5 марта 1946 года речь сэра Уинстона Черчилля положила начало «холодной войне»: именно с этой даты историки начинают отсчет почти полувекового противостояния двух сверхдержав, когда мир висел на волоске, и планета была в шаге от ядерного Апокалипсиса.
И ровно 72 года спустя, почти что день в день, «холодную войну 2.0» провозгласил президент Российской Федерации Владимир Путин — своим посланием к Федеральному собранию.
Это было поистине эпохальное послание! Но вовсе не потому, что на протяжении 42 минут российский президент демонстрировал на экране мультфильмы одиннадцатилетней давности, хвастаясь, как мальчишка, мифическими ракетами, «развивающими скорость 20 махов» (для справки: это чуть меньше первой космической скорости, посему у специалистов возникали недоуменные вопросы: а куда эта ракета полетит?). И отнюдь не «невидимыми ракетами, преодолевающими любую систему ПРО» (название которому Путин любезно предложил придумать дорогим россиянам).
И не автономными глубоководными аппаратами, способными нести ядерное оружие (над чем в Сети уже изрядно посмеялись, резонно заметив, что, видимо, эти аппараты призваны инспектировать целостность подводной группировки российских спутников на дне Тихого океана). И даже не «ракетами с термоядерным двигателем» (о чем специалисты лишь пожали плечами и заметили, что такое пока в принципе невозможно, поскольку это будет «летающий Чернобыль»).
Проблема в другом: по сути, март 2018 года открыл новую эпоху. И это не противостояние сверхдержав — ибо в современном мире представить Россию сверхдержавой может только свихнувшийся от передозировки останкинских телепомоев патриот. Это — угроза уничтожения человечества, из-за той «картинки», которая сложилась в голове у кремлевского диктатора.
И это не преувеличение! Российский политик, президент движения «Союз правых сил» Леонид Гозман считает, что Путин застрял в своем развитии даже не в минувшем веке, а в феодализме. Он ведет себя словно феодальный король, способный объявить войну лишь на том основании, что его «не уважают». Отсюда и проистекают все эти подростковые комплексы.
— Что вы услышали в этом послании?
— Оно действительно эпохальное – безо всякой иронии. Оно будет стоять в одном ряду с Фултоновской речью Черчилля: то, что сказал российский президент, конечно, меняет мир. Я бы разделил эту речь на три части. В первой части была лишь одна фраза: президент сказал, что надо расширять пространство свободы. Во второй части он рассказывал о социально-экономических планах, и тут всем было скучно. А вот в третьей части президент говорил о том, что его действительно волнует: о взаимоотношениях с США, нашей обороноспособности (или способности нападения?) Тут-то президент оживился, рассказывал о каких-то фантастических вооружениях. И понятное, что мир отреагирует на это единственно разумным способом – вне зависимости от того, блеф это или нет. Начинается новый этап гонки вооружений – очень серьезный и очень затратный, потому что фактически Путин сказал, что РФ обладает неуязвимым для Запада оружием, способным уничтожить в мгновение любую страну, включая США. Реакция последует неизбежно.
— Но, может быть, это не более, чем предвыборная бравада?
— Конечно, Путину надо не просто победить на этих выборах, что предрешено, ему нужна убедительная победа – тогда он получит возможность изменить Конституцию таким образом, чтобы остаться у власти навсегда. Но все-таки это было адресовано, в первую очередь, Западу. Дело в том, что отношение Путина к Америке — глубоко эмоциональное. Он много раз повторил свои основные претензии к Западу: нас не слушают, с нами не разговаривают, нас не уважают… Именно попытки «заставить себя уважать» — а лучше, конечно, «полюбить» — вот главный вектор нынешней внешней политики России сегодня.
— Сравним бюджеты: в России военный бюджет — 46 млрд. долларов, а в США 646, причем в будущем году он вырастет до 686 миллиардов. ВВП также несопоставимы: 25 процентов мирового ВВП у США против 1,7 процента у России. На что Путин рассчитывает? Повторить судьбу СССР, который надорвался в гонке с США?
— Нельзя сравнивать нас только во ВВП и военному бюджету. Например, ВВП Северной Кореи еще меньше, и ее военный бюджет еще меньше, однако она представляет серьезную угрозу. Надо помнить, что – так уж сложилась история! – наше население привыкло к низкому уровню жизни. Во-вторых, наше руководство не связано ни парламентскими ограничениями, ни контролем СМИ, а потому способна идти на те риски, на которые никогда не решится ни один западный руководитель.
Поэтому недооценивать опасность ситуации нельзя, и после этой речи, конечно, возобновится гонка вооружений – причем, в предельно жесткой форме. Другое дело, что никто не знает, блефует он или нет. С одной стороны, он говорит с большой степенью убежденности — и, возможно, сам верит в то, что говорит. А, с другой стороны, у нас падают ракеты. Если этот человек не может добиться нормального функционирования уже существующих ракетных комплексов, то какие основания считать, что под его руководством мог произойти технологический прорыв? Скорее всего, элемент блефа очень высок. Но это не значит, что к нему не надо относиться серьезно. Речь Путина говорит о приоритетах. О желании всем показать «кузькину мать», как говорил незабвенный Никита Сергеевич Хрущев.
— А не было ли подобное послание сигналом силовикам к«отмыванию денег»?
— Разумеется, силовики этой возможностью воспользуются! Но президент это говорил не для того, чтобы они что-то украли: Путин говорил так потому, что это его приоритеты. Что из этой политики получится – другой вопрос. Но ужасно даже не наличие всех этих «кинжалов» и «авангардов». Самое страшное — та картина мира, которая нарисовалась в голове у главы одной из крупнейших ядерных держав. Это картина мира времен феодальных войн: угрожать миру войной только потому, что «тебя не уважают» — это позиция короля на ранней стадии феодализма.
— Позволят ли элиты Путину развязать войну?
— Наши элиты находятся в столь жалком состоянии, что ничему не смогут противостоять. Они не обладают субъектностью. Он их так выдрессировал, что они «сидят под лавкой и не чирикают». Путинские элиты абсолютно деморализованы и подавлены, а к тому же все повязаны. Так что надеяться на дворцовый переворот или какое-то противодействие Путину с их стороны нет никаких оснований.
