До войны в Салониках жили сорок семь тысяч евреев. Традиционно они или рыбачили, или работали в доках. Арухи были докерами, но Саламо был известен всему городу, да и стране, как выдающийся спортсмен. В четырнадцать лет он вышел на ринг, а к призыву в греческую армию стал чемпионом в среднем весе среди любителей, выиграв за юношескую карьеру 24 боя и не проиграв ни одного.
И вот война и оккупация. Германия, решив передать Салоники своим болгарским союзникам, проводит облавы на евреев. Так Арух, его отец и мать, брат и сестра попадают в эшелон, уходящий в Аушвиц-Биркенау. По прибытии на место женщин почти сразу уводят в газовую камеру. Мужчин оставляют на работы. Саламо Арух, наголо обритый и с шестизначным номером на руке, становится в строй. Тем временем начальство начинает отбирать новичков себе на потеху, в том числе и для боёв между заключёнными. Когда спрашивают, есть ли боксёры, Арух делает шаг вперёд. Охранники тут же устраивают проверку. Противник, узник родом из Чехословакии, через пять минут получает нокаут, нацистам становится понятно, что у них появился сильный боец.
Саламо Арух. Источник: Wikimedia Commons
Запускается конвейер. Мелкие и средние вертухаи по несколько раз в неделю устраивают поединки. Саламо Арух побеждает раз, другой, азарт зрителей растёт, ставки возрастают. Боксёра-гладиатора переводят в счетоводы, кормят. Надсмотрщики других блоков сбиваются с ног, подыскивая Аруху всё новых сильных противников, надеясь, что удача оставит коренастого еврейского чемпиона…
Когда смотришь фильм, снятый по этой истории в 1989 году с Уиллемом Дефо в главной роли, не можешь поверить, что так было на самом деле, что Саламо Арух выиграл более двухсот боёв при двух ничьих, когда садистам надоело смотреть за поединком. Не можешь поверить и не перестаёшь ужасаться выбору, который сделал узник в битве за жизнь. Ведь каждый раз, когда он выходил на ринг — или что там его заменяло, — он не мог не знать, что, посылая соперника в нокаут, он отправляет его на смерть в газовой камере… Но, наверное, «выбор» — это не то слово, которое можно применить к потустороннему миру Освенцима. Хотя рядом с Арухом произошла совершенно другая история: его брат отказался вырывать золотые зубы у мёртвых и был на месте убит охранником. Но кто мы такие, чтобы судить обречённых?
Освенцим. Источник: Wikimedia Commons
К концу войны из всей семьи Арухов Саламо остаётся один: отец погиб, не выдержав чудовищных работ и режима. В январе 1945-го, до подхода советских войск, его переводят из Аушвица в Берген-Бельзен, где нацистам уже не до потех и он едва не умирает. Узников освобождают англичане. Услышав при допросе рассказ о двухстах победах на ринге, солдаты думают, что Арух в лагере сошёл с ума, но тот настаивает на своём и, немного отъевшись и придя в себя, предлагает провести несколько раундов с кем-нибудь из английских армейских боксёров. Победой нокаутом Арух заставляет серьёзно отнестись к своей истории. Это всё ещё был шок, из которого узник не выходил со своего первого освенцимского дня. Тот самый шок, который и позволил ему выжить.
По Германии следуют потоки уцелевших жертв холокоста. Двадцатидвухлетний Саламо Арух встречает среди них девушку из родных Салоник. Они вместе уедут в Палестину, поженятся и проживут вместе шестьдесят четыре года. Молодость и решимость позволят Аруху отвоевать за Израиль в 1948 году, стать на ноги, вырастить детей, наладить успешное дело. Фильм, о котором мы уже говорили, называется «Триумф духа» — не без вызова нацистской картине «Триумф воли». Снимали его частично в настоящем Освенциме, а Саламо Аруха пригласили консультантом. Он нашёл в себе мужество вернуться на место страданий тысяч и тысяч своих товарищей. Увидев сохранившиеся блоки, развалины крематория, он прорыдал целую ночь. Пожалуй, это единственная нота видимой слабости, позволенная себе человеком, которого так неожиданно спасла от смерти детская привязанность к кожаным боксёрским перчаткам. Всегда, во всех своих рассказах и интервью, до самой смерти в 2009 году, Саламо Арух вспоминал сухо, отрешённо, будто сохраняя тайну того, чего не могут понять те, кто не побывал в аду.
