— Але! Мама? Ваш сын сошел с ума. А я говорю, шо сошел… и миня тудой тащит. Шо, шо? Он припер с базара черную смороду три кила.
Ну я просила три кила, он и припер. Шо, шо? Нет! Не волнуйтесь она не зелёная, она, таки черная. Так он хотит, шобы я обрезала с неё носики и хвостики. Та мине надо на варенье. А он говорит, шо его мама всегда обрезала. Три кило! Я шо адиетка? Носики и хвостики… три кило! Мама, вы шо… всегда обрезали? Мама, а шо просто помыть не хватит?
— Сонечка, доця… слушай сюдой. Тут есть… нюанс. Если ты хочешь допустить Фиму до личного участия в варенье, то дай ему миникюрные ножницы и пусть обрезает… все шо хочет. А если ты сама будешь варить, то обрезать не надо. Перекрутишь на мясорубке с сахаром и будет тебе… счастье. А Фима, если хочет, пусть сделает себе вечер приятных воспоминаний. Его папа када-то один раз повелся на этот мой приемчик и потом за всю жизнь никада больше не лез в мои касрули.
Анастасия Бонд
(художник Анжела Джерих)
15
