Э. Тареева
Как получилось, что Сталину удалось сосредоточить в своих руках всю власть. Несмотря даже на предостережения Ленина, несмотря на то, что в партии были люди, гораздо больше сделавшие для революции, чем Сталин, люди умнее его, образованнее его и с большими заслугами перед партией. Это несложно объяснить. Сталин стремился к власти, она была его главной и, в сущности, единственной целью. А другие товарищи думали о том, как построить социализм в отдельно взятой стране, чего не знала история. На этот вопрос были разные точки зрения, была дискуссия. А Сталину удалось всех со всеми поссорить. Лгать для него было так же естественно, как дышать. Он каждому говорил, что остальные задумали против него что-то недоброе, хотят отстранить его от власти, чтобы провести свою линию. И только он, Сталин, является его сторонником и может его поддержать. Сталин обладал даром убеждения и вообще какими-то экстрасенсорными способностями и очень интересовался всякой эзотерикой. Вольф Мессинг рассказывал, что однажды Сталин пригласил его к себе, это было, наверное, году в 1952-м. У них был разговор о ясновидении, и Вольф Мессинг рассказывал, что он почувствовал, что у Сталина есть те же способности, что и у Вольфа Мессинга. Сталин спросил у Мессинга: «Ты, наверное, интересуешься судьбой своего народа?». До этого Сталин уже репрессировал некоторые народы целиком. Евреев было сложнее репрессировать, чем крымских татар или кабардино-балкарцев, потому что евреи не проживали компактно на своей национальной территории. Труднее, но не невозможно для Сталина. Ходили слухи, что уже стоят под парами эшелоны, которые будут вывозить евреев. Вольф Мессинг ответил: «Судьбу моего народа будете решать уже не вы». И Сталин спросил: «Когда?». Что Вольф Мессинг ответил на этот вопрос, он не рассказывал.
Придя к власти, Сталин подменил проект коммунистический проектом, в сущности, имперским, который и реализовывал всю свою жизнь. Коммунистический проект был ему совершенно неинтересен, потому что не предполагал и даже не допускал диктатуру личной власти, а Сталину нужна была только она. Для того, чтобы стать диктатором, Сталин уничтожил всех коммунистов в нашей стране и кого мог достать за рубежом. В конце концов, он распустил Коминтерн. Всё это снискало Сталину симпатии деятелей белоэмиграции за рубежом. Они захотели Сталину помочь, и Сталин воспользовался их помощью. Среди них был Сергей Эфрон, муж Марины Цветаевой, и старшая дочь Сергея и Марины Ариадна. Среди них была и популярная в России перед революцией певица Надежда Плевицкая и её муж генерал Скоблин. Псевдоним Плевицкой был «Фермерша», а Скоблина «Фермер». В 1937 году Плевицкая была арестована и осуждена французским судом на 20 лет каторги за соучастие вместе с мужем в похищении из Парижа главы РОВС белого генерала Евгения Миллера. А со Скоблиным произошла удивительная вещь. Его тоже хотели арестовать, шли за ним по улице, он свернул в проходной двор. Преследователи зашли за ним в этот двор и не увидели его. Во двор выходило много подъездов. Обшарили все подъезды, но Скоблина не нашли, и больше его никто никогда нигде не видел. Возможно, у него были где-то приготовлены фальшивые документы на другое имя, может быть, одежда и парик – словом, он исчез. Я так запомнила эту историю, а в интернете есть и другие версии, вы можете их найти. А семья Марины Цветаевой приехала в Советский Союз. Они многое сделали для нашей страны и ждали хорошего приёма. Сталин отблагодарил их в своём стиле. Сергей Эфрон был расстрелян, а Ариадна получила 8 лет лагерей и ещё 6 лет после этого провела в ссылке, а затем была реабилитирована в 1955 году. У Марины Цветаевой был ещё сын, его называли «Мур». Он не мог простить матери, что она из комфортабельной Франции привезла его в этот дремучий Советский Союз. Так и не простил. Тем не менее, его взяли в армию, и он погиб на войне.
Сталинский режим был тоталитарным. Всякая критика была запрещена. Поэты, писатели, композиторы, художники и прочие творческие люди должны были воспевать страну, прямо-таки захлёбываться от восторга. Критиковать запрещалось не только государственные структуры, но и просто советских людей. Советские люди были выше всех несоветских просто потому, что они были вооружены знанием марксизма-ленинизма. Некий писатель-юморист, я не помню его фамилии, написал стихи о том, как Евгений Онегин оказался в современном Петербурге, который назывался Ленинград. Он вошёл в автобус, его затолкали, ноги отдавили, а когда он попытался сделать замечание, его ещё и обхамили.
Он, вспомнив старые порядки,
Хотел дуэлью кончить спор.
Полез в карман, но кто-то спёр
Уже давно его перчатки.
За неименьем таковых
Смолчал Онегин и притих.
У автора этих стихов, так же, как и у редакции, которая их публиковала, были серьёзные неприятности. Ну, а историю с Михаилом Зощенко вы хорошо знаете. Эта история сильно сократила жизнь замечательного писателя. Критиковать разрешалось только сферу бытового обслуживания, и все юмористы, включая Аркадия Райкина, занимались именно этим.
У Сталина была мания преследования в тяжёлой форме. Мания преследования – это вообще профессиональная болезнь диктаторов. А Сталин был особенно склонен ко всяким маниям. Софико Чиаурели рассказывала со слов своего отца… Её отец был кинорежиссёром Сталина, любил Сталина и был ему предан не как человек, а как собака. Был ему предан, как были преданы восточные вассалы своему владыке. Степень преданности там была такой, что если на большом обеденном застолье на стол подавали голову сына кого-нибудь из вассалов, то тот должен был принять это, не моргнув глазом. Софико Чиаурели говорила, что если Сталину понадобятся наши с братом головы, он их получит в ту же минуту. Так вот, однажды Сталин и Михаил Чиаурели засиделись поздно, обсуждая фильм, и Сталин оставил режиссёра ночевать. Ему постелили в проходной комнате, откуда вела дверь в кабинет Сталина. Чиаурели слышал, что Сталин не спит, а ходит по своему кабинету. Он был в грузинских сапогах на мягкой подошве. Сапоги не стучали, но слышно было, как скрипят половицы. Сталин вошёл в комнату, где спал гость. Чиаурели испугался, что если Сталин увидит, что гость не спит, то подумает, что тот задумал на него что-то недоброе. А если он притворится спящим, то Сталин может увидеть, как под закрытыми веками двигаются глазные яблоки. Всё-таки он притворился спящим. Сталин подошёл к нему и долго на него смотрел. Потом вернулся в кабинет и ещё раз подошёл и опять долго на него смотрел. Потом тяжело вздохнул, вернулся в кабинет и погасил свет.
Продолжение следует.
