Разговаривала я долго. И вдруг мой конопатый нос уловил кофейный аромат. «Соседи завтракать собираются, кофе варят», — подумала я, потому что мой муж способен приготовить только растворимый. Вообще, его коронное блюдо называется «Куся, я чай сварил!» (произносится гордо и пафосно в момент, когда поставленный мужем на плиту чайник издаёт победный свист). А если муж бросил в кружку чайную ложку «Якобс Монарха» и залил это дело кипятком, это выглядит как мастер-класс от шеф-повара. Причём, процесс неизменно сопровождается тяжкими вздохами — вот, дескать, женился, баба в доме есть, а всё сам, всё сам.
Поэтому на кофейный аромат я особого внимания не обратила, закончила разговор и уселась на подоконник, чтоб выкурить сигaретку.
Каково же было моё удивление, когда буквально через минуту в комнату вплыл сюпрюк с подносом в руках. На подносе стояли две кружки свежесваренного кофе, две тарелки с омлетом, два стакана апельсинового сока и блюдечко с зефиром. Я поперхнулась cигaретным дымом и чуть не yпала с подоконника.
Не дав мне опомниться, муж произнёс:
— Я чайные ложки забыл, Вам не сложно принести?
— Конечно, конечно, — засуетилась я, потушила cигaрету и ретивым Савраской рванула в сторону кухни.
А на кухне меня ждали тюльпаны и флакон духов. Картина прояснилась: Международный женский день нагрянул ко мне чуть раньше, потому что восьмого утром у мужа не будет возможности сбегать за цветами. Он купил их по пути с работы и решил одарить меня сразу.
Весь день муж был лапочкой и пчёлкой. Он мыл посуду, чистил картошку и лук (рвался вообще самостоятельно сварить суп, но я на такой риск пойти не могла), пропылесосил все углы в квартире, навёл порядок в своём шкафу, смешил меня всякими байками и даже ни разу не переключил телевизор на другую программу и не возмутился, что вынужден смотреть хрень. В общем, счастье поселилось в нашей квартире и улыбалось мне светлою улыбкой.
Сегодня утром я проснулась, как обычно, первая. Потянулась, зевнула, ткнула идеального мужа правым локтем в левый бок и нежно велела струячить на кухню.
— Чо я там не видел? — сонно проворчал муж, уворачиваясь от моей нежности и растирая гемaтому на боку.
— Завтрак готовь, — говорю я. — Хочу опять заварной кофе и омлет. Да, в омлет можно добавить помидорку.
И опять томно зеваю и пихаю мужа локтем, потому что когда ещё женщине позевать и подраться, как не Восьмого марта?
Вместо того, чтоб подскочить, повязать на голое тело нарядный передник, растопыриться в почтительном реверансе и побежать на кухню рeзать помидорку, муж произнёс: «Ищи дyрака» — и накрылся одеялом с головой.
Конечно, я возмутилась. А кто бы не? Для того ли в одна тысяча восьмом году 15000 женщин шли маршем через город Нью-Йорк, для того ли Клара Цеткин встречалась в Копенгагене с делегатками из США, для того ли Елена Гринберг ломала голову над датой, для того ли бастовали текстильщицы Выборгского района в семнадцатом году, чтоб этот небритый паршивец прятался под одеялом от ответственности в такой светлый день?
— Марш на кухню! — скомандовала я и треснула подлеца правой пяткой в левое колено. — У меня праздник!
— Каждый день тебе праздник, ага, привыкла, — послышалось из-под одеяла. — Я и так вчера еле выжил, а сегодня уже девятое, так что забудь.
— Сегодня восьмое, — возразила я, думая, чем бы ещё правым треснуть его во что-нибудь левое.
— Девятое, девятое, — подленько захихикало существо под одеялом. —
Суровые будни вернулись, снимай корону и ставь чайник.
В этот момент у меня зазвонил мобильный. Друг Серёга поздравлял меня с праздником, я душевно его благодарила, смех под одеялом стих.
Когда я закончила разговор, из-под одеяла показался один перепуганный глаз. Потом — второй. Потом вылезло всё лицо. Сильно вытянувшееся и весьма бледное. После лица из-под одеяла вылезла рука, нащупала лежавший рядом телефон и поднесла его к обоим перепуганным глазам. На телефоне крупно красовалась дата.
— Так Восьмое марта что — сегодня?! — дрожащим голосом воскликнул муж.
— Точно.
— А вчера что было?
— Ты удивишься, если узнаешь ответ, — бодро сказала я, дьявольски хохоча и выпихивая носителя Y- хромосомы с супружеского ложа.
Муж сел, обхватил голову руками, прошептал «Мать честная, как же я так лопухнулся с календарём-то?» и горько заплакал. После чего, размазывая по лицу слёзы, обречённо поплёлся на кухню варить кофе и готовить омлет с помидорами…
Автор: Виталия ЯпритопалаВчера мой героический супруг Хомяк Николаевич вернулись с ратного подвига в 10 часов утра, приветственно махнули мне правою рукою и скрылись на кухне. Я в это время разговаривала по телефону, поэтому почтила его только кивком прекрасной головы.
Разговаривала я долго. И вдруг мой конопатый нос уловил кофейный аромат. «Соседи завтракать собираются, кофе варят», — подумала я, потому что мой муж способен приготовить только растворимый. Вообще, его коронное блюдо называется «Куся, я чай сварил!» (произносится гордо и пафосно в момент, когда поставленный мужем на плиту чайник издаёт победный свист). А если муж бросил в кружку чайную ложку «Якобс Монарха» и залил это дело кипятком, это выглядит как мастер-класс от шеф-повара. Причём, процесс неизменно сопровождается тяжкими вздохами — вот, дескать, женился, баба в доме есть, а всё сам, всё сам.
Поэтому на кофейный аромат я особого внимания не обратила, закончила разговор и уселась на подоконник, чтоб выкурить сигaретку.
Каково же было моё удивление, когда буквально через минуту в комнату вплыл сюпрюк с подносом в руках. На подносе стояли две кружки свежесваренного кофе, две тарелки с омлетом, два стакана апельсинового сока и блюдечко с зефиром. Я поперхнулась cигaретным дымом и чуть не yпала с подоконника.
Не дав мне опомниться, муж произнёс:
— Я чайные ложки забыл, Вам не сложно принести?
— Конечно, конечно, — засуетилась я, потушила cигaрету и ретивым Савраской рванула в сторону кухни.
А на кухне меня ждали тюльпаны и флакон духов. Картина прояснилась: Международный женский день нагрянул ко мне чуть раньше, потому что восьмого утром у мужа не будет возможности сбегать за цветами. Он купил их по пути с работы и решил одарить меня сразу.
Весь день муж был лапочкой и пчёлкой. Он мыл посуду, чистил картошку и лук (рвался вообще самостоятельно сварить суп, но я на такой риск пойти не могла), пропылесосил все углы в квартире, навёл порядок в своём шкафу, смешил меня всякими байками и даже ни разу не переключил телевизор на другую программу и не возмутился, что вынужден смотреть хрень. В общем, счастье поселилось в нашей квартире и улыбалось мне светлою улыбкой.
Сегодня утром я проснулась, как обычно, первая. Потянулась, зевнула, ткнула идеального мужа правым локтем в левый бок и нежно велела струячить на кухню.
— Чо я там не видел? — сонно проворчал муж, уворачиваясь от моей нежности и растирая гемaтому на боку.
— Завтрак готовь, — говорю я. — Хочу опять заварной кофе и омлет. Да, в омлет можно добавить помидорку.
И опять томно зеваю и пихаю мужа локтем, потому что когда ещё женщине позевать и подраться, как не Восьмого марта?
Вместо того, чтоб подскочить, повязать на голое тело нарядный передник, растопыриться в почтительном реверансе и побежать на кухню рeзать помидорку, муж произнёс: «Ищи дyрака» — и накрылся одеялом с головой.
Конечно, я возмутилась. А кто бы не? Для того ли в одна тысяча восьмом году 15000 женщин шли маршем через город Нью-Йорк, для того ли Клара Цеткин встречалась в Копенгагене с делегатками из США, для того ли Елена Гринберг ломала голову над датой, для того ли бастовали текстильщицы Выборгского района в семнадцатом году, чтоб этот небритый паршивец прятался под одеялом от ответственности в такой светлый день?
— Марш на кухню! — скомандовала я и треснула подлеца правой пяткой в левое колено. — У меня праздник!
— Каждый день тебе праздник, ага, привыкла, — послышалось из-под одеяла. — Я и так вчера еле выжил, а сегодня уже девятое, так что забудь.
— Сегодня восьмое, — возразила я, думая, чем бы ещё правым треснуть его во что-нибудь левое.
— Девятое, девятое, — подленько захихикало существо под одеялом. —
Суровые будни вернулись, снимай корону и ставь чайник.
В этот момент у меня зазвонил мобильный. Друг Серёга поздравлял меня с праздником, я душевно его благодарила, смех под одеялом стих.
Когда я закончила разговор, из-под одеяла показался один перепуганный глаз. Потом — второй. Потом вылезло всё лицо. Сильно вытянувшееся и весьма бледное. После лица из-под одеяла вылезла рука, нащупала лежавший рядом телефон и поднесла его к обоим перепуганным глазам. На телефоне крупно красовалась дата.
— Так Восьмое марта что — сегодня?! — дрожащим голосом воскликнул муж.
— Точно.
— А вчера что было?
— Ты удивишься, если узнаешь ответ, — бодро сказала я, дьявольски хохоча и выпихивая носителя Y- хромосомы с супружеского ложа.
Муж сел, обхватил голову руками, прошептал «Мать честная, как же я так лопухнулся с календарём-то?» и горько заплакал. После чего, размазывая по лицу слёзы, обречённо поплёлся на кухню варить кофе и готовить омлет с помидорами…
Автор: Виталия Япритопала
