получить разрешение на открытие огня. Пока разрешение поступило, террористы уже скрылись.
Этот дух – все время перестраховываться – парализовал даже самых боевых генералов. А те, кто проявляет инициативу, как комдив Гольдфус, наказываются выговором.
– Но ведь в военном кабинете правительства сидят два боевых генерала – Ганц и Галант. Вы же не можете упрекнуть их в том, что они не понимают, как вести войну.

– Не знаю, как они там сидят… Исходя из фактов, у них ноль влияния на решения кабинета. Бывший начальник генштаба (и наблюдатель в кабинете) Гади Айзенкот подготовил документ с предупреждением, что уже три месяца не принимается никаких решений насчет Газы, что цели войны либо не достигнуты, либо достигнуты частично. И какая реакция? Никакой. С Бени Ганцем там, похоже, вообще не считаются. Вот вам один факт. Нетаниягу принял драматическое решение не отправлять делегацию в Белый дом после демарша США в ООН – и не только не посоветовался с Ганцем, но даже не поставил его в известность. Ганц, как и все мы, узнал об этом из сводки новостей.
Так я вернусь к северу. Поймите: война с Хизбаллой неизбежна. И если это так, к ней нужно готовиться. Готовить армию, готовить тыл.

А что сейчас? Жителям эвакуированных районов даже не к кому обратиться с вопросами. Когда планируется возвращение домой? Откроют ли школы в сентябре? Смогут ли фермеры вернуться к работе летом? Север обстреливают уже почти пять месяцев, а правительство до сих пор даже не назначило координатора для решения вопросов населения! Я почти каждый день разговариваю с главами местных советов севера. Они жалуются, что им некуда обратиться со своими проблемами, государство просто повернулось к ним спиной.

– Но есть мнение, что Хизбалла не заинтересована сейчас в полномасштабной войне. И Ливан как государство – тоже.
– Нас не должно интересовать, в чем они заинтересованы, простите за тавтологию. Израиль должен думать о своих интересах. Напомню вам, что накануне 7 октября точно так же говорили о Синваре и ХАМАСе…
Сейчас весь север парализован. Здесь невозможно собрать урожай. Гниют тонны авокадо. Заводы закрыты или работают вполсилы. Каждый день обстрелы. Есть жертвы, есть раненые. Израиль не может позволить себе закрывать на это глаза. Мы должны нанести превентивный удар.

– Но в этой ситуации мы снова возвращаемся к вопросу о ресурсах армии. Уже прозвучало, что ЦАХАЛ нуждается в живой силе. И тут мы упираемся в закон о призыве. Вы один из самых непримиримых борцов за призыв ортодоксальной молодежи в армию. Я не знаю другого политика, которого бы так ненавидели в религиозной среде за эту позицию, хотя ее поддерживают и другие депутаты. Скажите, вы искренне верите в то, что молодые ортодоксы нужны армии?
– А какой выход? Кто будет служить? Те ребята, которые только что вернулись домой после 4 месяцев боев в Газе – и снова получили повестки?

Ну не может так продолжаться: нагрузка на тех, кто служит, растет, а того, кто уклоняется от службы, это совершенно не волнует. В этом Нетаниягу и Смотрич изменяют не только интересам экономики, но и собственным партиям, собственным избирателям. На прошлой неделе мы провели опрос, который показал: 75% избирателей Ликуда – за всеобщий призыв. Среди религиозных сионистов эту идею поддерживают 69%.

– Но есть мнение, что Израиль держится "не только на штыках", что он силен духовной жизнью изучающих Тору.
– Смотрите: все духовное наследие сионистов – Жаботинского, Трумпельдора – основано на святости защиты еврейской земли. Помните крылатую фразу "Это счастье – умереть за свою родину"? О священности защиты Эрец-Исраэль говорил рав Кук, идеолог религиозного сионизма. И если уж мы заговорили о Торе, то все праотцы наши были воинами. Царь Давид, Маккавеи… Моисей обращался к коленам Израилевым с упреком: братья ваши пойдут воевать, а вы будете отсиживаться? Великий мудрец Рамбам говорил, что в час священной войны "даже жених выходит из своей комнаты и невеста – из-под венца".

Сейчас в Израиле 174.000 человек в возрасте от 18 до 67 лет сидят в йешивах и колелях. Всех этих людей надо кормить, обеспечивать им приемлемый уровень жизни. Мало того, защищать от врага и обеспечивать безопасность. Настало время и им принять участие в общих обязанностях.
– Я вернусь к своему вопросу: готова ли армия принять таких призывников? Способна ли справиться с особенностями их образа жизни, образования?
– И я повторю: армия уже озвучила, что ей необходимо увеличить число призывников. Это не домыслы, не спекуляции – есть официальные расчеты, официальный запрос ЦАХАЛа.

Разумеется, не каждый выпускник йешивы может служить в боевых частях, в подразделениях коммандос. Но он может охранять поселения, помогать скорой помощи и больницам, может занимать штабные должности, трудиться в Службе тыла. Как бывший министр обороны могу сказать, что 80% армейской работы связано с обслуживанием войск. У армии есть машины, механизмы, военные объекты, гаражи и даже бухгалтерия – и везде нужны солдаты. Ортодоксальные призывники вполне могут занять эти позиции.

– Ваши прогнозы, как оказалось после 7 октября, имеют тенденцию сбываться, хотя некоторые называли их "страшилками для своего электората" или предвыборными лозунгами. Каков ваш прогноз насчет закона о призыве? Увидим ли мы его воплощение – возможно, с тяжелыми кадрами сопротивления, или правительство найдет трюк, чтобы удовлетворить и суд, и партнеров по коалиции?

– Понятно, что Нетаниягу не хочет решения этой проблемы. Все, что он хочет, как я это вижу, – оттянуть время. Сейчас же речь идет не о законе, а о решении правительства. Нету проекта закона, не назначена межминистерская комиссия по законодательству, не назначены даты первого чтения в кнессете. А документ, подготовленный правительством для ответа БАГАЦу, был сделан в такой спешке, настолько шит белыми нитками, что юридический советник даже отказалась принимать его. Она отметила, что в документе нет ни аргументов, ни четкой позиции. Понятно же, что он был написан лишь с целью выиграть время.
– Хочу задать вам политический вопрос. Гидеон Саар вышел из правительства, и теперь он и его соратник Зеэв Элькин, один из самых опытных политиков, пополнят оппозицию. Нет ли мысли объединить усилия?

– Вы знаете, политика – не математика. Тут два плюс два иногда дают пять, а иногда – три. Все зависит от того, когда будут выборы, какая ситуация сложится к тому времени. На политическом поле много игроков. Говорят, Беннет собирается вернуться в политику. Хочет баллотироваться экс-глава Мосада Йоси Коэн. Есть движение "битхонистов", может вернуться Аелет Шакед… Понятно, что если все будут действовать разрозненно, ни к чему хорошему это не приведет. Насколько возможно объединение, с кем – это все открытые вопросы. Конечно, мы анализируем ситуацию. Важно работать в интересах дела, в интересах страны.

11

3