Я в снег, как в ломкое молоко застывшее,Непосильной тяжестью вторгаюсь извне.По какому праву – потому ли, что выше я? -Сапогами раны наношу белизне?И с каких это пор вдруг нечуткой стала яК чистоте непопранного ничьей пятой?Кто из белого выжатой влагой талоюЗемлю дал кропить мне, как водою святой?И следами вспоротой махрой неглаженойСнег корит меня: «Как же просто тыВдруг лишила для смеха или же блажи инойБелый цвет обманчивой простоты!»И, студя, стыдят меня снежинки хрупкие:«Ты считаешь, что мы в паденьи незначимы?Что без цели стелемся мелкой крупкоюИ убиты будем – не тобой, так иначе мы?»Нет, я просто шла: от себя ли, к себе ли,И напрасно считала, что мир радушен.И над каждым шагом моим скорбелиСнежных комьев упавшие с веток души.И как будто уколота силой укора,Замерла я, следить опасаясь боле:Заживут ли порезы снежные скоро,Иль ему не справиться с этой болью?Но недолго мне в страхе стоять недвижимо.И вперед пойду, больше глаз не пряча, я,И из снега по праву я воду выжму.Потому что холодный он. А я – горячая! Эстер Сегаль
