В Париже Запад встретил Владимира Путина даже прохладнее, чем можно было ожидать. В последний момент рассадку мировых лидеров меняли так, чтобы не позволить Путину поговорить с Трампом.
Мне кажется, что информационная среда насыщена мелкими обидами: кого и где посадили, кто кому руку пожал или не пожал… Как будто бы более серьезных тем для обсуждения нет. А похоже, что и нет. Как-то мы буксуем на месте, от одних обид переходим к другим. Конструктива мало.
Конечно, Владимиру Путину хотелось бы решить проблему с этими самими ракетами. И не потому, что он такой миролюбивый, а потому, что ситуация грозит превратиться во вторую гонку вооружений, которую Россия не выдержит по той простой причине: значительная часть современных оборонных технологий связана с Западом.
Плюс к этому – денег нет. Толкачи и лоббисты промышленного комплекса рады, ведь они смогут откусить кусок побольше от бюджета. И это работает. Военные расходы и расходы на содержания армии увеличиваются. Но у самой-то России ремешок развязывается.
Денег не хватает, грубо говоря, штаны поддержать. Сокращают социальные расходы, медицинские, расходы на образование тоже не растут. Россияне на своем кармане ощущают последствия экономического курса. И на этом фоне ввязываться с гонку вооружений России совершенно не с руки.
Путин это прекрасно понимает, точно также прекрасно это понимают и на Западе. Поэтому со стороны Трампа и последовал такой жесткий посыл. Но, что называется, не он первый начал. Это Москве угодно рассматривать развертывание противоракетной системной обороны, как акт агрессии.
А между тем Россия совершенствует прямо наступательные ракеты. А это тоже невозможно никак скрыть. Можно, конечно, во внутренней пропаганде рассказывать, что это примерно одно и тоже – ракеты ПВО и ракеты, ориентированные на удар.
Хотя одно дело понятно, когда ракеты предназначены сбивать атакующий предмет, самолет или ракету противника, а другое дело, когда ракета предназначена наносить удары по наземным целям. Это же разные вещи.
Так что тут проблема вот в чем: у Путина была стратегия запугивания. Мол, если не будет по-нашему, то мы вам повесим дамоклов меч военной угрозы. Единственное, что у России есть нечто похожее на паритет, это как раз оборонка.
При этом есть даже некоторое преимущество в том, что допустимые потери персонала и мирного населения в российских глазах гораздо меньшие, чем допустимые потери в США. То, что может позволять себе Путин, манипулировать военными угрозами и балансировать на лезвие ножа, на Западе вызовет сопротивление демократической и либеральной общественности. У Путина такой проблемы нет.
Поэтому он активно и пугал Запад военными страшилками. Больше ведь пугать нечем: ни экономикой, ни рублем, ни конкурентными преимуществами.
И тут вдруг Трамп, который учился у Рональда Рейгана, решил Путину довольно жестко ответить.
И Владимира Владимировича появились трудности. Ведь денег для реальной гонки нет и не будет, технологически Россия отстала, и это тоже будет ощущаться. Надо договариваться. Поэтому Путин и хочет дать понять Трампу, что давайте-ка мы не будем погружаться в гонку вооружений.
Поскольку Трамп и его стратеги все просчитывали, понятно, что сейчас ему совершенно не логично идти на уступки. Наоборот он будет демонстрировать готовность ужесточать и санкционную и гоночную стратегию. Мол, вы хотели гонку вооружений? Вот, пожалуйста. Трампу нет смысла отступать от этого.
Это начало работать и Путин занервничал. На самом деле кончается период, когда Путин диктовал, ведь на Западе доминировало либерально-обамовское настроение. А тут вдруг пришли республиканцы, которых он так поддерживал во время избирательной президентской кампании, и начали действовать по рейгановскому сценарию. А вот этого в Кремле не ожидали.
Поэтому мы сейчас и наблюдаем эти скрытые обиды на фоне того, что типа можем повторить и вы нас, пожалуйста, бойтесь. А на Западе не очень-то и боятся.
Там понимают цену реальному потенциалу и риторике. Риторика – вещь переменная, а потенциал – вещь постоянная. Не настолько этот потенциал велик, чтобы его всерьез бояться.
Пока что все идет по тому сценарию, который придумали в США. К сожалению, для Путина.
Дмитрий Орешкин
