Фаина Георгиевна Раневская – великая актриса театра и кино
Когда она приехала куда-то на гастроли, на бульваре за ней стал шагать молодой человек, который к ней привязался. Он стал ей говорить о том, что она не пожалеет, если останется с ним, потому что он обладает «редкими, мужскими качествами». Тогда она подошла к нему и сказала: «Ну посмотрите с меня, я же ужасно некрасива». Он сказал: «Ой, извините, вы правы», повернулся и ушел. Она сказала: «Какой нахал».
Когда говорят «Раневская», то светлеют лица, люди начинают улыбаться. Ее настоящая фамилия – Фельдман, Фаина Фельдман. Она родилась в Таганроге в очень богатой семье. Отец у нее был нефтепромышленником, у него был пароход, на этом пароходе, как только в России произошла февральская революция, он и уехал. «Я не буду ждать марта, надо уезжать сразу. У них может быть еще какая нибудь революция», сел на пароход и покинул Россию. Уехала вся семья: мама, папа, брат и сестра, красавица Изабелла.
Фаина Георгиевна Раневская
А Фаина Георгиевна была в Москве, потому что она в детстве мечтала только об одном, она мечтала быть актрисой. Когда ей было пять лет, она уже все время стояла перед зеркалом.
Она была очень некрасива, она была неуклюжа, у нее были огромные глаза и родители ей говорили: «Ты сумасшедшая Фаина, как можно с такой внешностью стать актрисой?». Она хотела стать актрисой, но ее никто не брал.
У нее были деньги, отец ей присылал. Она их часто теряла, часто оставалась средств, но все время ходила в Большой театр, где у нее был свой кумир юности – Екатерина Васильевна Гельцер, знаменитая балерина, прима Большого театра тех, уже очень давних, лет. Гельцер очень нежно относилась к Фаине Фельдман. Она ей как-то сказала: «Знаешь что, я попытаюсь тебя познакомить с Певцовым…», забытое имя Илларион Николаевич Певцов, замечательный актер.
Фаина Георгиевна Раневская
Певцов играл в Малаховке, в Дачном театре. И туда приехала Фаина Георгиевна, устраиваться на работу к нему в театр. Он играл в пьесе Леонида Андреева «Тот, кто получает пощечины» и Фаина Георгиевна могла выступить в роли служанки, слов у этой героини не было. Она подошла к Певцову перед спектаклем и спросила: «А что мне делать?», он сказал: «Ну как что делать? Вам надо любить меня! Любить очень сильно, весь спектакль. Вот и все». И она, не имея ни одного слова, страстно любила его весь спектакль. Она так рыдала четыре часа на сцене, что имела невероятный зрительский успех. Все забыли про Певцова, все смотрели на Раневскую.
Она пришла за кулисы и продолжала рыдать. Певцов ее спросил: «А что же вы рыдаете сейчас? От чего?», она ответила: «Я продолжаю вас любить».
Это было ее начало..
Фаина Георгиевна Раневская
Раневская встретила знаменитую провинциальную актрису Павлу Леонтьевну Вульф, которая и сделала из Фаины Георгиевны – актрису. Павла Леонтьевна стала «вечной» привязанностью и единственной любовью Фаины Георгиевны. Они были связаны почти шестьдесят лет.
Фаина Раневская была человеком с уникальным юмором, величайшим юмором. Это именно она сказала «У меня хватило ума глупо прожить свою жизнь».
«Мои лучшие роли были сыграны в провинции», это постоянно повторяла она играя, то в Баку, то в Харькове, то в Ростове. В Москве она оказалась в 1931 году и пришла в Камерный театр, потому что знала актрису Алису Коонен, которая была женой создателя и художественного руководителя Камерного театра Александра Яковлевича Таирова. Раневская очень чтила и очень любила ее. И Таиров взял ее в театр.
Ее первой ролью была – проститутка Зинка, в знаменитой когда-то пьесе «Патетическая соната». Она получила роль, прочла и спросила Таирова: «А как я буду это играть, у меня нет никакого опыта в этой профессии», он улыбнулся.
Фаина Георгиевна Раневская
А играла она блестяще. Никто, никогда не мог представить себе, что Камерный театр будет так наполнен проститутками Москвы. И когда Таиров как-то спросил у одной из дам, непривычной для изысканного, черного зала Камерного театра: «А что вас так привлекает в «Патетической сонате»?», одна из них ему ответила: «Зинка. Столько приспособлений…». Дело в том, что в сценах обольщения мужчин, фантазия Раневской перекрыла все лобовые, прямые ходы, которыми обычно пользуются уличные и не уличные женщины, во взаимоотношениях с мужским полом.
Именно после спектакля «Патетическая соната», на улице к ней подошел молодой человек и сказал: «Я вас обожаю. Я опомниться не могу после «Патетической сонаты». «Вы, наверное, сумасшедший», сказала она ему, но от нежности и от теплых слов кинулась его обнимать. Он сказал: «Я кинорежиссер. Я начинаю снимать фильм и вы должны сниматься у меня». Она говорит: «Кино? Я его ненавижу. Быть в кино – это все равно что лежать голой в ванной комнате, когда туда пришел экскурсовод и привел экскурсию». Он рассмеялся: «Тем не менее, вы будете у меня сниматься».
Этого молодого человека звали Михаил Ром. С этого момента, начинается ее роман с кино.
Фаина Раневская, кадр из фильма "Подкидыш"
Она снималась очень много и никогда не играла главных ролей: «Слон и веревочка», «У них есть родина», «Встреча на Эльбе», «Весна», «Золушка». После «Мули» (выражение Раневской в фильме «Подкидыш»), за ней толпами ходили мальчишки и взрослые люди, крича ей «Муля, не нервируй меня».
Уже в 70-х годах Леонид Ильич Брежнев вручал ей какую-то награду и в Кремле. Когда она вошла, он сказал «Ой, Муля, не нервируй меня», она посмотрела на него и сказала: «Зачем вы меня обижаете? Меня так называют только хулиганы». Леонид Ильич не знал куда ему деться.
Именно перед войной, она сыграла «Мечту». В Америке, когда советское посольство устроило показ фильма «Мечта» и пригласила Чарли Чаплина, Мэри Пикфорд, Дугласа Фэрбенкса, великого русского актера Михаила Чехова и они все были потрясены этой картиной.
А жизнь ее так складывалась, что она ушла в Театр Советской армии, а в 1943 году она попала в Театр им. Маяковского и играла в нем шесть лет. Известно, что однажды Эйзенштейнпозвонил ей по телефону и сообщил о том, что Сталин похвалил ее, в те годы это была великая оценка. Но она ничего не изменила в жизни Раневской, потому что у нее было все: признание, любовь, обожание, но не было ролей. И она ушла от Николая Охлопкова, который тогда возглавлял Театр им. Маяковского. Ушла и снималась в кино.
Фаина Раневская, кадр из сказки "Золушка"
Конечно, была слава, было имя, было признание и был необычайно острый, резкий ум, который позволял понимать все то, что происходит в стране.
Фаина Георгиевна Раневская
Она довольно долга жила вместе с Павлой Леонтьевной, потом получила квартиру, в начале 50-х годов, на Котельнической набережной. Это была двухкомнатная квартира, в самом престижном доме и в эту квартиру, уже в начале 60-х годов, приехала ее родная сестра.
Дело в том, что спустя 40 лет, Фаина Георгиевна встретилась со своей семьей, встретилась с мамой. Она приехала в Бухарест в 1957 году, а сестра ее жила в Париже. Когда муж Изабеллы Георгиевны умер, она переехала в Турцию. И узнав, что ее сестра знаменитая, прославленная актриса, она решила приехать в Москву и жить у нее. Фурцева любила Раневскую и через Екатерину Алексеевну удалось получить разрешение на въезд.
А когда приехала Изабелла Георгиевна, она ничего не понимала. Она не понимала, почему сестра живет в небольшой двухкомнатной квартире, получает 350 рублей, тогда считалось, что это великолепный оклад, оклад Народной артистки СССР. Она не понимала, почему так рано утром громыхают грузовики во дворе, а во дворе был гастроном, хлебный магазин, туда привозили продукты, шла ругань. Фаина Георгиевна открывала окно и демонстрировала рабочим такое знание фольклора, которого не знала Изабелла Георгиевна, что рабочие восторгались, они даже запоминали эти словосочетания. А Изабелла Георгиевна просила сестру, чтоб она научила ее тоже пользоваться этим языком, которым она никак не могла овладеть.
Они прожили вместе очень недолго. Изабелла Георгиевна умерла. Она похоронена на Донском кладбище. И на ее могиле Фаина Георгиевна поставила памятник «Здесь лежит моя любимая сестра Изабелла».
Фаина Раневская с сестрой Изабеллой
За эти годы, театр, который приютил ее, был Театр Моссовета. Юрий Завадский ставил пьесу «Шторм», где Фаина Георгиевна играла свою великую роль, она играла спекулянтку. Зал хохотал до упаду от одного ее появления. Завадский злился, потому что никто не думал о его «Шторме», о его достижениях.
Она называла его «вытянувшийся лилипут». Он не устраивал ее, она считала, что он в основном болтает про искусство и выражалась очень резко. У нее был, конечно, очень трудный характер.
Она была актриса, которая требовала того, чтобы на нее ставили, Завадский этого не собирался делать. Он, ни для нее, ни для Орловой, ничего не ставил. У него была одна привязанность – Вера Петровна Марецкая. Она была хозяйкой Театра им. Моссовета и играла все и всегда.
Фаина Раневская
Однажды у Раневской и Завадского произошел такой скандал, что тот раздраженный сказал ей: «Вон со сцены», она немедленно парировала ему: «Вон из искусства». Хотя в душе она понимала, что этот рафинированный, интеллигентный человек – единственный, на кого она может опереться. Она пришла к нему в Театр им. Моссовета и провела там всю свою жизнь, с 1964 года и до смерти, почти двадцать лет.
То, что делала Раневская, никогда не было, ни пошлым, ни вульгарным. Ее называли в театре Фуфа. И когда Фуфа приходила в театр, то все ходили немножко тихо, потому что было неизвестно чем все это кончится.
Она была всегда собой недовольна. И когда уходила со сцены, то обычно спрашивала своих коллег, которые стояли за кулисами: «Ну как я играла, хорошо или плохо?», все говорили: «Ну что вы Фаина Георгиевна, вы играли гениально, вы играли замечательно». Она спорила с ними и уходила мелким шагом к себе. Только однажды актер Баранцев сказал ей: «Фаина Георгиевна, вы знаете, а вы действительно в прошлый раз играли лучше», она посмотрела на него и сказала: «Дурак!», и быстрым шагом ушла к лифту. Она была актриса, актриса до мозга и костей.
К ней хорошо относился Сталин, ее любил Брежнев, ее ценил Хрущев. Сила ее была в этом невероятном сплаве, который больше не встречался в жизни, в сплаве драмы, мудрости и почти площадного юмора. Той стихии, открытой, бесстыдной откровенности, которая всегда покоряла зрительский зал.
У нее была одна привязанность в эти годы – это собачка, дворняжка, которую она подобрала и назвала «Мой мальчик». Когда она злилась на Театр им. Моссовета, то звонила в дирекцию и говорила, что «я играть не могу потому что у меня болен Мальчик», ее очень спокойно спрашивали: «Когда Мальчик выздоровеет?», она молчала и потом отвечала: «В среду». Все понимали, что в среду она будет играть.
Она была недоверчива, ее капризы не все могли выносить, усмирять ее могла только Павла Леонтьевна, еще Анна Ахматова, перед которой Раневская благоговела.
Фаина Раневская и Марина Неелова
Она приглядывалась к молодым, ей очень нравилась Инна Чурикова. Она однажды увлеклась Аллой Демидовой, позвонила ей по телефону и разговаривала. Очень удивилась, когда Демидова узнала ее по голосу. Она посмотрела по телевидению «Спешите делать добро» и бросилась звонить Нееловой, но дежурный в театре «Современник» не позвал ее к телефону. И когда Неелова уходила, он сказал: «Тут вам звонила какая-то женщина, я записал фамилию, Раневская». Неелова чуть не потеряла сознание. Она сама позвонила ей, и пришла к ней, и стала ее привязанностью.
Марина Неелова была последним человеком, которая была в палате у Фаины Георгиевны, когда та умирала. Она кормила ее из ложечки, Раневская уже была почти без сил. Потом Неелова вышла в коридор и когда была в конце коридора, ее догнала медицинская сестра и сказала о том, что все уже кончено.
Фаина Георгиевна умерла, когда ей было 88 лет, в 1984 году.
Могила Фаины Георгиевны Раневской
Она считала свою жизнь очень неудачной, не сделанной до конца. Но все это не может иметь отношения к такому художнику, каким осталась для миллионов людей – великая Фаина Георгиевна Раневская.
