Этого момента еврейский народ ждал четыре столетия. Еще немного – и евреи, пребывавшие в египетском рабстве, должны обрести свободу. Египет сокрушен обрушившимися на него казнями, Красное море уже готово расступиться, сокрушив фараона и его армию, а народ Израиля навсегда покинуть Египет. И в этот момент лидер народа, Моисей, собирает евреев, чтобы говорить с ними. О чем же он собирается говорить в этот судьбоносный миг, знаменующий новое рождение народа Израиля? Он мог бы говорить о свободе и сброшенных оковах рабства, но не стал. Мог пообещать «страну, текущую молоком и медом», но тоже не стал. Он мог, в конце концов, предупредить о трудностях предстоящих странствий, о той «долгой дороге к свободе, которую еще предстоит пройти», как скажет это спустя несколько тысячелетий Нельсон Мандела. Любая из этих тем могла стать основой для обращения великого лидера, но ни на одну из них Моисей говорить не захотел. Вместо этого он стал говорить о детях: «Когда в будущем спросит тебя сын: “Что за служение у вас?”, то ответь ему: “Силой руки своей вывел Господь нас из Египта”».
Так на пороге обретения свободы евреи узнали, что станут народом учения, народом книги. Потому что истинная свобода, а это, прежде всего – свобода мысли, завоевывается не на поле боя, не в политических баталиях или судах, а в библиотеках и научных лабораториях. Для защиты страны, суверенитета, территориальной целостности нужна армия, а для защиты свободного общества необходимо образование, без которого невозможно становление системы моральных ценностей, передаваемых из поколения в поколение. Поэтому евреи и стали народом, чьим оплотом стали хедеры и иешивы, а героями – учителя. И ко времени разрушения Второго Храма система эта была уже столь отлажена, что даже потеря государственности и двухтысячелетнее изгнание не смогли ее разрушить. Скорее, наоборот, в чем-то даже еще укрепили.
В одной из талмудических историй рассказывается, как великий мудрец Йегошуа бен Гамла еще около трех тысяч лет назад ввел в Израиле систему всеобщего образования. Сначала дети получали знания дома, от родителей, как говорится, от отца к сыну. Таким образом, сироты оставались за пределами образовательной системы того времени. Тогда мудрецы по предложению Йегошуа бен Гамлы постановили, что во всех городах и областях страны Израиля надо назначать учителей, к которым должны приходить на обучение дети, начиная с 6-летнего возраста. Для сравнения: в Англии всеобщая система обязательного начального образования была введена в 1870 году.
С какой трепетностью мудрецы относились к образованию и с какой брезгливостью – к безграмотности, хорошо иллюстрирует еще одна талмудическая история. Однажды рабби Исси и рабби Ами, странствуя по Святой Земле, пришли в город, где не нашли ни одного учителя, и сказали тогда местным жителям: «Вы уничтожаете свой город. Только учителя смогут его защитить». А великий еврейский мудрец Маймонид в своих трудах даже пришел к выводу, что на жителей можно смело накладывать отлучение, если в городе есть дети, но их не учат. А если даже после этого жители не назначат учителей, то город можно и вовсе разрушить. Там, где нет тяги к знанию, нет права и на существование – так, вероятно, можно понять Маймонида.
Ни одна другая мировая религия не придавала такого значения учебе, как иудаизм. Ни у кого, кроме евреев, образование не стало высшей ценностью социума. Потому что с момента рождения в качестве единого народа евреи понимали – свободу нельзя сотворить силой закона. Как скажет уже в XX веке знаменитый американский юрист и судья Биллингс Лернед Хэнд: «Свобода живет в сердцах людей, и когда она погибает, ее не спасут ни конституция, ни закон, ни суд».
Эту идею отлично иллюстрирует толкование мудрецов на отрывок Торы, в котором повествуется о даровании евреям на горе Синай скрижалей Завета. Сказано: «Это письмена Б-га, начертанные на скрижалях», но слово харут, начертанные, близко по своему звучанию к другому слову – херут, свобода. «Свободен только тот, кто занят изучением» – вот как объяснили это мудрецы. Они имели в виду, что если закон начертан в сердцах людей, то нет нужды насаждать его силой.
Иначе свобода становится признаком индивидуализма, индивидуализм перерождается в хаос, сподвигающий человека искать новый порядок, который затем дает основу очередной тирании. Евреи никогда не забывали, что свобода – это не только свобода делать то, что хочется, но и вечное стремление учиться. Учеба стала основой иудаизма, охраняющей наше культурное и духовное наследие, питающей наши надежды на будущее. Вот почему в еврейской традиции Моисея – величайшего лидера в истории народа – никто не называет «наш герой». Он известен как Моше Рабейну – наш учитель.
Джонатан Сакс
1
