Украинский президент Петр Порошенко в своем первом президентском обращении к стране изложил впечатляющий и вполне конкретный план по восстановлению национальной экономики. Претворить его в жизнь будет сложно, однако это именно такая речь, на какую Путину смелости не хватило.
В декабре, когда Путин выступал с посланием к парламенту, ему практически нечего было сказать об экономике, в которой чиновники-взяточники и деспотичное государство уничтожают динамизм, необходимый для вывода страны из усиливающегося спада. Все, что он сумел предложить, это сократить количество проверок, которым компании подвергаются со стороны всевозможных регулирующих органов, а также на четыре года заморозить существующий налоговый режим. В речи на 8 000 слов в английском переводе он не сказал ни слова о коррупции и о том, как на государственных контрактах обогащаются его друзья-миллиардеры.
У Порошенко был иной подход, который настолько отличался от путинского, что трудно себе представить, как эти две страны могли когда-то составлять почти единое целое. Вспомнив экономическую политику Тэтчер и рейганомику, он выразил неудовлетворенность тем, как его правительство пытается облегчить налоговое и нормативное бремя (оно сократило количество видов коммерческой деятельности, требующих лицензии, с 56 до 26, а также отменило обязательную сертификацию некоторых видов продукции). «Никто пока не почувствовал, что ситуация существенно облегчилась, хотя нам как воздух нужны конкретные результаты», — заявил Порошенко.
Он подчеркнул необходимость обширной приватизации, заявив, что руководство государственных компаний «уже приватизировано вместе со своими потоками доходов». Будучи сам миллиардером (или близким к такому статусу настолько, насколько можно быть в нынешних украинских обстоятельствах), Порошенко сказал, что олигархи больше не будут обогащаться на некогда огромных топливных субсидиях, которые уже сейчас резко сокращены.
Президент пожаловался на то, что антикоррупционная кампания его правительства добилась успеха в основном в том, что сумма взяток увеличилась параллельно увеличению риска для чиновников. «Образ государства в глазах граждан формирует налоговый инспектор, таможенник, полицейский, — сказал он. — А пока они берут взятки, люди не поверят в искренность наших антикоррупционных намерений». Порошенко заявил, что реформы уже идут в полиции и в прокуратуре, и что проводят их люди, добившиеся результатов в Грузии после революции роз 2003 года.
Безусловно, трудная экономическая ситуация на Украине не оставляет ей выбора, остается лишь проводить радикальные реформы. В первом квартале текущего года ее валовой внутренний продукт сократился на 17,6%, в то время как в России уменьшение составило 1,9%. Как пошутил в недавнем интервью глава крупнейшего в России «Сбербанка» Герман Греф, «реформы начинаются тогда, когда заканчиваются деньги, а поэтому мы подождем, пока этого не произойдет». Тем не менее ослабление государственного давления, перетряска коррумпированного чиновничьего аппарата и создание благоприятных возможностей для бизнеса в России способно ослабить последствия прохладной войны и международной изоляции страны.
Путин упускает этот шанс. Порошенко, которого подталкивают западные союзники и кредиторы, готов ухватиться за него.
Трудно сказать, сумеет ли Порошенко реально преобразить свою страну. Бывший автор журналистских расследований Сергей Лещенко, ныне работающий законодателем от партии Порошенко, недавно написал большую статью об украинских олигархах и о том, как они по-прежнему контролируют экономику страны. Бизнесмены и сегодня жалуются на коррупцию, доходящую до высших эшелонов власти. А некоторые меры из числа предложенных Порошенко, скажем старая идея о проведении антикоррупционных операций с внедрением, — не более чем популистский шум.
Но Украина по крайней мере следует в верном направлении. Путин, чья страна богаче, и где больше порядка, мог бы добиться гораздо больших успехов меньшими усилиями. Но он слишком занят своими обидами и территориальными амбициями, чтобы думать об этом. Если Украине удастся преодолеть самый глубокий кризис в своей истории и выйти из него работоспособной демократической страной с либеральной моделью экономики, это в большей степени ослабит пассивную поддержку Путина со стороны россиян, нежели все давление с Запада.
Леонид Бершидский
Источник: inosmi.ru
