Наверное, нет в России человека, который не узнал бы его коронную фразу «Тысяча чертей!». Актер театра и кино, сыгравший д’Артаньяна в "Трех мушкетерах", Михаил Боярский отметил свое 65-летие. В честь юбилея актера и певца, вспоминаем его принципы жизни…
Дом — священное место
Михаил Боярский убежден: дом — место, где отдыхает душа и тело. Дом семьи Боярских в Колпино, где жил и работал дед будущего актера, был разрушен за годы войн и революций в стране. Но Михаил решил воссоздать родовое гнездо. Теперь у Боярских есть роскошная квартира на Мойке в Санкт-Петербурге и дача, куда съезжаются дети и внуки.
«Мой дом — это моя точка покоя. Считаю, что квартира на Мойке — это наше родовое гнездо. В нашей семье такое родовое гнездо было, но революция и войны стерли его с лица земли, и я решил его построить заново. Для меня мой дом идеальный. Мы в нем с Ларисой все сами оформили, никаким модным дизайнерам не доверяли. Они же меня не знают, все бы сделали без души», — рассказал «7 Дней» артист.
Дом должен быть не модным, а уютным и теплым, убежден он: «У нас категорически нет никакого хай-тека, только теплая классика. Мне этот стиль близок. Нравится, когда дома есть камин, красивые комоды, диваны, хрустальная люстра. В каждую вещь здесь душа вложена».
Строительство дачи на участке, полученном еще в 70-х годах, далось Михаилу и его супруге Ларисе Луппиан нелегко. Одна бригада строителей за другой оказывались жуликами. Дом стоял недостроенным, а каждый новый подрядчик предлагал переделывать все заново. В результате дача получилась совсем не такой, какой была изначально задумана. Что, впрочем, не мешает ей быть любимым местом отдыха всей семьи.
Идеальных людей не бывает
В каждом человеке есть не только добро, но и зло, уверен артист: «Изначально в людях заложен негатив. В каждом человеке два мешочка. Один беленький, маленький, который все выставляют напоказ — вот какой я хороший. А второй в душе — черный, туго затянутый. И человек никогда не скажет, что в нем хранится. Он и сам боится туда заглянуть, и даже на исповеди не признается. И я не признаюсь».
Дружба выше любви
Влюбленность — это прекрасная вспышка чувств, которые постепенно уходят. Но на их место приходят уважение и духовное родство, убежден актер: «Любовь — это дар. Она не всем дается. И я однажды это ощутил. Любовь и страсть — вспышка, которая приходит и уходит. Выше любви я бы поставил дружбу. Когда одна душа на двоих. У меня с женой одна душа на двоих».
Боярский считает, что встреча с будущей женой была суждена ему провидением: «На Земле миллиарды женщин, и только одна — моя. Моя Лариса приехала из Ташкента. Удивительная коллизия вышла: наши деды работали в одном петербургском банке. Судьба их раскидала, а потом нас, их потомков, свела. Уверен, иначе быть не могло. Я никогда не думал: «Ух, дурак, надо было другую брать, не эту!».
Момент выбора у меня только в магазине, когда нужно что-то купить. А так, по большому счету, я считаю, что и родителей не выбирают, и жен, и детей. Если и выбирают, это другой способ подхода к жизни. Я полагаюсь на волю Господню…».
Михаил верит, что браки действительно творятся на небесах, а вот штамп в паспорте особой роли не играет. Сам Боярский официально регистрировать отношения не хотел, и шутит, что будущая супруга «раз сто» делала ему предложение. Но если бы Лариса не настояла на свадьбе, они все равно остались бы вместе, считает он.
«Мы были разведены с 1985-го до 2009 года, — признается Боярский. — Об этом журналисты узнали только постфактум. Развелись, чтобы решить квартирный вопрос. Поженились снова, чтобы не дай Бог, если что со мной случится, кто-то не говорил Ларисе: «А вы кем вообще ему приходитесь?». По бумагам мы большую часть совместной жизни прожили незарегистрированными. Но это не меняло суть наших отношений. Лариса всегда была моей единственной женой, а я ее мужем».
Ленивые люди — самые счастливые в личной жизни
Артист не без иронии отмечает, что одну семью на всю жизнь ему удалось создать благодаря собственной лени: «Мне хорошо, и дети прекрасные, и жена устраивает. Ну что я буду искать?».
«Можно было придумать себе какое-нибудь приключение… Но это глупость все. Все чувства, которые у меня есть, я исчерпал в отношениях к своей супруге. Мне новых не нужно. Тем более что они не прошли, и появились другие. Чем дольше идешь с одним человеком, чем длиннее дорога, тем она разнообразнее. А если каждый раз начинать сначала свой путь, то далеко не уйдешь», — заключает он.
«Я не такой мудрый, чтобы давать советы»
Новость о грядущем замужестве дочери Елизаветы привела бесстрашного гардемарина в смятение.
«Я был не готов выдавать дочку замуж, — признался потом Боярский. — Сказать «да»? Но я ведь почти его не знал. Отказать? Вроде бы нет причин. Поэтому немного подумал и нашел удобную формулировку: «Если Лиза не против, я буду только рад!».
После этого разговора с избранником дочери актер долго сомневался: не ошибся ли он? Может, следовало задавать вопросы: «Где и на что вы собираетесь жить? Как у вас с деньгами? Планируете ли сразу заводить детей?». Однако в тот момент все эти вопросы выскочили у Михаила из головы.
«Изобразить строгого отца не получилось. Я не готов соваться в чужие судьбы, не такой уж я мудрый и опытный, чтобы давать советы. Мне хотелось, чтобы они были счастливы, вот и все. Лиза и Максим любят друг друга. Чего еще желать?» — размышляет Боярский.
Нельзя забывать о своих предках
«Недавно мне приснился дед, — поделился артист в эксклюзивном интервью журналу «Караван историй». — Живым его я никогда не видел. Митрополита Ивановского и Кинешемского Александра Боярского расстреляли еще в 1937-м, задолго до моего рождения. Появился он в шляпе, в рясе. Очень обрадовался, увидев меня, отвел в сторонку: «Ну, что с нашей семьей?». Так много хотелось ему рассказать! Что я артист, что у меня дети, внуки. Он был весь в предвкушении: сейчас узнает, что происходило за его долгое отсутствие. Но тут я проснулся!».
Память о дедушке всегда была жива в его семье, говорит Боярский. Несмотря на трагический финал его жизни, об Александре Ивановиче у него остались не горестные, а светлые воспоминания. «Рассказы отца были так ярки и живы, что возникло чувство, будто помню, как дед держит меня на коленях. Веселый, с бородой… ».
Семья — фундамент жизни
Актер рассказывает, что семья с детства была стрежнем его жизни: «Большую часть своего времени я проводил с родными. Не в школе, не с друзьями, а дома, в семье. Боярские помогали друг другу продуктами, усаживали детвору в одну машину и отправляли то на дачу, то в деревню. Так и выживали за счет взаимовыручки».
«До сих пор я являюсь винтиком, кирпичиком в семье Боярских, не воспринимаю себя отдельно от фундамента, — отмечает Михаил. — Жалею, что основатели и основательницы династии уже ушли. Но постоянно появляются юные веточки на нашем семейном древе».
«Семья и любовь — основа всего, — уверен Боярский. — Интересно наблюдать за успехами моих детей, за внучками и внуком. Мне вообще важно посвящать время родным, потому что уж чего-чего я недополучил в своей жизни, так это семейного общения. Успеть хотя бы на внуков посмотреть, наиграться с ними».
