Цивилизация против дикарей

Освоение Дальнего Востока Российской империей шло тяжело. Сказывалось множество негативных факторов: и удаленность от цивилизованного мира, и отсутствие дорог, и упрямые аборигены. Но особенно много хлопот доставили чукчи.

В 1727 году капитан драгунского полка Дмитрий Иванович Павлуцкий прибыл на далекую Чукотку. Он получил четыре сотни солдат и приказ, который гласил, что ему необходимо обложить данью всех местных жителей. Может показаться, что четыреста воинов слишком мало, но это не так. На самом деле в те времена и в тех землях подобная численность являлась грозной силой, ведь на Чукотке тогда в общей сложности насчитывалось порядка десяти тысяч враждующих между собой аборигенов.

Павлуцкий не был самым главным командиром, над ним находился полковник Афанасий Шестаков. Он являлся казаком, был человеком смелым, но чересчур прямолинейным. Вместо дипломатии Шестаков предпочитал грубую физическую силу. Такой подход в освоении Дальнего Востока работал лишь на первых порах. Аборигены (каряки, эвены и прочие) признавали авторитет казака, но крайне неохотно соглашались его поддерживать. Афанасий Федотович их заставлял при помощи кулаков. Такой подход не разделял Павлуцкий. Он был давно знаком с Шестаковым и друг к другу они относились крайне негативно.

Дмитрий Иванович и Афанасий Федотович вместе с солдатами выдвинулись из Тобольска. Им требовалось добраться до Якутска, то есть преодолеть порядка шести тысяч километров. Они справились, но отношения были окончательно испорчены. Конфликт закончился тем, что Шестаков вместе со своими людьми просто молча ушел. Он отправился покорять побережье Тихого океана, свято вер в том, что несколько десятков казаков и сотня «добровольцев» из юкагиров, якутов и эвенов позволят ему выполнить эту затею.

Сначала Шестаков встретился с коряками. Аборигены неожиданно отказались платить Российской империи установленный ясак, посчитав его слишком обременительным. К тому же, коряки думали, что российская армия не придет к ним. Но они ошиблись. Шестаков со свойственной ему злостью, разгромил аборигенов и в очередной раз обложил их данью.

Затем он сделал короткую остановку в Охотске, после чего двинулся на север. И в марте 1730 года казак встретил многочисленное (несколько сотен) войско чукчей. Они не являлись подданными Российской империи и, соответственно, дань не платили. Афанасий Федотович решил это исправить. Его не смутил тот факт, что вражеская армия в несколько раз больше, нежели его. Он привык к тому, что аборигены никогда не оказывали ожесточенного сопротивления. Их было достаточно просто припугнуть огнестрельным оружием. Чукчи не дрогнули. Они быстро расправились с армией Шестакова, перебив почти всех солдат. Погиб и сам Афанасий Федотович. А довольные аборигены, разграбив обоз (они захватили ружья, гранаты, доспехи и знамя), отправились в набег на коряков.

Вскоре о гибели Шестакова узнали в Петербурге. И оттуда пришел приказ: отныне главным в чукотской кампании стал Павлуцкий.

В начале осени 1730 года Дмитрий Иванович добрался до Анадырского острога. На тот момент это была единственная российская военная база на всем полуострове. Острог и стал местом, откуда Павлуцкий периодически совершал карательные походы против чукчей. Дмитрий Иванович являлся Якутским губернатором, которому подчинялись все народы Чукотки, кроме, конечно же чукчей.

В течении двух лет (с 1744 по 1746 годы) майор несколько раз с армией отправлялся бить аборигенов. Павлуцкий был хорошо осведомлен с каким сильным и уверенным в себе противником он имел дело. После гибели Шестакова, Дмитрий Иванович занялся сбором сведений о таинственном народе, одно лишь упоминание о которых вводили коряков, эвенов и прочих аборигенов в панический ужас.

«Настоящие люди» и дикари

Шестаков выяснил, что Российская империя уже вступала в контакт с чукчами, правда было это очень давно – в 1641 году. Тогда аборигены внезапно атаковали обоз, везущий дань. Налет оказался успешным, в отличие от карательной экспедиции Семена Дежнева. Он просто не знал куда идти и с кем воевать. Затем, правда, ситуация прояснилась, Дежнев узнал, кто ему противостоял. Он решил действовать по отлаженной схеме, которая работал безотказно со всеми народами, населявшими Дальний Восток. Казаки просто похищали родственников вождя, а потом требовали от него покорности. Но вот с чукчами это не сработал.

Тойоны (вожди) считали, что жизнь ничего не стоит, в приоритете у них была воинская честь. Не было толку и от местных женщин. Они просто шли на всевозможные ухищрения, чтобы покончить с собой. Чаще всего, просто отказывались от еды и умирали с голода.

Еще Павлуцкий узнал, что чукчи не сдаются в плен. В случае поражения воин просил убить его. С такой же просьбой обращались к своим ближайшим родственникам и старики, когда понимали, что становятся им в тягость. Чукчи считали себя «настоящими людьми», а всех остальных – обычными дикими зверями. Они верили, что после смерти попадают в мир, где живут «небесные люди». Также среди чукчей была распространена практика суицида из-за неудачной охоты или еще какого-нибудь «позора». Суровые условия жизни закалили аборигенов, превратив их в жестких людей, которые ничего не боялись. Зато их боялись. Панически боялись все остальные народы полуострова, считая чукчей настоящим стихийным бедствием.

Вожди юкагиров, эвенов, ительменов, коряков и якутов много раз предостерегали Павлуцкого от войны с чукчами. Они рассказывали ему жуткие истории о том, как «настоящие люди» мастерски обращаются с копьями и ножами, изготовленными из китового уса, как крепки их доспехи, как хитры их воины. Особенно впечатлили Павлуцкого истории о засадах, которые устраивали чукчи. Они могли по нескольку дней поджидать врага, слившись с окружающим рельефом. И ни один разведчик никогда так не сумел обнаружить их. Рассказали вожди и о том, что чукчам всегда помогают духи. Дело в том, что при отступлении чукчи умели буквально растворялись в воздухе за считанные секунды. Ясное дело, что без вмешательства потусторонних сил здесь не могло обойтись.

Но из всех этих рассказов Павлуцкий сумел выудить важную информацию. Тойоны в один голос уверяли, что чукчи коварны и жестоки только на войне. Переговорщиков они никогда не трогали, считая это недостойным воина. Эту благородность Дмитрий Иванович и решил использовать.

Но сразу претворить план в жизнь у него не получилось, поскольку чукотские тойоны отказывались от переговоров. Пришлось с ними воевать. Обе стороны понесли большое количество потерь, но Павлуцкий сумел добиться поставленной цели – вожди согласились с ним встретиться. Они были впечатлены его силой и храбростью.

Вот только Дмитрий Иванович хотел попытаться решить конфликт мирно, но не успел. Буквально за несколько дней до назначенной встречи его отозвали в Якутск. Майора в Анадырском остроге заменил сотник Василий Шипицин. Он с гостями церемониться не стал, а просто приказал казакам перебить всех до одного.

Когда Дмитрий Иванович вернулся в острог, он был вне себя от злости. Он понимал, что теперь войну мирным путем уже никак не завершить. Чукчи станут мстить и свой удар они непременно должны были нанести в самый неожиданный момент.

И он решил действовать первым. К своему удивлению Павлуцкий практически не встретил сопротивления. Оказалось, что гибель вождей сломила народ. Дмитрий Иванович продвигался все глубже и глубже в полуостров. Параллельно на воде помощь ему оказал Витус Беринг, командовавший ботом «Святой Гавриил». Он уничтожал поселения дикарей, расположенные на берегу океана.

Казалось, что еще чуть-чуть и все, чукчи покоряться и станут подданными Российской империи. Но неожиданно они дали отпор. И, конечно, произошло это в тот момент, когда ответного удара никто не ждал, даже Павлуцкий. Он искренне поверил, что сумел сломить гордый народ. И жестоко ошибся.

Оружие, против которого чукчи оказались бессильны

Чукчи под предводительством новых вождей внезапно атаковали несколько зимовий русских промышленников, а также совершили налет на юкагиров, считавшихся главными союзниками Павлуцкого. Дмитрий Иванович ответил карательным походом. Но толку от него, по сути, не было. Чукчи подстроились под врага и перестали вступать в открытые сражения. Они выбрали партизанскую войну.

Двенадцатого марта 1747 года аборигены атаковали коряков. Они убили много мужчин и угнали почти всех их оленей. Павлуцкому ничего не оставалось, как отправиться за чукчами в погоню.

Казаки и коряки вскоре догнали противника. После короткой стычки, Павлуцкий занял оборону крепости, построенной из саней. Он ожидал, что чукчи будут ее штурмовать, но не угадал. Аборигены сумели выманить казаков из укрытия, заставили их произвести оружейный выстрел, после чего атаковали. Павлуцкий и его люди не успели отойти к крепости. Завязалась рукопашная схватка. Поскольку чукчей было гораздо больше, чем предполагал майор, шансы на победу у него отсутствовали. Аборигены обманули его и заманили в ловушку, но Дмитрий Иванович это понял слишком поздно. Он поздно понял, что чукчи позволили себя догнать, что они заранее подготовились к битве и укрыли основные силы в снегу. За свою ошибку Павлуцкий расплатился жизнью.

Чукчи, воодушевленные победой, начали безбоязненно нападать на русские поселения. Сильно досталось и их союзникам. Чукчи одерживали одну победу за другой и не было человека, способного их остановить. В итоге, война, которая длилась полторы сотни лет завершилась победой аборигенов. И в 1771 году Анадырский острог был разрушен.
Российская империя решила отказаться от идеи колонизации Чукотки. Это было слишком дорого и бесполезно.

Но история покорения Чукотки на этом не завершилась. Как только русские оттуда ушли, появились англичане и французы. Они захотели забрать себе «ничейные» земли. Россия не могла этого допустить. Воевать с европейскими державами Александр I не собирался. Чукотку можно было присоединить другим путем – заручиться поддержкой чукчей. Это и было сделано. Вместо огня и меча русские пришли к вождям с дарами. Аборигены их приняли. И вскоре побережье полуострова стали украшать российские флаги. Французы и англичане, поняв, что опоздали, предпочли ретироваться.

Но дружба с Россией закончилась для чукчей гораздо печальнее, нежели противостояние с Павлуцким. Они получили незнакомый ранее алкоголь. И против этого орудия аборигены оказались бессильны. Следом пришла другая беда – сифилис.

За короткий срок чукчи деградировали. Из грозных и суровых воинов они превратились в слабых, глупых людей, зависимых от алкоголя.

Ситуация усугубилась в советские годы. Детей забирали в колхозы и совхозы, где они обучались в школах. А затем возвращались обратно. Аборигены умели читать и писать, знали историю партии, но были абсолютно не приспособлены к жизни в суровых условиях.

Призывали чукчей и в армию. Именно тогда, когда с ними познакомились простые советские парни, начали рождаться многочисленные анекдоты. В них чукчи всегда представали в образе глупых и наивных людей, в которых никто бы и не узнал некогда грозных воинов, победивших Российскую империю.