Фальсификация истории отличается от совершения случайных ошибок тем, что представляет собой намеренное искажение хорошо известных исторических фактов, подчиненное определенным целям и соответствующее определенной системе взглядов, ценностей, принципов, которая (система) традиционно именуется идеологией. Идеологии, естественно, бывают разные.
Мною немалое внимание уделялось разбору фальсификаций, осуществлявшихся и осуществляемых, в частности, в рамках идеологии сислибизма. Ранее это были прежде всего работы и выступления Е.Гайдара, А.Чубайса, Е.Ясина, в последнее время наиболее активными разработчиками и распространителями фальсификаций в рамках идеологии сислибизма стали Е.Шульман и Д.Травин (последний пример в этом ряду – в предыдущей публикации).
Предметом ряда других материалов стал анализ исторических фальсификаций, регулярно осуществляемых В.Путиным.
Очередной творческий продукт в этой сфере позволяет уточнить характер его личной идеологии, т.е. системы взглядов, ценностей, принципов, исповедуемой непосредственно Путиным и навязываемой уже путинским режимом российскому обществу. Выступление Путина 9 мая 2019 г. на военном параде в Москве представляет собой прекрасный образец нового раунда фальсификаций, совершенных в рамках последней версии последовательно эволюционирующей путинской идеологии.
«Они [нацисты. – А.И.] возомнили себя высшей расой и развязали страшную войну».
Как известно, высшей расой в Германии считались вовсе не нацисты, а прежде всего немцы, а также другие германские народы. Страшную же [Вторую мировую. – А.И.] войну развязали подписанием пакта Риббентроп-Молотов 23 августа 1939 года руководители национал-социалистического и квази-интернационал-социалистического режимов А.Гитлер и И.Сталин.
Следует заметить, что как термин Вторая мировая война, помещенный автором этих строк в предыдущем абзаце в квадратные скобки, так и термины Европа, союзники по антигитлеровской коалиции и т.п., неоднократно использовавшиеся Путиным в его предыдущих выступлениях на парадах 9 мая, в его речи этого года не использовались.
«Они [нацисты. – А.И.] думали, что смогут… подмять под себя и Советский Союз – тысячелетнюю историческую Россию».
Пожалуй, впервые столь отчетливо и определенно – с помощью знака тире – Путин осуществил смысловой переход от понятия Советский Союз к тому, что им было названо исторической Россией. То, что этот элегантный перевод внимания слушателей и читателей от СССР к России был неслучаен, становится очевидным уже в следующем предложении:
«…после вероломного вторжения врага на нашу территорию были и поражения, и отступления, и тяжёлые потери, но это не сломило Россию».
Все – Советского Союза больше нет, в тексте он более не упоминается, теперь речь идет только и исключительно о России. Вторжение врага, по Путину, не сломило – вовсе ни СССР, ни союзные республики, ни народы СССР, ни граждан Советского Союза – только Россию. Субъектом военных действий, страданий, победы остается (становится) только и исключительно Россия.
«Под шквалом огня на восток были вывезены сотни крупных заводов, и в невиданно короткие сроки производство было восстановлено на Урале, в Поволжье, Сибири».
Любой мало-мальски знакомый с историей эвакуации заметит бросающееся в глаза отсутствие в указанном списке Закавказья, Казахстана, Средней Азии, куда были эвакуированы сотни заводов и миллионы людей (которые, между прочим, упоминались Путиным в его предыдущих выступлениях на парадах 9 мая). То есть Путин намеренно (кстати, в присутствии Н.Назарбаева) ограничил перечисление районов военной эвакуации исключительно российскими регионами.
«Подвиги российских воинов в наши дни говорят о том, что этот наказ не забыт. Эта клятва принята на вооружение сегодняшним поколением защитников Отечества и является главным залогом абсолютной надёжности и непобедимости русского оружия».
Это дальнейшее развитие и усиление российской темы, переходящей местами теперь уже в исключительно русскую, при том, что и названное Отечество становится только российским. Теперь у Путина нет ни советских бойцов, ни советского оружия, нет ни солдат братских республик, нет даже каких-нибудь нейтрально-двусмысленных формулировок вроде «воинов огромной страны», «оружия, ковавшегося на заводах великой Родины», позволявших бы допустить возможность их двойного толкования – как участие в войне в том числе и СССР. Нет, все советское, союзное, общее теперь жестко и недвусмысленно отрезано, его больше нет ни в каком виде, остались только российские воины и только русское оружие.
«…внезапный удар захватчиков принял гарнизон Брестской крепости».
«…миллионы людей, сражаясь за Родину в решающих битвах под Москвой и в Сталинграде, на Курской дуге и на Днепре».
«Победа добывалась отвагой участников обороны древних русских столиц – Киева и Великого Новгорода, неустрашимостью защитников Смоленска, Одессы, Севастополя, беспредельной стойкостью жителей блокадного Ленинграда».
Перечисленные Путиным 11 военных кампаний проходили исключительно на территории России, Беларуси и Украины. В этом списке нет отсылок не только к таким операциям, как Яссо-Кишиневская, Львовско-Сандомирская, Прибалтийская, в названиях которых упоминаются населенные пункты и регионы, находящиеся за пределами трех восточно-славянских государств; в нем нет не только находящихся в Молдове, Эстонии, Литве городов Кишинева, Тирасполя, Таллина, Шяуляя, награжденных в советское время орденами Отечественной войны, не только латвийской Лиепаи, награжденной тогда же орденом Октябрьской революции; в нем нет ни одной столицы европейских стран, освобожденных (взятых) в ходе войны, – ни Варшавы, ни Будапешта, ни Праги, ни Берлина (как это было сделано, например, в путинском выступлении всего лишь год назад, 9 мая 2018 г.).
Обращает на себя внимание беспрецедентное возведение Путиным обороны Новгорода в разряд события, якобы сопоставимого по значимости с обороной Киева. Особенно показательным этот факт выглядит на фоне того, что Кремлевская (западная) часть Новгорода была сдана немцам всего за двое суток (14-16 августа 1941 г.), а его Торговая (восточная) часть была оставлена Красной Армией за следующие три дня (17-19 августа). Неудача советских войск в Новгороде была столь очевидной, что она не позволила властям ни бывшего СССР, ни современной России ни присвоить Новгороду звание города-героя (такое звание было присвоено 13 городам бывшего СССР), ни наградить его орденом Отечественной войны (такой орден получили 38 городов).
Следовательно, включение Путиным обороны Новгорода в самый короткий список важнейших военных операций германо-советской войны было основано не по критерию значимости факта боевых действий на Волхове в 1941 году (которые не решились назвать выдающимися даже советские власти), а по критерию принадлежности Новгорода к разряду древних русских столиц – очевидно, для того, чтобы подверстать его в одну и ту же категорию с другой древней русской столицей – Киевом.
С точки зрения выдвинутой Путиным политической концепции древнерусской столичности становится понятным, почему в его списке важнейших событий войны внезапно появился никогда не находившийся там Новгород, при том, что в нем отсутствует, например, Минск. Несмотря на то, что Минск (в отличие от Новгорода) был удостоен звания города-героя еще в 1974 г., а сам он сегодня является столицей «братской Беларуси», Минск невозможно – без слишком грубого насилия над фактами – назвать древней русской столицей.
Таким образом, Путин, похоже, пытается сконструировать «красивую» квазиисторическую модель: российские воины русским оружием во время российской Отечественной войны отважно защищали все столицы исторической России – две древние русские столицы (Киев и Новгород) и две более современные русские столицы (Ленинград и Москву). А также (это не было произнесено вслух, но, очевидно, подразумевалось) – историческую колыбель русского православия – Севастополь (Херсонес, Корсунь), город, который в своем выступлении год тому назад, 9 мая 2018 г., Путин еще не упоминал. (Справедливости ради следует отметить, что Севастополь был назван в путинских выступлениях 2014 и 2015 гг., но тогда, кажется, его невозможно было не назвать).
Не исключено, что концепция древнерусской столичности, впервые публично выдвинутая 9 мая 2019 г., является заготовкой к выдвижению возможного следующего пропагандистского тезиса о неразрывном политическом единстве всех русских столиц с очевидно незакамуфлированной претензией Кремля на город Киев.
Немалый интерес представляет эволюция частотности использования в исторических частях путинских выступлений на парадах 9 мая терминов, обозначающих мировой характер войны, участие в ней государственных субъектов – союзников по антигитлеровской коалиции, Советского Союза, России.
За последние 14 лет удельный вес терминов, обозначающих мировой характер войны и упоминающих союзников по антигитлеровской коалиции в исторических частях выступлений В.Путина на парадах 9 мая, упал с 47-50% в 2005-2015 гг. до нуля в 2019 г.
Удельный вес упоминаний СССР (и иных терминов, относящихся к бывшему СССР) в качестве участника войны сократился с 38% в 2005 г. до 10% в 2019 г.
Удельный вес упоминаний России (и иных терминов, относящихся к России) в качестве участника войны возрос с 14-15% в 2005-2015 гг. до 90% в 2019 г.
Таким образом, происходящее на наших глазах в последние полтора десятилетия является процессом исторической фальсификации не только по сравнению с общемировым представлением о Второй мировой войне и ее участниках, но даже и по сравнению с советской картиной происходивших событий.
Одновременно это позволяет идентифицировать феномен в чем-то уже сформировавшейся, а в чем-то еще формирующейся на наших глазах путинской идеологии как идеологии российского изоляционизма, национализма, шовинизма, как минимум, идеологии российской национальной исключительности и все более отчетливо проявляющейся идеологии российского национального превосходства. При этом следует отметить, что термин «российский» в приложении к понятию «народ» в путинском понимании все чаще включает в себя не только этнических русских, но и этнических белорусов и украинцев.
Кроме того, обращает на себя внимание выдвижение В.Путиным двух новых политико-пропагандистских концепций:
концепции исторической России, какая включает в себя, судя по контексту его высказывания, как минимум, Россию, Беларусь и Украину;
концепции древнерусских столиц, к каким, кроме Новгорода, отнесен также и Киев, что в обстановке ведущейся шестой год российско-украинской войны может рассматриваться как «историческое» обоснование геополитических претензий нынешнего Кремля на столицу независимой Украины город Киев.
Андрей Илларионов
