В городе моего детства, в парке «Орленок» стоит памятник Поэту. Разумеется, не случайно: Воронеж для ссылки Мандельштам выбрал сам.
Сначала его сослали в Чердынь, это под Пермью, но потом приговор смягчили и разрешили самому выбрать город — любой другой, исключая двадцать самых крупных, и вскоре стараниями Ахматовой и Пастернака семья Мандельштамов переехала в Воронеж. Жили они на улице Энгельса, в доме № 13 — рядом с тем местом, где теперь стоит памятник скульптора Лазаря Гадаева.
Всегда думаю, как он мог написать те стихи, неужели не понимал, что происходит? Уверен, что понимал. Ордер на арест ему подписал зампред ОГПУ Агранов, тот, который в 1921-м приговорил к расстрелу Гумилева. Самого Агранова расстреляют в 1938-м.
Но стихи про «кремлевского горца» — не единственные, за которые можно было Мандельштама посадить, были и другие. Друзья предупреждали, просили, требовали — уничтожить, не показывать больше никому. Не слушал, читал публично. Зачем? Ахматова вспоминала, что незадолго до этого он ей сказал: «Я к смерти готов».
Храбрился, героем он никогда не был. Слабый, нервный, рассеянный. Человек, которого ничего не стоило сломать, что, в общем, и произошло, из Лубянской тюрьмы он вышел душевнобольным — припадки, галлюцинации. В Чердыни пытался покончить с собой: выпрыгнул из окна местной больницы, но упал на клумбу и лишь сломал себе руку.
В Воронеже пробовал перестроиться и начать писать по заказу — очерки о совхозах, стихи, воспевающие советскую родину и даже оду Сталину. Не получилось.
«Я гадок сам себе…» — это из письма другу.
С другой стороны, часто именно такие, слабые душевно и физически, способны на безумные поступки. Однажды в присутствии Мандельштама и нескольких других писателей известный чекист Яков Блюмкин показал кипу ордеров на арест и похвастался, что у него в руках судьбы десятков людей и что подписать ордера он намерен немедленно. Хилый Мандельштам, который боялся всего — зубных врачей, высоты, милиционеров, вдруг подпрыгнул, выхватил ордера из рук Блюмкина и разорвал пополам. Потом, правда, чуть не умер от страха и сбежал в Тифлис. Но тогда, в 1918-м его не тронули. Хотя могли…
Период воронежской ссылки — с 25 июня 1934 по 16 мая 1937. За это время Мандельштамом написаны удивительные стихи. Сильные, много! Почти четверть из того, что он вообще создал.
Есть еще один адрес в Воронеже — переулок Швейников, 4. Здесь ссыльный поэт снимал комнату у агронома Евгения Вдовина. Его еще называют «ямой Мандельштама», по шуточному посвящению самого Осипа Эмильевича:
Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чертова —
Как ее ни вывертывай,
Криво звучит, а не прямо.
Мало в нем было линейного,
Нрава он был не лилейного,
И потому эта улица,
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама…
Может, стихи окажутся пророческими и когда-нибудь переулок переименуют в улицу Мандельштама?
