Путин на чемоданах, или Послание переходного периода

Президент не стал использовать обращение к Федеральному собранию для серьезного разговора. Выступление оказалось промежуточным, указывающим на то, как много важных неизвестных сохраняется в новом курсе России в области государственного устройства, экономики, отношений с Западом. По внутриполитической повестке Путин берет паузу до весны 2017 года. По внешнеполитической – мяч на стороне Трампа

Президент России Владимир Путин обратился с ежегодным посланием к Федеральному собранию. Выступление было одним из самых продолжительных и одним из самых странных среди всех подобных выступлений. Судя по всему, это послание переходного периода, когда глава государства сам остается между двумя историческими вехами, не до конца понимая, куда предстоит двигаться дальше.

Между страшным вчера и светлым завтра

Россия в понимании президента и его окружения оказалась в промежуточном периоде, ведущем из одной эпохи в другую. Прошлое (оно же уходящее настоящее) – это геополитический кризис, санкции, падение экономики, изоляция России и логика войны. Это также период турбулентности для традиционного путинского режима с его вертикалью, партией власти, слабым правительством и динамичной экспансией президентских «друзей». Этот период подходит к концу.

На горизонте, как предвкушает российская элита, новая эра: большие ожидания разворота в политике новой американской администрации, качественные и глубокие перемены в европейских элитах, экономическое восстановление и своеобразный период ренессанса. Как бедняк, выигравший в лотерею, Россия замерла в недоумении, что ей теперь со всем этим богатством делать.

Но к факторам «везения» (внешнеполитической и экономической конъюнктуре) добавляется критично значимый внутренний фактор, которому предстоит задать дальнейшее направление движения страны – выбор конфигурации и содержательного наполнения четвертого срока Путина. Россия на пороге крупнейших перемен: предстоят президентские выборы, новая структура власти и ее кадровое обновление, актуализированная повестка дня. Проблема-2018 ставит перед Путиным дилемму политического выживания: как гарантировать элитам свое прочное присутствие после 2024 года (после которого, если ничего не менять, придется уйти)? Иными словами, в 2018 году начнется последний срок Путина, и с этим точно нужно что-то делать.

Нынешнее послание в этом контексте очень похоже на послание человека, который со всеми своими чемоданами приготовился к переезду. К переезду в новый мир, где его ждет больший комфорт, новые возможности, благоприятная конъюнктура и всегда солнечная погода. Это послание человека, который пока не тронулся с места, но находится на низком старте и готов двинуться в путь. Но одновременно этот человек имеет довольно смутные представления о том, каким будет его будущее.    

Демократия без либералов

Четкое представление Путин пока имеет лишь об одном аспекте будущего – характере политического режима. Это будет «демократия», выраженная в усложнении и углублении уже заложенных тенденций.

«Путин провозгласил путь на демократию», – написала «Газета.ру». «Путин обещает продолжить развитие институтов демократии», – пишут «Ведомости». Институты демократии в данном случае – это конституционное большинство «Единой России», это Госдума с ее растущим авторитетом и высокая политическая конкуренция. Развитие демократических институтов в этой логике – это сохранение доминирующего положения партии власти, подчиненный по отношению к Кремлю парламент, жестко отбираемые участники выборов, монополия на историю и политику. Путин выступил не сторонником демократии, а сторонником статус-кво, который определен как «демократический».

Однако в вопросах политического противопоставления прогрессистов и охранителей, то есть в вопросах идеологии, появилась существенная неопределенность, трактовки которой в публичном пространстве существенно отличаются. Послание было воспринято как более мягкое, примирительное, призванное обуздать агрессию патриотической волны. В пользу этого говорит осуждение «вандализма» и агрессивной реакции «патриотов» на выпады со стороны их идеологических противников, призыв к чиновникам поддерживать НКО и волонтерское движение. Президент даже осадил СКР (за что, собственно, и был уволен Владимир Маркин) за попытки делать из борьбы с коррупцией политическое шоу.

Получается, что Путин выступил как умиротворитель, поставивший на место охранителей и силовиков, заступившийся за их обиженных жертв. Слишком либеральным послание показалось и самим охранителям, ожидавшим, вероятно, большего патриотического угара.

Согласиться с подобным восприятием непросто: выпад Путина в адрес прогрессистов был эмоциональным и адресным, указывающим на дальнейшее сужение политического пространства для либералов. А новую и растущую национал-патриотическую элиту Путин лишь пожурил для баланса, подчеркивая, что ее реакция «ответна». «Любая несправедливость и неправда воспринимаются очень остро», – сказал Путин, придавая патриотам дополнительную политическую легитимность. В послании нельзя не увидеть эмоциональной и негативной реакции Путина в первую очередь в адрес либералов. Да и пассаж про антикоррупционное шоу – это критика СКР, но в интересах ФСБ, которую это шоу и раздражало. 

Нынешнее послание Путина – это ответ скромной антипатриотической волне, поднявшейся в отношении поклонских, залдостановых, кадыровых, яровых и мизулиных. В мире Путина все они – лишь посредники между консолидированными на основе патриотизма гражданами и властью. «Граждане объединились вокруг патриотических ценностей не потому, что всем довольны», – говорит Путин критикам ура-патриотов и всем тем алармистам, опасающимся, что страна куда-то не туда двинулась. «Куда надо», – отрезает Путин.

Это важный пассаж, указывающий, что у президента нет страха перед патриотической волной, захватившей политическое пространство, зато есть недоверие к той слабой и не очень громкой силе, которая выступает против ура-патриотизма. На запрос снизить патриотический накал Путин отвечает «нет». «Вы знаете, если кто‑то считает себя более продвинутым, более интеллигентным, даже считает себя поумнее кого‑то в чем‑то, – если вы такие, но с уважением относитесь к другим людям, это же естественно», – это ключевая фраза нынешнего послания, в которой Путин в споре условного прогрессиста-либерала и консерватора-патриота выбрал последнего.

Послание подтверждает, что в новом мире Путин видит Россию такой же консервативной, движущейся на высокой патриотической волне и политически консолидированной, как сегодня. 

Муниципальная повестка и федеральная пустота

Более трети послания Путин посвятил повестке, которая больше подошла бы мэру крупного города. Школы, больницы, одаренные дети, благотворительность и волонтерство, ремонт дорог, экология и утилизация мусора, обустройство дворов. Политика малых дел в значительной степени вытеснила стратегически значимые, институциональные сюжеты федерального значения. Федеральная повестка была во многом декларативна. Ни майских указов, ни зарплат, ни пенсий, ни структурных решений в социальной или экономической сферах.

Концептуальная пустота повестки стала следствием двух причин. Во-первых, узким оставлен предмет диалога между властью и обществом. Взаимодействие между властью и обществом по-прежнему сводится к получению первой мандата доверия, после чего содержательная дискуссия закрывается, а диалог сужается до тем патриотизма и национального достоинства. 

Вторая причина – затишье промежуточного периода. Предстоит сформулировать предвыборную программу Путина, готовящегося к крупным перенастройкам внутри режима (а они будут неизбежны на рубеже 2017–2018 годов) и к новой геополитической реальности. Концептуальные решения по развитию страны всегда вторичны по отношению к институциональной и кадровой настройке, которая пока далека от завершения. Послание пришлось на период, когда Путин взял стратегическую паузу в формулировании дальнейшего вектора движения страны, направление которого во многом будет зависеть не от него.

В поисках экономического роста

«Есть ли у вас какие-то идеи?» – спросил Владимир Путин главу МВФ Кристин Лагард 20 ноября на полях саммита АТЭС. Российский президент хотел понять, как заставить банки кредитовать реальный сектор экономики. Лагард отделалась общими фразами. За полгода до этого Владимир Путин просил членов президиума Экономического совета, уйдя «от идеологических предпочтений» и «руководствуясь прагматическими подходами», предложить реалистичные решения для стимулирования экономического роста. Предложения Кудрина и Глазьева, судя по всему, таковыми президенту не показались. В битве либерала с дирижистом победу одержала третья сила – Андрей Белоусов, которой убедил Путина начать проработку стратегии на базе программы Столыпинского клуба. Но спустя полгода мы видим, что на практике это ровным счетом ничего не значит. Стратегию ищут и на медведевском Совете по стратегическому развитию. Тоже пока без особых успехов.

Послание стало официальным признанием отсутствия у власти экономической стратегии. Путин снова и снова обращается к правительству и «деловым организациям» с просьбами разработать план стимулирования экономического роста. В этот раз Путин обозначил ориентир – на рубеже 2019–2020 годов «выйти на темпы экономического роста выше мировых». «Мы думали, у вас есть план», – еще в 2014 году сказал Алексей Улюкаев Путину от имени правительства. Но президент не хочет геополитических подвижек по рецепту Кудрина, регрессивных шагов по мотивам Глазьева или нагибания банков по советам Бориса Титова. На 2018 год отложена и налоговая реформа.

В России сложился кризис стратегического планирования в области экономики из-за геополитических, структурных и идеологических барьеров, и нынешнее послание это только подтверждает. А развитие экономических проектов оказывается тесно связанным с интересами крупных игроков: Михаила Ковальчука и Андрея Фурсенко (наука и IT), Сергея Чемезова (разные отрасли машиностроения и ВПК), лоббистов АПК, Аркадия Ротенберга (Крымский мост), Сергея Иванова (экология и мусор). Это и есть главные субъекты российской экономической политики, ставшей синонимом политики промышленной. Именно они и задают экономический курс в условиях молчания высшей власти.

Геополитическая оферта меняющемуся Западу

Промежуточность послания особенно сильно ощущалась в разделе, посвященном внешней политике. Одной ногой Путин еще находится в старой эпохе геополитического конфликта (антироссийская пропаганда, травля российских спортсменов, цензура в западных СМИ и прочая жесткая риторика). С другой стороны, началась подготовка к открывающимся новым возможностям на фоне ожидаемой смены курса Вашингтона, Франции, а возможно, и Европы в целом. Тот самый случай, когда Запад для России уже не совсем враг, но далеко и не друг. Легко запутаться в жонглировании агрессивными выпадами и предложениями вернуться к сотрудничеству.

В своем послании, уже обращаясь и к условным Трампу, Фийону, ЕС и даже Меркель, российский президент обещает вести себя на мировой арене ответственно, помогать в разрешении конфликтов, уходить от противостояния, уважать международное право и принципы справедливости в международных делах. «Мы не ищем и никогда не искали врагов. Нам нужны друзья», – убеждает Путин мировое сообщество не видеть в России противника. Взамен он предлагает вернуться «к серьезному разговору о построении устойчивой системы международных отношений XXI века», к «российской идее формирования многоуровневой интеграционной модели в Евразии – Большого Евразийского партнерства». Это повестка 2006 года, крах которой ознаменовала знаменитая мюнхенская речь. 

Условиями путинской оферты являются отказ Запада от ограничения возможностей российских СМИ (Russia Today), пересмотр риторики (с антироссийской на дружественную в отношении Москвы), признание внутренним делом России вопросов развития ее политического устройства, признание легитимности российской кампании в Сирии. Как видно, Украина в этот список не вошла – это лишний раз доказывает, что проблема украинского кризиса оказалась проявлением общего кризиса российско-западных отношений.

Владимир Путин не стал использовать обращение к Федеральному собранию как трибуну для серьезного разговора. Это стало промежуточным выступлением, указывающим на то, как много важных неизвестных по-прежнему сохраняется в новом курсе России в области государственного устройства, экономики, отношений с западными, пока еще «так называемыми» партнерами. По внутриполитической повестке (новая структура власти, кадровое обновление, предвыборная программа четвертого срока) Путин, вероятно, берет паузу до весны 2017 года. По внешнеполитической повестке – мяч на стороне Трампа и его будущей администрации. Российский президент ждет, готовясь к новой эпохе и новым возможностям, до конца, кажется, непонятным и ему самому.