Все стремятся к положительной оценке, в том числе со стороны государства. Миллионы почётных грамот, благодарностей, благодарственных писем не на пустом месте выросли.
И когда государство даёт понять, что есть чужие, есть «враги народа», которые угрожают общественной стабильности, государственным успехам, счастью народа, в каждой стране появляется сообщество людей, которые профессионально доносят.
Государство очень рискует, выпуская этого джинна из бутылки. Оно создаёт стимулы для ложной самореализации. Положительная самореализация человека — это когда он реализует свои способности, таланты, возможности, идеи, предложения, когда человек раскрывается. А самореализация через донос, когда человек достигает цели через уничтожение другого человека или причинение ему несчастий, — это разрушительная самореализация.
То, что сейчас у нас в стране нарастает волна верноподданнических доносов, — это самое настоящее развращение людей, это создание противоестественных стимулов для человеческих намерений. Это очень опасно, но, судя по всему, власти об этом не думают, они с восторгом видят поток этих доносов, считают, что органы не справляются, но бдительные граждане всё заметят и донесут. Это страшная воронка, которая затягивает в себя всё больше людей, и по закону всех воронок постепенно начинает затрагивать тех, кто этот молох поднимал и раскручивал.
Остановить эту волну может только само государство, потому что оно – заказчик доносов. Здесь нужно политическое усилие. Но сейчас я не вижу во власти такого политика, который бы эту волю проявил, страна несётся в другую сторону.
Было предпринято незначительное политическое усилие, чтобы эту волну поднять. Для того, чтобы вода пошла по какому-то руслу, достаточно приподнять шлюз, и вода польётся сама. А для того, чтобы остановить этот поток, нужны титанические усилия. Я бы сравнил его с селевым потоком, когда стихия летит по склонам горы, не разбирая, где люди, где дома, где машины.
Система доносительства будет развиваться в обществе, где приветствуется подлость, удары из-за угла, ложь, потому что в абсолютном большинстве доносов содержится ложь. Люди понимают, что государство отреагирует на эту социально ожидаемую ложь, а дальше попробуй доказать, что ты не «иностранный агент». Я говорю это с полным знанием, потому что знаю, как развивалось моё дело, кто писал доносы и как это всё было организовано.
Но этот поток имеет свойство бумеранга. Поэтому всё, что сейчас нужно делать достойным людям, — это смотреть вокруг, стараться не вступать в личные отношения с людьми, которые выглядят, ведут себя и пахнут, как доносчики. Скорее всего, это доносчики. Но в электронный век защиты нет ни у кого.
До 2013 года российские силовые структуры не имели права рассматривать анонимные обращения либо такие, где подписавшее документ лицо не может быть установлено достоверно. А потом было принято решение работать с анонимными обращениями. Это был ключевой момент для зарождения приветствуемой государством волны доносов. Обществу дали понять, что можно писать что угодно, на кого угодно и не нести за это никакой ответственности. Тогда мало кто предполагал, каких масштабов это может достичь. Сейчас мы видим эти масштабы, и они показывают бездну, в которую рушится общество. Когда люди совершают аморальные вещи, они разрушают себя. Если таких людей много, это влияет на общественные нравы.
Не уверен, что это движение вниз близко к завершению, у меня пока нет оснований так говорить. Это надо пережить».
7
