У каждой эпохи свои герои и свои ориентиры.
Сейчас, спустя почти столетие после завершения громкой «карьеры» этого криминального босса, все выглядит куда более определенным, и даже филантропия имидж Капоне не спасает.

Нью-Йорк и начало «карьеры»

 Аль Капоне в детстве с матерью и спустя годы - в заключении

Разумеется, Капоне был продуктом своего времени: более того, не стань он гангстером и крупной фигурой криминального мира, участь его была бы совершенно незавидной, тут сработало правило «пан или пропал» и выбор был сделан в пользу первого. Родился Альфонсе Габриэль Капоне 17 января 1899 года в Бруклине, в семье эмигрантов из Италии.

В первой трети двадцатого века выходцев из этой страны в США насчитывалось около четырех миллионов, и итальянская диаспора, наряду с другими, занимала значительное место в американском обществе. Отец Капоне был парикмахером, мать работала швеей, и помимо Альфонсе в семье родилось еще восемь детей.

Начало века трудно было назвать безмятежным для американцев вообще и для итальянских американцев – в частности, но главные проблемы Аль Капоне были связаны не столько с отголосками и последствиями Первой мировой войны, сколько с его собственной натурой. Позднее его наклонности назовут психопатическими; в четырнадцать лет он был исключен из школы за то, что напал на учительницу. Разумеется, мальчишку с распростертыми объятиями приняла улица – он попал в банду одного из нью-йоркских гангстеров, Джонни Торрио.

В жизнеописании Капоне принято отмечать, что начинал он с низов, оно и неудивительно: один лишь факт принадлежности к национальной диаспоре еще не открывал все двери криминального мира. Молодой итальянец, отличавшийся большой физической силой и той самой экспрессивностью, что мешала ему стать частью обычного общества, некоторое время работал вышибалой в бильярдном клубе. Там, помимо прочего, он научился этой игре и даже выигрывал один за другим местные турниры, но основной доход заведению приносило другое – игорный бизнес, которым промышляли владельцы.

После ряда разборок с конкурентами, Аль Капоне уехал в Чикаго, где должен был выполнять обязанности телохранителя босса, Джонни Торрио.

Сухой закон, Великая депрессия и другие благоприятные факторы для развития карьеры

 Аль Капоне

С начала 1920 года в США вступил в силу так называемый «сухой закон», который был отменен лишь спустя тринадцать лет. Но восемнадцатая поправка к Конституции, запретившая производство и продажу спиртного, запретить простым американцам желать выпивки не могла. На «помощь» приходили бутлегеры – контрабандисты и подпольные производители спиртных напитков, в числе которых оказался, разумеется, и Капоне. Банда Торрио была не единственной в Чикаго, что стремилась с выгодой обеспечить граждан вожделенным зельем, конкуренция между группировками приводила к перестрелкам и настоящим сражениям, в которых Капоне проявил себя отчаянным и жестоким малым, что только добавило ему авторитета в глазах главаря и вообще криминального мира.

А в 1924 году Торрио сам стал жертвой нападения, в результате которого чуть не погиб. Оправившись после тяжелой операции и лечения, он передал руководство бандой Капоне, который на семь лет стал одним из самых влиятельных людей в Чикаго. В первую очередь он озаботился собственной безопасностью, помня о рисках, которые прилагались к новой должности. Для Капоне был создан бронированный кадиллак с пуленепробиваемыми стеклами, причем заднее стекло можно было снять, чтобы стрелять по преследователям. Позже, к слову, этот автомобиль пригодился президенту США Франклину Рузвельту.

Под руководством Капоне банда наращивала влияние и увеличивала доходы, в ее состав входило около тысячи участников, а суммарный доход превосходил триста тысяч долларов в неделю. Бутлегерство, организация притонов, подпольные казино – Капоне фактически чувствовал себя хозяином города. Именно тогда возникло понятие рэкета – заведения, которые отказывались от «сотрудничества», часто просто взрывали в прямом смысле слова, разного рода боеприпасами бандиты Чикаго были оснащены превосходно.

За пять лет с 1924 по 1929 годы в городе было убито более пятисот бандитов – в основном в результате разборок между кланами. Капоне принадлежала сомнительная слава организатора резни в день Святого Валентина, когда в 1929 году было убито семеро членов конкурирующей банды.

Разумеется, огромные финансовые потоки, которые текли в карманы гангстеров, возникали не из ниоткуда, он складывались из того, что платили обычные горожане – за спирт, контрабанду из Европы, доступных женщин, азартные игры.

Сам Капоне, заработавший к концу двадцатых огромное многомиллионное состояние и не скрывавший своего богатства, считал себя лишь удачливым бизнесменом, который дает людям то, чего они хотят – с некоторыми неизбежными в его деле нюансами в виде стрельбы и трупов, нюансами, требовавшими твердости характера и принятия жестких мер. Разумеется, влиятельный богач, уверенный в своей незаменимости для общества, не мог обойти своим вниманием и политику. На деньги Капоне опирался мэр Чикаго Уильям Хэйл Томпсон, который прославился в том числе благодаря «ананасовому праймери», когда несколько избирательных участков были атакованы бандой Капоне с гранатами.

Филантропия как инструмент для политической карьеры

 Камера Капоне в филадельфийской тюрьме

Возможно, и сам Капоне планировал для себя политическую карьеру в будущем – это помогло бы ему решить проблемы с правоохранительными органами. Начиная с 1929 года, когда Капоне был арестован в Филадельфии за незаконное ношение оружие и провел год в заключении, он значился в списке самых опасных преступников. К тому времени в стране уже началась Великая депрессия – финансовый кризис, который привел к потере работы почти четвертью взрослых дееспособных американцев. Люди теряли не только источник дохода, но и дома, возможность прокормить детей. В этих условиях открытие Капоне сети бесплатных столовых для нуждающихся было встречено на ура.

Пусть итальянца знали как гангстера и убийцу, а все же голод оказался сильнее принципов, и эти заведения не пустовали. Всем желающим, не задавая вопросов, в этих столовых выдавали на завтрак кофе и булочку, на обед – суп и хлеб, на ужин – суп, кофе и хлеб. Ежедневно столовые Капоне посещали около 2200 чикагцев, а на день Благодарения 1929 года они приняли около пяти тысяч гостей.

Это, да еще постоянная поддержка итальянских американцев, которую Капоне оказывал, по всей видимости, от чистого сердца, помня о том, как непросто пробиваться в жизни, и чувствуя крепкую связь как с семьей, так и с корнями, могло бы привести гангстера к политическому успеху, но у судьбы на его счет были другие планы. Для ряда представителей правоохранительных органов отправить Капоне за решетку стало делом чести, и осуществить это наконец удалось – в 1932 году был вынесен приговор по делу о неуплате подоходного налога – прокурору удалось найти убедительные доказательства сверхвысоких доходов Капоне, не попавших, разумеется, в его декларацию. Размер невыплаченной в качестве налога суммы составил почти 400 тысяч долларов. Гангстер был осужден на одиннадцать лет тюремного заключения.

В тюрьме у Капоне обострилось течение хронических болезней, прежде всего сифилиса, он начал стремительно терять здоровье, в том числе и психическое. К моменту досрочного выхода на свободу – в 1939 году – его интеллектуальное развитие было сравнимо с развитием 12-летнего ребенка. Несмотря на вмешательство лучших врачей из доступных семье Капоне, несмотря на то, что экс-главарь банды стал одним из первым американцем, кого лечили антибиотиком, пенициллином, состояние Капоне продолжало ухудшаться, и в 1947 году, отпраздновав свой сорок восьмой день рождения, он скончался, в своем доме во Флориде, в окружении семьи.

Еще с заключением Капоне под стражу влияние его банды на жизнь Чикаго значительно ослабло. Разборки по-прежнему имели место, но градус их снизился, открытого насилия и перестрелок участники стычек избегали.

Аль Капоне стал не только детищем, но и символом своей эпохи, хорошо понятным и принятым как неизбежный этап развития общества. На смену итальянцу придут другие, по сути настолько же нещепетильные в выборе средств получения денег и власти, сменятся поколения, прежде чем филантропия, когда-то служившая амбициям сильных мира сего, не перестанет быть средством для создания публичного имиджа. Аль Капоне, тот, что жертвовал на еду чикагцам по триста долларов в день, собирая только с доходов от игорного бизнеса до 25 тысяч долларов в месяц, превратился в явление по меньшей мере морально устаревшее.