Балк Елизавета
Пушкин-переводчик
Особая заслуга принадлежит Пушкину в том, что он подарил россиянам блестящие
переводы на русский со многих языков.
Нет, поэт не был полиглотом. Юноша-Пушкин в Лицее из языков знал один только
французский и весьма слабо латинский.
Уже в зрелом возрасте он выучился итальянскому, немецкому, английскому и
польскому. Конечно же, не на разговорном уровне, а только в той степени, в какой это
знание было необходимо для чтения великих образцов поэзии и литературы.
Немецкому языку в детстве, как сообщает в своих воспоминаниях сестра поэта
О. С. Павлищева, Пушкин не учился. В записи этих воспоминаний сказано: «Немецкого же
учителя у них (т. е. у Ольги и Александра Пушкиных) никогда не бывало; была одна
гувернантка-немка, но и та всегда говорила по-русски». Не лучше обстояло и в Лицее, где
немецкий язык и даже немецкая литература преподавались на французском языке.
О своем знании немецкого языка сам Пушкин говорил Ксенофонту Полевому:
«Только с немецким не могу я сладить. Выучусь ему и опять всё забуду: это случалось уже
не раз». Говорить это мог Пушкин не ранее осени 1826 года, когда он впервые познакомился
с Полевым в Москве. А о 1826 же годе рассказывает и Шевырев: «Гете и Шиллера он не
читал в подлиннике». Поэтому нельзя сказать, на каком языке он читал «Фауста». Возможно,
что со слов Полевого писал и Булгарин в 1833 году: «Пушкин даже не мог постигнуть всех
красот немецкой поэзии, ибо он не столь силен в немецком языке, чтобы понимать красоты
пиитического языка»; и еще: «Может быть, А. С. Пушкин теперь и понимает совершенно
Байрона и Гете в подлиннике, но когда он начал писать, он не знал столько ни английского,
ни немецкого языка, чтобы понимать высшую поэзию. Это всем известно».
Если не считать перевода из Шиллера («Пуншевая песня»), возможно,
принадлежащего Льву Сергеевичу Пушкину, и эпиграфов из Гете и Виланда (Христоф
Мартин Виланд, 1733-1813 гг., известный немецкий поэт), то лишь один документ
свидетельствует об обращении Пушкина к немецкому языку, – это перевод биографии
Ганнибала с немецкого на русский язык.
С помощью французских переводов латинских писателей Пушкин легко и быстро
схватывал не только содержание произведения на иностранном языке, но, что удивительно, и
красивые обороты речи.
Характерным для Пушкина приемом перевода был следующий: непонятные в
переводимом тексте слова он писал в переводе на языке оригинала или же ставил временно
слова, которые нужно было впоследствии заменить другими. Во всех таких случаях
сомнительные слова подчеркивались Пушкиным для памяти. Иногда непонятные слова
выписывались отдельно, чтобы не задерживать работу, и потом уже находили себе
соответственный перевод. Нередко русские переводы Пушкина пестрят французскими
словами, свидетельствующими о том, что поэт думал по-французски. Любопытно отметить,
что Пушкин почти всегда брал текст для перевода с начала какого-нибудь произведения, как
бы оставляя себе надежду, что он когда-нибудь закончит его перевод. Подобное
свидетельствовало о больших планах поэта.
Пушкин и немецкая литература
Еще в детстве познакомился Саша Пушкин с немецкой литературой, правда, в
переводах на французский.
Гораздо ближе для Пушкина стала Германия уже в лицейские годы, ведь многие
преподаватели получили свое образование в немецких высших учебных заведениях, в
частности, в Гёттингенском университете, который имел для молодого человека особое
значение: он был символом свободомыслия, близким по духу мятежному поэту. Не случайно
Владимир Ленский, один из героев «Евгения Онегина», выпускник Гёттингенского
университета, был, согласно задумке автора, вольнодумцем.
Пушкин был хорошо знаком и с историей немецкой Реформации. В его библиотеке
имелись сочинения отца Реформации Мартина Лютера.
Германия была овеяна для Пушкина ореолом романтизма. Именно поэтому, давая
характеристику портрету Ленского, поэт пишет:
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный…
Эпитет, используемый Пушкиным для Германии, до сих пор вызывает споры у
исследователей литературного наследия поэта. Почему черновой вариант «из Германии
свободной» был заменен на «из Германии туманной»? Некоторые критики полагают, что
Пушкин, никогда не бывавший за границей, спутал Англию, страну туманов, с Германией. Я
же согласна с тезисом о том, что туман в данном случае – это налет романтизма. В этом нет
ничего удивительного, ведь Германия – родина раннего, наиболее «чистого» романтического
стиля. Еще одним подтверждением этой теории служит тот факт, что туман – один из самых
устойчивых мотивов словесного пейзажа Германии в "Путешествии по Саксонской
Швейцарии", опубликованной Жуковским. Это слово встречается в произведении буквально
в первой же строке. А Пушкин, несомненно, читал его заметки и отметил это.
Несмотря на засилье французской культуры и ее влияние на вкусы и пристрастия
русских образованных людей, в России пушкинского времени были известны такие
представители немецкой литературы как Шиллер, Гёте, Лессинг, Людвиг Иоганн Тик,
Новалис (псевдоним Георга Филиппа Фридриха фон Харденберга), Гофман, братья Гримм и
другие. Однако в связи с тем, что немецкий язык не получил в России широкого
распространения, большинство читающей публики знакомилось с произведениями немецких
авторов в переводах.
Сам Пушкин впервые познакомился с творчеством Гете, прочитав на французском
языке книгу мадам де Сталь «О Германии», в которой давалось подробное изложение драмы
«Гец фон Берлихинген» и трагедии «Фауст». Поэту были известны и другие драматические
произведения Гете, и он несколько раз называл рядом имена Шекспира и Гете как создателей
исторической драмы. Несмотря на то, что путеводной звездой и образцом романтизма
Пушкин считал английского поэта Байрона, он очень высоко ценил произведения Гете. В
статье «О драмах Байрона» Пушкин пишет о гетевском Фаусте: «Фауст» есть величайшее
создание поэтического духа. Он служит представителем новейшей поэзии».
Много нового о жизни и творчестве Гете Пушкин узнавал от приятелей, посещавших
Германию. Среди близких друзей и соратников писателя, встречавшихся с Гете, были
Жуковский, Кюхельбекер.
Гете тоже знал и отдавал дань таланту своего молодого российского коллеги. По
рассказам П. В. Нащокина, во время встречи с Жуковским в сентябре 1827 года Гете передал
для Пушкина свое перо со словами «Передайте моему собрату вот мое перо» (он только что
писал им). Так великий Гете выразил благодарность за то, что Пушкин откликнулся на тему
трагедии «Фауст» своей работой «Сценой из Фауста». Русский поэт хранил сувенир Гете как
бесценную реликвию в сафьяновом футляре с надписью «Перо Гете».
Немецкая тема в произведениях Пушкина
Европейская литература часто была для молодого Пушкина более важным
источником сюжетов, нежели русская действительность. Правда, это касалось, в основном,
малых форм – стихотворных сюжетов, лирики. Для создания своих более поздних крупных
поэтических произведений, а также для исторических романов, Пушкин обращался к
первоисточникам – документам русской истории.
Время от времени Пушкин брал темы и образы, которые он почерпнул в
произведениях немецких писателей. Мы уже не раз упоминали, что германская линия в
романе "Евгений Онегин" отчетливо выражена. Это, прежде всего, выпускник
Геттингенского университета, мятежный вольнодумец, «поклонник Канта и поэт», романтик
Владимир Ленский.
Дав Ленскому некоторые свои черты, Пушкин пишет, какое влияние оказали на
формирование его личности Шиллер и Гете:
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гете
Их поэтическим огнем
Душа воспламенялась в нем.
Рассказывая о героях романов, которые читала Татьяна Ларина, Пушкин упоминает
имя Вертера – главного героя романа Гете «Страдания юного Вертера», называя Вертера
«мучеником мятежным».
А строки:
Он верил, что друзья готовы
За честь его принять оковы…
навеяны Пушкину балладой Шиллера "Порука", в которой один из героев представляет свою
жизнь порукой за слово друга. Это – намек на поклонение Ленского Шиллеру, что является
еще одним проявлением темы германского романтизма.
Еще сильнее влияние немецкого поэта-классика Гете на духовное творчество
Пушкина прослеживается в его стихотворении «Сцене из Фауста».
В отличие от гетевского Фауста, мечтающего увидеть красоту мира и познать его,
желающего отдать свои силы и знания на благо свободных людей, Фауст Пушкина не
стремится к знаниям и деятельности. Это скучающий человек, желающий найти «способ как-
нибудь рассеяться». Рассерженный словами Мефистофеля, пушкинский Фауст совершает
отчаянный поступок: он приказывает «адскому творенью» утопить корабль «мерзавцев»
(очевидно, пиратов), который направляется в Голландию.
По словам Анны Ахматовой, Пушкин – захватчик. Он собирает, выхватывает
отовсюду идеи и образы, «переплавляет» их и накладывает на них свое клеймо гения – они
становятся неповторимыми. Пушкин использовал часть фабулы, мотив, намек, насыщая
произведение реалиями российскими, «русским духом».
Сюжет о сварливой и жадной жене был давно известен в фольклоре разных стран.
Исполнителями капризов старухи бывали волшебные деревья, заколдованные принцы, рыба-
камбала и т.д. А у Пушкина родилась «Сказка о рыбаке и рыбке».
«Сказка о мертвой царевне», образ Царевны-Лебеди, русалки – тоже восходят к
европейскому фольклору. Сюжеты заимствованы поэтом из немецких (братья Гримм) и
французских (Шарль Перро) сказок.
Получается, что всё, что встречалось ему в разных источниках, объединялось
Пушкиным со слышанным в детстве от няни, бабушки, на крестьянских посиделках. Потом
из-под его пера вышло то, без чего мы себя не мыслим.
Карточная игра в пушкинское время стала непременной частью светской жизни.
Пушкин тоже отдавал ей дань. Она была предметом изображения многих писателей, до
Пушкина и после. У немецких авторов присутствуют сходные элементы: игра – забава, игра
– пагубная страсть, разрушение личности, смерть. Идеи разрушения судеб носились в
воздухе. «Захватчик» Пушкин их аккумулировал, «переплавлял» и припечатывал своей
«печатью».
После смерти Гёте Пушкин неоднократно обращался к его имени. В частных письмах,
статьях. Накануне дуэли он обговаривал с Александром Тургеневым статью памяти Гёте для
журнала «Современник». Этот номер вышел посмертно.
Одно лишь это обстоятельство, казалось, должно было бы обеспечить Пушкину
прочное место в зарубежной культуре Германии. К сожалению, его здесь очень мало знают…
Продолжение следует
