Forbes
После того как Трамп совершил самый головокружительный переворот в современной политической истории, его штаб-квартиру в "Трамп Тауэр" осаждали армии журналистов и туристов, жаждущих сделать селфи на фоне исторического здания и краешком глаза увидеть нового президента. На двадцать шестом этаже того самого 58-этажного здания, где не так давно звезды состязались в реалити-шоу Трампа The Apprentice, теперь идет битва за места в кабинете, и сюрпризов там не меньше.
Стивен Бертони Фото:Проект Викимедиа
Главным "лузером" в этой игре стал губернатор штата Нью-Джерси Крис Кристи, уволенный с должности руководителя переходной команды.
Однако самый интригующий герой этой захватывающей истории обитает не здесь, а через три квартала отсюда — в собственном небоскребе по адресу 5-я Авеню, 666. 35-летний зять Дональда Трампа Джаред Кушнер руководит семейным бизнесом — Kushner Companies, занимающимся недвижимостью. Его безукоризненные манеры привлекли к 35-летнему бизнесмену множество влиятельнейших друзей еще до того, как он заслужил доверие нового лидера демократического мира.
"Полгода назад мы с губернатором Кристи договорились, что эта предвыборная кампания имеет для нас больше значения, чем разногласия, которые у нас могли быть в прошлом, и мы прекрасно сработались, — говорит он. — В СМИ публикуют много разных домыслов, а так как я с прессой не общаюсь, им никто не возражает. Но я никак не способствовал его отставке".
Упомянутые "домыслы" вполне обоснованны, учитывая стоящие за ними шекспировские страсти: будучи в 2005 году генеральным прокурором, Кристи приговорил отца Кушнера к тюремному сроку за уклонение от уплаты налогов, махинации во время выборов и попытку оказать давление на свидетелей. Если оставить в стороне теории о мести, то слухи вокруг Кушнера ходили вполне недвусмысленные. Год назад у него был нулевой опыт в области политики и примерно такой же уровень интереса к ней. И вот сейчас он вдруг оказался в самом центре политической жизни всего мира. Использовал ли он при этом свои рычаги влияния против Кристи, в данном случае менее важно, чем тот факт, что у него в принципе появилась такая возможность. И эту власть он честно заслужил.
Кушнер практически не выступает публично — его беседа с Forbes стала первым его интервью на тему избирательной кампании Трампа и своей роли в ней. Интерес прессы к нему указывает на несомненный факт — этот загадочный молодой магнат помог прийти к власти самому яркому и жадному до славы кандидату в истории Америки.
"Трудно переоценить роль Джареда в этой избирательной кампании", — говорит миллиардер Питер Тиль, единственный значимый представитель Кремниевой долины, открыто поддержавший Трампа.
"Джаред Кушнер — главный сюрприз выборов 2016 года, — говорит Эрик Шмидт, бывший генеральный директор Google, помогавший разрабатывать технологическую часть кампании Клинтон. — Я только могу сказать, что он фактически руководил кампанией Трампа, причем делал это практически при полном отсутствии ресурсов".
В начале ресурсов у него, вероятно, действительно не было. И на протяжении всей кампании их наверняка было недостаточно. Но взяв на вооружение методы, которыми пользуются стартапы Кремниевой долины — в частности, связанные с обработкой секретных данных, — он изменил траекторию выборов в ключевых штатах. Причем сделал он это таким образом, который теперь повлияет и на будущие выборы.
Со времен предвыборной кампании Обамы многое изменилось, в особенности социальные медиа. Клинтон позаимствовала методы своего предшественника, но во многом она пользовалась традиционными СМИ. Кампания Трампа тем временем задействовала такие инструменты, как конструирование месседжей, управление настроениями и машинное обучение. Традиционный подход к избирательным кампаниям умер, став еще одной жертвой не знающей границ демократии интернета. И уничтожил ее Джаред Кушнер.
Эта победа, а также доверие к нему Трампа наделяют Кушнера ролью "серого кардинала" на ближайшие четыре года. "У всех президентов, которых я знал, были один или два человека, которым они полностью доверяли, — говорит бывший госсекретарь Генри Киссиджер, который много лет знает Трампа и консультировал его в ходе избирательной кампании по вопросам международной политики. — Я полагаю, Джаред именно такой человек".
Переход Кушнера от роли малоизвестного супруга Иванки Трамп к роли руководителя избирательного штаба ее отца произошел не вдруг. В первые дни сумбурной кампании были мобилизованы все возможные ресурсы, и Кушнер помогал формулировать программные тезисы в сфере налогов и торговли. Но по мере того как кампания набирала обороты, к нему начали обращаться как к надежному посреднику в коммуникациях с эксцентричным кандидатом. "Я помог наладить связи, которые без моего участия никогда бы не сложились, — говорит Кушнер, уточняя, что люди не боялись утечки информации, разговаривая с ним. — В Вашингтоне некоторых предостерегали, что они никогда не смогут найти работу у республиканских политиков, если будут участвовать в кампании Трампа. Я нанял отличного эксперта по налоговой политике, который согласился принять это предложение при условии, что мы заплатим ему в двойном размере и никому не будем разглашать факт его участия". По мере развития кампании Кушнер набирал все больший вес, а его заинтересованность в происходящем возрастала. К ноябрю выпускник Гарварда уже надел красную бейсболку с надписью Make American Great Again, закатал рукава и полностью погрузился в работу.
В "Трамп Тауэр" он обнаружил отсутствие центра власти. Ни людей, ни компьютеров, только стратегию, основанную на громких высказываниях Трампа на телевидении и редких встречах с избирателями. В точности как ведут себя мелкие стартапы, когда проверяют, насколько они могут сократить расходы, получая при этом желаемые результаты.
Когда в игру вступил Кушнер, он превратил это все в нормальную избирательную кампанию. Набрал команду политологов и спичрайтеров, занялся организацией распорядка встреч и распределением финансов. "Дональд все время говорил, что не хочет, чтобы кто-то обогащался за его счет, и что мы должны тщательно следить за малейшими расходами, как если бы это был бизнес". В итоге, по данным Федеральной избирательной комиссии, к середине октября штаб Трампа потратил на выборах вдвое меньше, чем штаб Клинтон.
Таким образом у кампании Трампа появилась некоторая базовая структура, хотя она не шла ни в какое сравнение с пошагово выверенной машиной штаба Хиллари Клинтон. Возвращаясь с одной из предвыборных встреч с избирателями в частном самолете Trump Force One, Трамп и Кушнер обсуждали, что кампания недостаточно пользуется возможностями соцсетей. В этот момент Трамп принял судьбоносное решение, поручив Кушнеру взять на себя Facebook.
Несмотря на свою иногда избыточную активность в Twitter, Трамп во многом "луддит". По некоторым данным, новости он получает из печатных изданий и телевидения, а его формат использования электронной почты — это написанные от руки записки, которые его ассистент сканирует и прикрепляет к письмам вложенным файлом. В его ближайшем окружении Кушнер был наиболее очевидным выбором на роль человека, который возглавит кампанию в современных медиа. Хотя, как и его тесть, в основном он занимается недвижимостью, но при этом также активно инвестирует в медиа (в 2006-м он купил New York Observer) и в онлайн-магазины (он был основателем цифровой платформы для продаж недвижимости Cadre). Что еще более важно, он знал правильных людей — среди соинвесторов Cadre были такие люди, как уже упомянутый Питер Тиль, владелец Alibaba Джек Ма, и младший брат Кушнера Джош, известный венчурный капиталист, стоящий за 2,7-миллиардной страховой компанией Oscar Health.
"Я позвонил своим друзьям в Кремниевой долине, некоторые из которых — лучшие специалисты по цифровому маркетингу. Они дали мне контакты своих субподрядчиков”. Начал Кушнер на любительском уровне, фактически проводя бета-тестирование в ходе кампании. Например, он попросил одного из сотрудников технологической компании, в которую он инвестирует, дать ему мастер-класс микротаргетирования в Facebook. В сочетании с простыми и яркими высказываниями Трампа этот метод сработал. За неделю продажи бейсболок со слоганами и прочей подобной продукции подскочили с 8000 в день до 80 000, что принесло прибыль, увеличило количество "живых рекламных щитов" и подтвердило правильность такой концепции. Следующим экспериментом стала серия примитивных в исполнении видеороликов с обращениями Трампа, на продвижение которых было потрачено 160 000 и которые принесли 74 млн просмотров.
К июню, когда Трамп был утвержден в качестве кандидата от республиканцев, Кушнер создал в скромном здании в пригороде Сан-Антонио информационный центр с 100 сотрудниками. Его задача была руководить сбором финансов, рассылками и таргетированием. Руководил им Брэд Парскейл, который до этого создавал для компаний Трампа сайты. Именно здесь принимались все стратегические решения в последние месяцы кампании. "Лучшие люди в основном приходили к нам в качестве волонтеров и работали на нас бесплатно", — говорит Кушнер.
Отсутствие политического опыта стало для Кушнера преимуществом. Не зная, как обычно строится предвыборная работа, он смог взглянуть на избирательную кампанию как на нуждающийся в продвижении стартап. Меньше телевизионной и онлайн-рекламы, ключевые инструменты — Twitter и Facebook, помогающие не только распространять информацию, но также таргетировать ее на потенциальных сторонников, собирать массивы данных и реагировать на меняющиеся настроения в реальном времени.
"Мы не боялись перемен. Мы не боялись ошибиться. Мы старались делать все быстро и дешево. Если что-то не срабатывало, мы сразу отказывались от этой идеи", — говорит Кушнер.
Команде Кушнера удалось привлечь данные Республиканского национального комитета и нанять таких партнеров, как Cambridge Analytica, для анализа информации и определения, какие из сегментов платформы Трампа наиболее значимы: торговля, иммиграция или система страхования.
С помощью таких инструментов, как Deep Root, удалось сократить расходы на рекламу на ТВ, выделив передачи, популярные именно среди определенных категорий избирателей в определенных штатах: например, "Морская полиция: Спецотдел" для противников системы ObamaCare и "Ходячие мертвецы" для тех, кого беспокоит наплыв мигрантов.
Кушнер создал геолокационный инструмент, который в реальном времени показывал на Google Map, где в данный момент больше всего избирателей, распределенных по 20 основным категориям.
В ходе кампании по сбору денег они использовали машинное обучение, с помощью которого неэффективная реклама моментально снималась, а успешная — масштабировалась. В итоге самый богатый человек из числа избранных президентов, которого в начале года поднимали на смех, за четыре месяца привлек больше 250 млн, преимущественно за счет мелких пожертвований.
К концу избирательной кампании система Кушнера работала как часы: к примеру, если данные показывали, что в Мичигане и Пенсильвании избиратели начинают склоняться в пользу Трампа, там увеличивали количество рекламы, встреч с избирателями и посылали туда тысячи волонтеров, которые стучали в двери и обзванивали жителей. И до последних дней никто за пределами штаба не знал, что он это делает.
Сдержанный и спокойный Кушнер ни в чем не похож на своего тестя. Если импульсивные твиты Трампа вынудили его сотрудников в определенные моменты изымать у него смартфон, то Кушнер, у которого есть верифицированный аккаунт с апреля 2009 года, до сих пор не запостил ни одного твита. Его офис – образец аскетизма, единственное украшение зала заседаний – живописный портрет его бабушки и дедушки, переживших холокост и иммигрировавших в США после Второй мировой войны. Но в его собственном офисе можно найти нечто, что объединяет его и Трампа, — трофеи, свидетельствующие об успешных сделках в сфере недвижимости, и портрет Иванки в рамке.
Джаред и Иванка познакомились на деловом обеде и начали встречаться в 2007 году. Во время периода ухаживаний Кушнер встречался с Трампом лишь мимоходом, но, поняв, что отношения становятся серьезными, попросил его о встрече. Во время обеда в ресторане Trump Grill они обсудили будущее новой семьи. "Папа и Джаред сдружились, потому что их объединили я и недвижимость", — говорит Иванка.
Кушнер вырос в семье магната недвижимости в Нью-Джерси. Окончив частную еврейскую школу, он поступил в Гарвард, а потом в Нью-Йоркский университет, где получил MBA и степень доктора юриспруденции.
Его отец был горячим сторонником Демократической партии, в 2002 году он предоставил партии 1 млн, а в 2000-м, когда Хиллари Клинтон баллотировалась в Сенат, выделил для ее кампании 90 000.
Причина интереса общественности к персоне Кушнера помимо его могущества и относительной скрытности — в парадоксах, которые он воплощает.
Он привнес этику Кремниевой долины, где высоко ценятся открытость и плюрализм, в политическую кампанию, которая сулит религиозную закрытость, защиту торговли и перекрытие границ. Он — отпрыск спонсоров Демократической партии, который обеспечил успех президентской кампании республиканцев. Внук выживших в холокосте, он помогает человеку, который призывает запретить въезд в страну беженцам. Образованный и полагающийся на факты юрист, он поддерживает кандидата, который называет глобальное потепление "уткой", связывает прививки с аутизмом и сомневался в том, что у президента Обамы американское гражданство. Медиамагнат, который участвовал в кампании, основанной на фейковых новостях. Ортодоксальный иудей, который стал советником избранного президента, за которого голосовали крайне правые и выходцы из ку-клукс-клана.
Все ответы Кушнера на эти противоречия сводятся к одному — его непоколебимой вере в Дональда Трампа. Эту веру он основывает на собранных за десять лет отношений с ним "данных".
"Если я лично знаю человека, о ком все говорят, что он чудовище, я не собираюсь менять свое мнение, основанное на эмпирических данных, так как у меня гораздо больше информации о нем, чем у людей, высказывающих эти суждения, — говорит он. — Как бы это характеризовало меня, если бы я менял свое мнение на основе того, что думают другие люди, в противовес фактам, которые мне известны?"
Отвечая на вопрос о многочисленных нападках Трампа на мусульман, мексиканцев, женщин, военнопленных, генералов, Кушнер говорит: "Я знаю только, что многое из того, в чем его пытаются обвинить, сильно преувеличено. Я знаю его характер. Я знаю, что он за человек. И если бы я думал иначе, я бы, разумеется, не стал его поддерживать".
Что касается партийных предпочтений, он говорит: "Я еще не решил. Мне не все нравится в программе Демократической партии и не все нравится в программе Республиканской. В политическом мире тебя всегда стараются определить в одну из существующих категорий. Мне кажется, Трамп формирует свою собственную категорию — брать от обеих партий то, что работает, и избавляться от того, что не работает".
Отвечая на обвинения в расизме и антисемитизме, Кушнер настаивает, что Трамп в должности президента не потерпит риторики ненависти. "Не бывает так, что человек, который не был ни расистом, ни антисемитом на протяжении 69 лет, внезапно им становится, потому что баллотируется в президенты".
По поводу поддержки со стороны крайне правых националистов и ку-клукс-клановцев Кушнер говорит: "Трамп сто раз говорил, что не принимает их поддержку, он неоднократно выступал против ненависти, расизма и предрассудков. Но некоторым людям никогда не угодишь". Потом он цитирует Рональда Рейгана: "То, что они поддерживают меня, не означает, что я поддерживаю их".
Однако Кушнер поддерживает Стива Баннона, стратегического советника Трампа и основателя сайта Breitbart, который регулярно публикует материалы, которые потакают расистским и антисемитским настроениям. "Не будете же вы спрашивать с меня за каждую заметку Observer, как если бы я сам это все это написал? — говорит Кушнер. — Я знаю Стива только с профессиональной стороны. Он невероятный приверженец сионизма и любит Израиль. Из своего опыта общения с ним я вынес, что он совершенно не похож на того человека, которым его изображают".
Еще до того как стало известно о предстоящем назначении Кушнера на должность советника Трампа, ему сулили большой вес в будущей администрации. "Я полагаю, что на протяжении всего президентского срока он будет в Белом доме, — говорил миллиардер Руперт Мердок. — В ближайшие четыре или восемь лет он будет сохранять очень сильное влияние, уступая, возможно, только вице-президенту”.
Источник: Forbes
Автор: Стивен Бертони
корреспондент Forbes USA
