Кто из так называемых образованных (иначе — культурных) людей Европы, России и т. п. сегодня знает или хоть что-нибудь когда- нибудь слышал о Максе Нордау? А ведь по справедливости он должен бы числиться в ряду самых блестящих умов своего времени — тех, которые обеспечили огромный вклад XIX века в восхождение челове- чества к чему-то там. Его вспоминают в основном как сионистского деятеля, который к тому же что-то писал про вырождение. На самом же деле он присоеди- нился к сионистам только в 1895 г. — и скорее всего лишь потому, что убедился в неприятии его охранительных идей большинством евро- пейской интеллигенции и решил попробовать хотя бы новое (создавае- мое, можно сказать, "с нуля") еврейское общество выстроить на на- чалах, которые существенно препятствовали бы вырождению. По своим наклонностям он был не еврей, а европеец. "Нордау" — это как бы "человек Севера". В то время как наиболее экзальтированные сиони- сты меняли свои немецкие имена и фамилии на библейско-ивритские, он решил остаться "норманном". Лучшую часть своей творческой жизни он посвятил не еврейским делам, а делам Европы. Его возврат к евреям не был возвратом к еврейскому: он вернулся не к евреям вообще, а к евреям-подвижникам, искавшим решение еврейской проб- лемы на благо не только евреев, а всех. Но сионисты ценили Нордау отнюдь не за его тщательную разработку темы вырождения, а за его импозантность, европейскость, литературный и ораторский талант, порядочность, умение находить компромиссы. Для Нордау сионизм являлся не "делом жизни", а всего лишь поприщем, на котором он был востребован, благодаря чему мог вынашивать какие-то надежды. Нордау был шире и сложнее сионизма. Такими, как Нордау, в сио- нистском движении пользовались люди менее щепетильные. Жизнь Макса Нордау — это отягощённый всякими сложностями путь человека, ум которого был слишком мощным, чтобы остаться незаме- ченным, но слишком правильным, чтобы быть вполне востребованным. Его книги были очень неудобными уже в его время, а сегодня они неудобны тем более, поскольку явления, по поводу которых он критично высказывался, к настоящему времени не только умножились, но превратились из маргинальных в господствующие. Поэтому он оказался непреодолимо чужд современному "западнизму" и соответст- венно отодвинут не то в третий, не то в пятый ряд читаемых авторов несмотря на то, что блестящ, импозантен и еврей. В настоящее время в Европе нет общественного движения или хотя бы "течения мысли", которое бы определённо выступало в защиту здравомыслия, нормальности, исконной человечности, так что Нордау оказался без идейных наследников. Есть только слегка интересующиеся. Не отличись Нордау в сионизме, его бы, наверное, и вовсе игнориро- вали, как будто его и не было. * * * С сайта организации "Jewish Agency for Israel":"Макс Нордау (урождённый Симон Максимилиан Сюдфельд [по другим источникам Меир Симх Зюдфельд]; 1849-1923). Один из основателей Всемирной Сионистской организации, философ, писатель, оратор и врач." "Макс Нордау родился в городе Пешт, Венгрия, в ортодоксальной еврейской семье. Позднее он перестал соблюдать все религиозные каноны и был даже обвинён в антирелигиозной деятельности. Макс Нордау становится врачом, в 1880 году переезжает в Париж. Парал- лельно Нордау делает карьеру журналиста, став в результате кор- респондентом ведущих европейских газет. Он достиг широкой извест- ности и славы как мыслитель и социальный критик после публикации нескольких своих работ, в которых высказал критические взгляды на устоявшиеся общественные, религиозные, политические и культурные каноны своего времени. Публикации Макса Нордау были восприняты неоднозначно и в течение многих лет после их появления служили темой острой дискуссии между сторонниками и противниками идей Нордау. Его самые известные работы — 'Традиционная ложь нашей цивилизации' (1883), 'Парадоксы' (1896) и 'Упадочничество' (1895). "В 1895 году Макс Нордау впервые познакомился с идеей Теодора Герцля о праве еврейского народа на национальное самоопределение и независимое государство.Он с энтузиазмом поддержал эту идею. Нордау был избран вице президентом, а затем и президентом нес- кольких сионистских конгрессов. Он стал одним из лидеров раннего сионистского движения и был убеждён в необходимости репатриации большинства евреев диаспоры в Эрец Исраэль. Нордау верил, что как только еврейское население в Палестине возобладает, политическая и государственная независимость станут лишь вопросом времени. Его предложение было, однако, отвергнуто другими лидерами сионистско- го движения как нереалистичное." "Макс Нордау умер в Париже в 1923 году и был перезахоронен в Тель-Авиве в 1926 году." Подлинная фамилия Маркса Нордау — "Зюдфельд" — переводится с немецкого как "южное поле". Заявив себя как Нордау ("северное золото"), он чуть ли не от корней отрёкся. * * * С сайта киевского института иудаики: "Он опубликовал несколько собраний очерков, ряд романов, пьес, которые были переведены на основные европейские языки. В 1883 г. вышла его книга 'Обычная ложь культурного человечества', включен- ная католической церковью в индекс крамольной литературы. В 1902 г. в Киеве было издано собрание сочинений Нордау. Нордау защищал 'здравый смысл'." "В XIX веке критиков современной культуры и искусства было достаточно. Возможно, поэтому 27 марта 1894 года после знакомства с книгой Нордау 'Вырождение' А. П. Чехов написал А. С. Суворину: 'Рассуждения всякие мне надоели, а таких свистунов, как Макс Нордау, я читаю просто с отвращением'." Ну, и кто такой Антон Чехов в сравнении с Максом Нордау?! Мора- лизатор по частным поводам, мастер отдельных метких замечаний, специалист по реакциям на пролитый за столом осус. Неприязнь к "свистунам" — это, конечно, хорошо. Скептицизм, не совсем прия- тие эпохи — вещи замечательные. Но ведь то же и у Нордау. Есть люди, которые пробуют выдавать какие-то общие концепции, потому что без таких концепций ведь мир слишком непонятный — и не понятно, к чему в нём стремиться. Нордау был из таких, а Чехов — не из таких и даже на тему литературы не теоретизировал. * * * Над сказать, Нордау отчасти сам виноват в почти-забвении своего литературного наследства: не "дожал", не оформил позитивной пози- ции, системы воззрений, остался в роли критика. Вдобавок он местами по-старинному многословен и обстоятелен, а сегодня на усвоение такого рода текстов уже не хватает времени. * * * Пикантная резкость отзывов Нордау о литературных знаменитостях своего времени (причём отзывов, как правило, обоснованных!) — выражение его горечи по поводу невосприимчивости общества к про- паганде здравого взгляда на вещи. Кстати, почти все вырожденцы, которых он обстоятельно "грыз", сегодня по-прежнему востребованы, причём почти все востребованы в большей степени, чем их выдающий- ся критик. Нордау о Фридрихе Ницше: "Сколько бы Ницше ни острил со свойственной ему тупостью…" ("Вырождение", стр. 151) А ведь Ницше даже не был антисемитом! За что ж его так?! ……………………………………………………… ……………………………………………………… Нордау о Льве Толстом: "Чтобы доказать, что толстовщина составляет умственное заблуж- дение, одно из проявлений вырождения, нам необходимо критически рассмотреть сперва самого Толстого, а потом и публику, которая вдохновляется его идеями. Толстой в одно и то же время художник и философ в самом обширном значении этого слова, т. е. богослов, моралист и социолог. Как художник, он стоит очень высоко, хотя и ниже своего соотечественника Тургенева, которого теперь в глазах широкой публики затмил." .
