Мы, евреи, в сердцах можем называть Россию как угодно – родиной-уродиной, мачехой, империей зла, но родной язык никак иначе не назовешь.
Язык этот, как тяжкий якорь, приковывает нас к тому пространству, в котором мы родились.
С учеными, художниками, музыкантами (репатриантами и эмигрантами) все проще – они говорят на своего рода эсперанто от наук и искусств. А вот писателям, поэтам, журналистам деваться некуда, язык – единственный инструмент, которым мы хорошо владеем. По себе знаю, так как и на 17-м году репатриации приходится работать в России. Рука не поднимется бросить камень в Игоря Губермана, Феликса Канделя или Дину Рубину. Где, по большей части, твой читатель, там и ты сам вынужден присутствовать. Вот и получается: дом в Иерусалиме, а читатель, зритель, слушатель – в тысячах километрах от дома. Впрочем, при наличии современных средств сообщения это не кажется мне неразрешимой и трагической проблемой.
Твой дом – это одно. Место работы – совсем другое. Жить в стране, если ты не считаешь ее своей, еще можно, и это доказано многими значимыми личностями разных национальностей, но жить в стране, которая не считает тебя своим, нельзя категорически. Здесь я вижу трагедию еврейской пишущей братии в России.
Выходов несколько. Можно всеми способами мимикрировать, притвориться не тем, кем тебя произвели на свет родители. Дм.Быков, Л.Улицкая, А.Кабаков – примеров достаточно, но для людей иных нравственных характеристик все сложнее и мучительней. Они пытаются страну, издревле отторгающую их, превратить в свое царство-государство. Отсюда современные диссиденты вроде Шендеровича, Минкина или Веллера. Есть еще одна разновидность мастеров пера, чей усталый цинизм мне всего ближе. Позиция Леонида Радзиховского кажется мне самой приемлемой. Он честен по отношению к себе и к народу, среди которого живет. Он не желает быть горланом-главарем, ясно осознавая свою чуждость "коренному" населению. Его критика того мира, в котором он живет, ясна и беспощадна, но он отказывается давать этому миру советы и указывать пути к светлому будущему. Этот "печальный клоун" русской журналистики не видит света в конце туннеля, и такая позиция кажется мне в тысячу раз более честной и плодотворной, чем революционный зуд многих его коллег.
Попробую объяснить, почему.
Недавно героически погибший Марк Дейч в своей книге "Коричневые" писал: "Нацизм в России больше чем нацизм. "Почему больше?" – спросите вы. Ответ прост. Нет сегодня второго такого государства в мире, где было бы столько нацистских и неофашистских партий, сколько их ныне в России". Книга Дейча была издана в 2003 году, но с тех пор на бескрайних просторах северной державы ничего не изменилось. Боюсь, что стало еще тревожней. Четыре года назад в Интернете вели свою пропаганду 800 откровенно юдофобских сайтов, а сегодня их количество перевалило за тысячу.
Активисты упомянутых сайтов – антисемиты зоологические. Потребитель коричневого пойла – антисемит, скажем так, ботанический. Боюсь, что большую часть населения Российской Федерации можно отнести к этой "мягкой" категории юдофобов. Только наивный человек может этим утешиться. Хрен редьки не слаще. Но как раз об этом и молчат наши диссиденты, будто их, евреев, это не касается. Власть "воров и жуликов" их волнует чрезмерно, им свободные выборы подавай, будто не знают, кто на этих выборах победит. Когда я слушаю таких борцов с режимом как Е.Альбац или Г.Каспаров, мне начинает казаться, что и эти замечательные люди охвачены своего рода страстью к мимикрии. Им бы говорить о чрезмерно возросшей нацистской опасности в России, так нет же, волнуют их какие-то немыслимые демократические институты и власть кремлевского тандема, и в волнении этом они готовы стоять на трибуне рядом с теми, кому в прежние времена порядочный человек руки бы не подал. Они о временах Ельцина тоскуют! Забыли, что ли, что именно тогда были открыты шлюзы для любой коричневой пропаганды в России?! Диссиденты-евреи убеждены, и не без обоснований, что бороться в России с антисемитизмом – пустая трата времени, и почему при этом они уверены, что им по силам одержать победу в борьбе за демократию и права человека, совершенно непонятно. Юдофобия накрепко связана с прочими недостатками национального сознания в России. Пока жива она и процветает, ничего в этой стране к лучшему не изменится.
Так почему же множатся вокруг Кремля упомянутые диссиденты? Вполне возможно, потому, что отсутствует государственный антисемитизм (относительно, конечно). Нам, мол, дают возможность заниматься тем, чем хотим, и пользоваться всеми благами общества, в котором живем, а то, что на дверях наших квартир и домов малюют свастики, это не смертельно. Понимаю: мне, гражданину еврейского государства, легко об этом говорить. Они же, бедняги, просто обязаны проявлять широту интересов, а не национальный эгоизм. Бороться со злом властей высочайше разрешено – они и борются, причем небескорыстно. Достаточно вспомнить раскрученную поэтическую спираль Быков&Ефремов. Способность приспосабливаться к любым обстоятельствам – один из талантов народа Торы. Вот и приспосабливаются, тем более что им позволяют это делать.
Один московский еврей сказал мне как-то: "Почти каждое утро на лобовом стекле моей машины кто-то пишет "жид". Стираю и думаю: я-то езжу на "мерсе", а он, сволочь, наверняка ходит пешком, вот и злобствует из зависти". Слабое, на мой взгляд, утешение… Завтра сей злобный тип решит не ограничиваться писаниной и разобьет стекло его "мерседеса", а послезавтра мой знакомый вспомнит, что такое погром на Руси. И проблема усугубляется тем, что у хозяина дорогой машины есть дети и внуки.
Нет, не понять мне терпение и ожидание тех, кого давно уже отторгла и продолжает отторгать Россия. В Израиль их даже не зову, потому что сам приехал сюда исключительно по любви – любви к своим корням, к родине предков, к своему еврейству. А те, кто этой любви не испытывает, пусть живут где хотят. Но почему они так упорно прилепились к той стране, где каждый день на ветровых стеклах их машин малюют слово "жид"?! Как там у Александра Галича, в посвящении Михоэлсу:
Ни гневом, ни порицанием
Давно уж мы не бряцаем,
Здороваемся с подлецами,
Раскланиваемся с полицаем.
Не рвемся ни в бой, ни в поиск –
Все праведно, все душевно.
Но помни: отходит поезд!
Ты слышишь? Уходит поезд
Сегодня и ежедневно…
…………………………………….
И только порой под сердцем
Кольнет тоскливо и гневно:
Уходит наш поезд в Освенцим!
Наш поезд уходит в Освенцим
Сегодня и ежедневно!
Тебе указывают на дверь и орут хором, пока что без рукоприкладства: "Пошел вон!", а ты упираешься, улыбаешься и делаешь вид, что это какая-то ошибка, что тебе там рады, что ты вовсе не гость в их доме, ты свой и не собираешься покидать этот дом. На самом деле евреи как были незваными гостями в России, так и остались ими.
Есть же выход. Есть возможность заняться своей культурой, своей религией, своей историей. Есть в России и такие евреи, и им в голову не приходит исправлять мир, в котором они по стечению обстоятельств родились. Цель этих людей мне понятна, а мужество симпатично. Мало того, я думаю, что приверженностью к своим корням они, являясь по сути гостями в той стране, приносят ей пользу гораздо большую, чем те, кто мнит себя ее хозяевами.
Все мы, те, кого приковывает к российской почве якорь языка, немолоды, а юного дыхания за спиной что-то не слышно. Пройдут годы, и эта проблема решится сама собой. Не в нас, гражданах Израиля, дело, а в тех, кто остался там, откуда мы уехали, и все еще пытается сохранить хорошую мину при плохой игре: стоит на пороге и ждет, как это уже бывало неоднократно, пинка в зад. И это в лучшем случае.
Вспомним еще об одном упрямом госте, большом таланте, которого тяжкий якорь языка приковывает к России. Он тоже приспосабливается и согласен терпеть, не в силах совладать с якорной цепью. Он уверен, что раньше было еще хуже. Жванецкий Михаил (на снимке) давно научился улыбаться сквозь слезы: "Что хорошо в России – все живут недолго, сволочи в том числе, поэтому весь вопрос в терпении. И все же взамен мрачных и одинаковых появились несчастные и счастливые. И весь этот кипяток со всеми его бедами и загадками все-таки больше похож на жизнь, чем та зона, где тюрьма, мясокомбинат, кондитерская фабрика и обком партии выглядели одинаково". Что правда, то правда, только непонятно, почему знаменитый писатель решил, что кипяток – среда, пригодная для жизни.
В России осталось не так уж много евреев. "Процесс пошел", и его, как мне кажется, уже не остановить. Я понимаю тех героев, кто способен пройти по улицам Москвы или Питера в кипе. Тех, кто сумел вернуться к своим корням в чужом и враждебном мире. Несмотря ни на что, я способен понять Жванецкого или Радзиховского, но я не могу понять нынешних евреев-революционеров, занятых почему-то не защитой самого себя, своих детей и своего народа, а просвещением и спасением тех, кто издавна ненавидит и презирает их. Как все-таки грустно, что история ничему не учит даже такой, по общему мнению, неглупый народ как евреи.
63 элементов 1,802 сек.