Первым регулярным женским воинским формированием в России стал Добровольческий ударный батальон смерти под командованием Марии Леонтьевны Бочкаревой, крестьянки по происхождению, добровольно отправившейся на фронт.
Она отличалась смелостью, не раз поднимала бойцов в штыковую атаку, за что была награждена двумя Георгиевскими крестами и двумя медалями.
Выступая 21 мая 1917 года в Мариинском дворце, Мария Леонтьевна призывала: «Гражданки, все, кому дороги свобода и счастье России, спешите в наши ряды, спешите, пока не поздно, остановить разложение дорогой нам родины».
Временным правительством 19 июня 1917 года был образован первый женский батальон смерти. Подобного женского воинского формирования не знала ни одна армия мира. Инициатором их создания была военнослужащая Мария Бочкарева.
21 июня 1917 года на площади у Исаакиевского собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части знамени с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой».
Военный совет 29 июня утвердил положение «О формировании воинских частей из женщин-добровольцев». Главной целью считалось оказание патриотического воздействия на солдат-мужчин путем непосредственного участия женщин в боевых действиях. Как писала сама М. Бочкарева, «солдаты в эту великую войну устали и им нужно помочь… нравственно».
Отношение к женским батальонам было неоднозначным, зачастую настороженным. Верховный главнокомандующий Алексей Брусилов выразил сомнение, надо ли их вводить в русской армии, заметив, что подобных формирований нет еще нигде в мире.
В обращении Московского женского союза говорилось: «Женская рать будет тою живою водой, которая заставит очнуться русского богатыря».
Женский батальон смерти. Лето 1917
Женские батальоны смерти
Были созданы 1-й Петроградский женский батальон, 2-й Московский женский батальон смерти, 3-й Кубанский женский ударный батальон, а также команды связи: по две — в Петрограде, Москве, Саратове и пять — в Киеве. В июне был принят приказ и о формировании первой Морской женской команды.
Около двух тысяч женщин откликнулись на призыв Бочкаревой, но только 300 прошли отбор и были отправлены на фронт. Около 30 процентов из них были «курсистками», около 40 процентов имели среднее образование. Среди «солдаток», как называла их сама Бочкарева, были представители не только известных в России фамилий (так, адъютантом Бочкаревой стала Мария Скрыдлова — дочь адмирала Черноморского флота), но и выходцы из самых разных сословий (например, княжна Татуева из знаменитого грузинского рода).
Согласно условиям приема, вступить в женский батальон смерти могла женщина в возрасте от 16 лет (с разрешения родителей) до 40 лет. При этом существовал образовательный ценз.
В женских батальонах была установлена жесткая дисциплина: подъем в пять утра, занятия до десяти вечера и простая солдатская еда. Женщин стригли наголо. Черные погоны с красной полосой и эмблема в виде черепа и двух скрещенных костей символизировали «нежелание жить, если погибнет Россия»
Основными принципами провозглашались: «честь, свобода и благо родины»; «твердость и непоколебимость духа и веры»; «смелость и отвага»; «точность, аккуратность, настойчивость и быстрота в исполнении приказаний»; «безупречная честность и серьезное отношение к делу»; «жизнерадостность, вежливость, доброта, приветливость, чистоплотность и аккуратность»; «уважение чужих мнений, полное доверие друг другу и стремление к благородству». Ссоры и личные счеты признавались недопустимыми, унижающими человеческое достоинство.
М. Бочкарева, организатор батальонов, твердо заявила: «Если я берусь за формирование женского батальона, то буду нести ответственность за каждую женщину в нем. Я введу жесткую дисциплину и не позволю им ни ораторствовать, ни шляться по улицам. Когда мать-Россия гибнет, нет ни времени, ни нужды управлять армией с помощью комитетов. Я хоть и простая русская крестьянка, но знаю, что спасти русскую армию может только дисциплина. В предлагаемом мной батальоне я буду иметь полную единоличную власть и добиваться послушания. В противном случае в создании батальона нет надобности».
М. Бочкарева запретила в своем батальоне любую партийную пропаганду и организацию каких-либо советов и комитетов. Из-за суровой дисциплины в еще формируемом батальоне произошел раскол: Часть женщин, попавших под влияние большевистской пропаганды, предприняли попытку образовать солдатский комитет и выступили с резкой критикой строгой дисциплины. В батальоне произошел раскол. М. Бочкарева была вызвана поочередно к командующему округом генералу Половцеву и Керенскому. Оба разговора происходили бурно, но Бочкарева стояла на своем: у ней никаких комитетов не будет!
Она переформировала свой батальон. В нем осталось примерно 300 женщин, и он стал 1-м Петроградским ударным батальоном. А из остальных женщин был образован 2-й Московский ударный батальон.
Командующий войсками Петроградского военного округа генерал Половцев принимает смотр батальона. Лето 1917
Женские батальоны смерти
Уже 27 июня 1917 года, после торжественных проводов на Исаакиевской площади, где Бочкарева, произведенная в первый офицерский чин, приняла боевое знамя, на котором золотом была вышита ее фамилия, батальон прибыл на Западный фронт.
Торжественные проводы на фронт Первого женского батальона. Фото. Москва, Красная площадь. 1917
Женские батальоны смерти
Боевое крещение 1-й батальон принял 9 июля 1917 года. Женщины попали под сильный артиллерийский и пулеметный обстрел. Хотя в донесениях говорилось, что «отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски», стало ясно, что эффективной боевой силой женские военные подразделения стать не могут. После боя в строю осталось 200 женщин-солдат. Потери составляли 30 человек убитыми и 70 ранеными. М. Бочкарева была произведена в чин подпоручика, а впоследствии — в поручики.
По всей стране шло формирование женских частей. Официально на октябрь 1917 года числились: 1-й Петроградский женский батальон смерти, 2-й Московский женский батальон смерти, 3-й Кубанский женский ударный батальон. Были организованы и женские команды связи: в Петрограде — 2, в Москве — 2, в Киеве — 5, в Саратове — 2. Стихийное формирование женских отрядов шло в Киеве, Минске, Полтаве, Харькове, Симбирске, Вятке, Смоленске, Иркутске, Баку, Одессе, Мариуполе. В июне был объявлен приказ о формировании первой Морской женской команды. Формирование происходило исключительно на добровольческих началах.
Второму Московскому батальону выпал жребий оказаться в числе последних защитников Зимнего дворца.
Второй женский батальон на Дворцовой площади. Фото 1917
Женские батальоны смерти
Только эту единственную воинскую частью Керенскому удалось проинспектировать за день до переворота. В результате для охраны Зимнего дворца была отобрана лишь вторая рота, но не весь батальон. Защита Зимнего дворца для женщин закончилась плачевно.
30 ноября 1917 года последовал декрет «О расформировании воинских частей из женщин-добровольцев». На фронте некоторое время оставались части 2-го Московского женского батальона смерти и 3-го Кубанского женского ударного батальона, но активного участия в боевых действиях уже не принимали.
В январе 1918 года женские батальоны формально были распущены, но многие их участницы продолжили службу в частях белогвардейских армий.
Сама Мария Бочкарева приняла активное участие в Белом движении. По поручению генерала Корнилова ездила в США просить помощи для борьбы с большевиками. По возвращении в Россию 10 ноября 1919 года М. Бочкарева встретилась с адмиралом Колчаком. По просьбе адмирала ею был сформирован 1-й женский добровольческий санитарный отряд, располагавшийся в Омске. В ноябре 1919 после взятия Омска Красной Армией она была арестована и расстреляна.
Участие в Белом движении приняло немало женщин, оказавшихся в армии в годы Первой мировой войны. Они укрывали офицеров, помогали им пробираться в безопасные районы. Одной из самых активных участниц «Союза бежавших из плена», созданного с целью оказания содействия военнопленным, находившимся в австро-германском плену, была 20-летняя сестра милосердия полька Мария Антоновна Нестерович-Берг. Проявляя собственную инициативу, она собирала группы добровольцев и, действуя через комитет этого союза, под видом раненых отвозила их на Дон и в Оренбург. За несколько месяцев ей удалось переправить 2.627 офицеров и юнкеров. Кроме того, через этот же комитет она оказывала помощь семьям офицеров, оставшимся в Советской России; по поручению генерала Алексеева занималась сбором денег на Добровольческую армию.
