Роман Борисович убедительно сыграл в этом фильме коррумпированного российского чиновника
Четвертый канал британского телевидения (Channel 4) показал документальный фильм-расследование From Russia With Cash ("Из России с наличными") о сомнительных сделках на лондонском рынке жилья.
В этом фильме подставной коррумпированный чиновник из Москвы пытался купить недвижимость, не скрывая от агентов, что деньги ворованные. Несмотря на преступный характер сделки, агенты по недвижимости были готовы с ним работать. Роль чиновника играл член Наблюдательного совета Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального, бывший банкир Роман Борисович. С ним беседует Сева Новгородцев.
Сева Новгородцев: Как сказал один человек, ставший известным внезапно, "я лег спать обычным человеком, а проснулся знаменитым". У вас не было такого ощущения после показа этого фильма?
Роман Борисович: Я пока еще не ощутил прилива знаменитости. Для меня, наверное, публичная известность – совсем не главная задача. Для меня главная задача, поставленная нами, – это изменение в английском законодательстве. Если мы добьемся этого, то пусть даже никто не знает, кто мы такие. Но мы сделаем очень важное дело.
С.Н.: Какие изменения в законодательстве вы хотели бы видеть?
Р.Б.: Мы хотели бы добиться разглашения так называемых конечных бенефициаров в публичном пространстве, так, как это делается с компаниями. Как это делается со всеми обычными объектами недвижимости: чтобы это распространилось на оффшорные анонимные компании. Покончить с анонимной собственностью, по крайней мере, на жилую недвижимость.
С.Н.: Видимо, это и была главная идея фильма, в котором вы согласились участвовать. Вы фактически разоблачали людей, и роль у вас была такая, что второй раз вряд ли её сыграешь.
Р.Б.: Да, мы хотели показать именно это. И я, как бывший финансист, тоже участвовал в разработке этой идеи. Но мы хотели показать гораздо больше. Легально лимитированные рамки "Четвертого канала" не разрешили нам это сделать. Конечно, нам хотелось добраться и до юристов, и до финансистов в Джерси, и до всех остальных, которые потворствуют влиянию краденых капиталов в английскую недвижимость.
Но всё имеет свои юридические пределы, "Четвертый канал" имел ограничения, и мы выполнили их именно в этом плане: показать, насколько удобным инструментом являются оффшорные компании для анонимного приобретения недвижимости зарубежными преступниками.
С.Н.: Но Роман, вам самому пришлось такого потенциального преступника играть. Вы изображали российского чиновника с огромной кучей неправомерно приобретенных денег.
Р.Б.: Мы решили, что, поскольку я говорю по-русски, могу имитировать русский акцент, я лучше всего подхожу для этой роли.
С.Н.: Ну, и как бывший финансист, вы понимаете природу денег.
Р.Б.: Да, и мне знаком этот жаргон, мне знакомы все эти понятия, я могу определить, в правильном ли ключе ведется разговор.
Герой Романа Борисовича – якобы чиновник министерства здравоохранения, "закупавший лекарства на всю Россиию".
С.Н.: Понятно, что "Четвертый канал" вам мешка с ассигнациями не дал, но вы, очевидно, говорили о какой-то сумме денег, которую вы собирались потратить. О какой сумме велась речь?
Р.Б.: Совершенно точно, мы не могли даже сделать предложение о покупке из-за потенциальных юридических последствий для владельца. А суммы были достаточно большие. Мы смотрели квартиры и дома от 3,5 до 15,5 миллионов фунтов.
С.Н.: Что нынче за 15 миллионов дают? У вас сердце сжалось от желания в такой квартирке хоть немножко пожить?
Р.Б.: Ну, во-первых, это дом. Семиэтажный дом в центре Челси, внутри которого установлен лифт, имеются бассейн, спортивный зал, несколько террас. Это шикарное помещение. И кому же не хочется жить в таких хоромах? Но вопрос – стоит ли он 15,5 миллионов? Почему он стоит 15,5 миллионов? Не потому ли, что слишком много ворованных денег на рынке?
С.Н.: Понятно, что если шальные деньги сюда идут, стоимость таких домов будет возрастать. Но ваша задача в фильме была ещё и в том, чтобы вызвать реакцию посредников, агентов, чтобы показать, как эта система работает. Вот тут у вас не было неловкости иногда?
Р.Б.: Я честно скажу, я немножко переживал. Было немножко неудобно. Мне никогда не приходилось приходить куда-нибудь и говорить, что я украл деньги. Это для честного человека на самом деле очень нелегкая фраза. Признаться в этом, причем в таких деталях, смеяться, говорить, что я это сделал – честно сказать, мне это не было приятно. Но адреналин, конечно, был: посмотреть, подадут ли на нас репорт, как они должны были сделать.
Никто из них не был обязан прекратить с нами общаться. Они могли продолжать это делать, улыбаться до самого конца, но когда они закроют дверь за нами, первое, что они должны были сделать – это сообщить в соответствующие органы, что они только что столкнулись с фактом хищения, отмывания денег. В Англии есть всего два преступления, за умолчание которых наступает уголовная ответственность – это терроризм и отмывание денег.
С.Н.: Видимо, стимулом для этих людей были комиссионные, которые, скажем, в случае дома за 15 миллионов вообще непонятно какой суммы достигают.
Р.Б.: В этом случае они достигали суммы приблизительно в 300 тысяч фунтов. И естественно, это ослепительная сумма, которая заставляет закрыть глаза. Но мне кажется, здесь есть и эффект неполного знания законов или нежелания их полностью выполнять. Но если человек соображал бы, что ему грозило пять лет тюрьмы, наверное, он не стал бы пускаться во все тяжкие.
Риэлторов не смутило, что покупатель открыто говорит о том, что деньги ворованные.
С.Н.: И главное, что вскрылось в этом фильме, – человек, который приехал сюда с чемоданом денег и хочет что-то купить, – ему очень быстро обустраивают всю административную структуру: как эти деньги спрятать и как их грамотно потратить через систему офшорных счетов.
Р.Б.: Абсолютно. И все агенты согласились со мной. Анонимность была условием моего героя. Ему нужна была абсолютная анонимность. Он всем говорил, что он деньги украл, но говорил он это не потому, что хотел похвастаться. Он хотел сказать, что деньги он никак не мог показать и что этот дом или квартира никак не может быть связана с его именем.
Как это сделать анонимно? Естественно, все приходили к выводу, что это лучше всего сделать через офшорные компании. Некоторые шли на то, чтобы посоветовать структуру, некоторые говорили просто, что вам нужен юрист для того, чтобы это все грамотно построить.
Как раз показать, что офшорные компании – это кондуит нелегальных денег в английской недвижимости, – это и была задача фильма. Плюс пособничество при этом агентов.
С.Н.: Роман, но боюсь, вам институт офшорных компаний одним фильмом не свалить. Потому что за деньгами, которые прячут миллионами, стоят деньги, которые исчисляются миллиардами. И там уже, конечно, работают очень серьезные юристы и законодательство, которое их поддерживает.
Р.Б.: Я с вами полностью согласен, и поэтому мы не ставим такой задачи. Нам сейчас хотелось бы победить офшорные компании только в одном секторе – секторе недвижимости в Англии. И не запретить им входить на этот рынок, а раскрыть своих бенефициаров. Чтобы все знали, кто стоит за этими компаниями, кому принадлежит тот или иной объект недвижимости.
