В России бьет час технократов. Само это слово стремительно вошло в моду у наших аналитиков. Хотя смысл его объясняют по-разному и, по-моему, не всегда понимают, какой набор руководящих качеств имеют в виду.
Проще показать на примерах. К технократам относят и людей, недавно поднявшихся либо вернувшихся на вершины, — Антона Вайно, Сергея Кириенко, Максима Орешкина, новоназначенных губернаторов; и персон, достаточно давно пребывающих на высших должностях, — Антона Силуанова, Эльвиру Набиуллину, Сергея Собянина.
Предполагают, что к 2018-му именно люди такого типа окончательно станут опорой престола, а затем и главными лицами следующего путинского президентского срока. Считается, что вождь собирает их под знамена, надеясь, что именно они совершат чудо — вытащат державу из десятилетнего застоя, не повредив при этом основы системы.
Объединяющие их качества — деловой замах, вера в неодолимую силу начальственного приказа, некоторая современность стиля и системность управленческих подходов, а также (не у всех, но у многих) физическая молодость. Начальнику президентской администрации Вайно — 45 лет, новому министру экономразвития Орешкину — и вовсе 34.
Продолжая перечень этих достоинств, процитирую Бертольда Брехта: «Есть люди, которые обладают способностью абсолютно не чувствовать настроение других; они не обращают никакого внимания на факты и высказывают свои идеи без всякого стеснения, не учитывая ни обстановки, ни времени. Такие люди рождены вождями…»
Учитывая эти особенности наших технократов, назову главные пункты их социально-экономической доктрины — как я их понимаю, естественно.
1. Экономика должна быть экономной. Несмотря на рост казенных доходов, вызванный увеличением цен на нефть, министр финансов Силуанов обещает не увеличивать (ну, или почти не увеличивать) плановые госрасходы и пустить добавочные деньги на уменьшение бюджетного дефицита. И если он сможет сдержать слово, то денежных прибавок не получат ни военно-охранительные структуры, ни образование с медициной, ни местные бюджеты.
С точки зрения социальной логики, да и логики развития страны, стоило бы сколько-нибудь добавить тем, кого за последние годы особенно прижали, — здравоохранению, например. Но ведь у нас только начни прибавлять, так почти все мигом расхватают те, кто сильнее — военные промышленники, магнаты ближнего круга, аграрные лоббисты. Поэтому, если держаться логики системы, то не давать никому — и в самом деле меньшее зло.
2. Народ поможет капиталистам и чиновникам деньгами. Аппетиты у сильных людей нашей державы никуда не делись. Если черпать из госбюджета станет трудно, надо предоставить им другие источники. А они под рукой.
Хотя об этом временно и не говорят вслух, налоговая реформа, которую хотят провести в 2018-м или 2019-м, увеличит НДС, но компенсирует это понижением социальных взносов. В итоге бизнес будет платить государству примерно столько же, сколько и раньше. А вот пенсионные и прочие социальные обязательства казны перед рядовыми людьми ощутимо сократятся.
Чтобы простонародье не унывало, его добавочно обложат добровольным, но по сути неизбежным накопительным побором на будущую пенсию. А возраст выхода на заслуженный отдых, понятное дело, увеличат. В итоге пенсия среднего нашего гражданина не уменьшится по сравнению с нынешней, но за нее сначала придется дополнительно платить, а потом — суметь до нее дожить. В согласии на все это населения наши технократы заранее уверены. Они ведь рождены вождями.
Понятно, что продолжится и рост многочисленных прочих сборов, вроде взносов за будущий капремонт или пользование дорогами. Но все эти тяготы опять же лягут только на людей рядовых и на предпринимательскую мелкоту. Они, конечно, это вытерпят, а тем временем серьезный бизнес, которому обещана стабильность условий существования, займется ростом экономики.
По наблюдениям Максима Орешкина, оптимизм и активность капиталистов растут на глазах, и МЭРовский прогноз роста ВВП в 2017-м уже пересматривается в сторону повышения — аж до 2%. Когда под рукой такой мощный инструмент, как Росстат, эта цифра выглядит вполне достижимой.
Чтобы капиталисты почувствовали себя еще увереннее, с апреля стартует проект «народные облигации». Каждый гражданин, у которого есть хотя бы 30 тыс. руб., сможет отдать их государству в долг на три года под приличный процент. А в конечном счете наши окологосударственные капиталисты обретут добавочные средства на свои проекты, которые вошли в поговорку своей рентабельностью.
Следовательно, хорошо от этих займов будет всем. При том допущении, что наше государство впервые в истории станет год за годом, десятилетие за десятилетием скрупулезно выполнять свои денежные обязательства перед гражданами. Как удачно выразился Антон Силуанов, «государство будет отвечать всем своим имуществом перед инвесторами в эти бумаги». Жаль, не уточнил, каким способом граждане инвесторы «в эти бумаги» призовут государство к ответу, когда оно по своему обычаю начнет плутовать.
Конфискация накопительных взносов прежнего образца, упразднение медицинских и образовательных гособязательств — это даже и не прошлое. Это то, что делается прямо сейчас, причем в растущих масштабах. Но технократы уверены, что народ беспрекословно поверит в завтрашнюю честность тех, кто облапошивает его сегодня. Так уж устроены технократические умы.
3. Простонародье должно стать прозрачным перед государственным оком. Сердце технократа не может вынести, что изрядная доля рядовых россиян хотя и производит нужные друг другу продукты и услуги, но делает это скрытным порядком, не докладывая властям и не уплачивая казне подобающую мзду.
Надо сказать, что в Минфине и МЭРе не совсем еще оторвались от реальности и пока не поддерживают введение «налога на тунеядство», т. е. ежегодного побора с незарегистрированных работников, идея которого вынашивается социальным блоком правительства.
Но минфиновские планы более изощренных мероприятий, вроде принудительного сведения к минимуму наличных расчетов и резкого увеличения мощи централизованных систем контроля за любым хозяйственным действием граждан, клонятся туда же.
В голове технократа, даже если он числится либералом, то есть сторонником свободного избрания человеком его деятельности, просто не укладывается, что десятки миллионов людей выбрали теневой сектор, потому что глубоко и прочно не доверяют системе и не видят от сотрудничества с нею ничего, кроме проблем и бед.
Технократ не понимает, как ему можно не доверять. И ничуть не боится в порядке борьбы с теневой экономикой бить по хозяйственным секторам, которые кормят огромные массы людей. Ведь в госбумагах этих секторов нет — значит, и потерпевших как бы не предвидится.
Вот такая складывается доктрина, нацеленная, повторю, на возобновление роста российской экономики путем построения простонародья в ряды и колонны и перенаправления его денег, навыков и умений на пользу путинской версии капитализма. Капитализма тяжеловесного, феодализированного, не претендующего на эффективность и динамизм, но зато послушного вождю.
Какой-нибудь сторонний критик назвал бы планы технократов бюрократической утопией. А я добавлю, что в нашей державе бюрократы-утописты неоднократно брали верх над народом. Пусть и с гарантированной конечной неудачей, но не всегда наступающей быстро.
Сергей Шелин
