Мне уже очень давно пришлось столкнуться с лженаучными явлениями. Во времена моего студенчества в Россию вернулась мода начала XX века на столоверчение, на медиумизм, на вызывание духов. Это было явно связано с некоторой хрущевской либерализацией, последовавшей за осуждением на XX-м съезде партии «культа личности Сталина». Твердокаменный марксизм не допускал никаких идеологических шатаний, а тут возник намек на некоторое послабление, что проявилось, в частности, в возрождении интереса к мистике. По новым временам интерес к мистике явился в наукообразной упаковке так называемой парапсихологии — совокупности загадочных явлений типа телепатии, телекинеза, ясновидения и т. п., и т. д. Предполагалось, что люди в разной мере обладают парапсихологическими способностями. Наиболее способные раньше назывались колдунами, а теперь — «экстрасенсами».
Я тогда отдал некоторую дань этому увлечению, но очень быстро убедился, что это всё — полная чепуха.
Тогда это увлечение довольно быстро угасло в обществе, но получило поддержку в секретных службах — сначала в США, а потом, уже с удесятиренной силой, было подхвачено в СССР.
Америка быстро с этим разобралась и покончила, а у нас эта зараза дала многочисленные, хотя и тайные ростки. Я с этим столкнулся в конце 80-х годов, когда меня уговорили занять пост заместителя директора по науке в Государственном Оптическом институте (ГОИ).
По должности я оказался обязанным готовить отзывы на отчеты по научным исследованиям, курируемых нашим Министерством оборонной промышленности (МОП). Читая отчеты разных «почтовых ящиков», я пришел в ужас, обнаружив их дикую безграмотность. Авторы проектов опровергали теорию Эйнштейна, квантовую механику и т. д., или даже занимались «общением» с иными мирами. Эти «секретные работы» обнаруживали, используя «экстрасенсорные» практики, несуществующие новые силы и новые поля, щедро обещая небывалые успехи в военном деле и в народном хозяйстве с широчайшим применением — от повышения урожайности картофеля до победы над СПИДом. Я писал яростные рецензии на эти научные отчеты и требовал лишать их авторов ученых степеней. Всё это шло по секретной линии и не имело никакого отклика.
1. Более того, в 1988 году из МОП пришло секретное постановление Совета Министров СССР о широком развертывании работ по «спинорным технологиям и биоэнергетике». Сообщалось, что после 30 лет исследования нового вида силового поля, называемого «спинорным» (в дальнейшем это «поле» было переименовано в «торсионное»), работы вышли на этап широкого внедрения в обороне и народном хозяйстве. Для координации работ был образован «Центр нетрадиционных технологий» при Государственном комитете науке и технике СССР (ГКНТ СССР). Нашему институту предписывалось включиться в эту всесоюзную программу работ. Я, разумеется, сообщил в дирекции, что считаю всю эту затею диким вздором. Мне было сказано, что дирекция должна подчиняться распоряжениям правительства, но я имею право высказать свое мнение, обратившись прямо к министру. Так я и сделал.
Успеха мои обращения не имели, и тогда я решился предать эту историю гласности на общем собрании АН СССР в начале 1991 года. В коротком выступлении я призвал Академию Наук навести ясность в этой неприглядной истории, которая, во-первых, разорительна для государства, а во-вторых, бросает тень на Академию, которая вовлечена в эту аферу, начиная с того, что во главе ГКНТ стоит академик, член президиума. Это был Н. П. Лавёров, геолог. После моего выступления он говорил, как мне передали: «Мы не повторим прежних ошибок с генетикой и кибернетикой — мы не откажемся от торсионных полей!»
Общее собрание меня поддержало и дало поручение рассмотреть этот вопрос на бюро Отделения общей физики и астрономии.
Под председательством академика В. Л. Гинзбурга провели бюро, где я рассказал о тех лженаучных проектах, которые мне удалось обнаружить. Тогда благодаря нашим усилиям был закрыт огромный центр нетрадиционных исследований при Государственном комитете науке и технике СССР (ГКНТ), его финансирование достигало порядка полумиллиарда долларов. Черт знает что тогда там творилось!
Всю эту историю я описал в бюллетене №22 «В защиту науки». Статья называется: «Предыстория Комиссии РАН по борьбе с лженаукой». Тогда Верховным Советом СССР действительно было принято решение о закрытии этих лженаучных направлений, но потом они снова стали расцветать, теперь уже вне всякой секретности, на коммерческой основе, потому что всегда есть множество мошенников, которые хотят нагреть руки на госбюджете.
Примерно через 10 лет после тех событий, в 1998 году, по инициативе академика РАН В. Л. Гинзбурга была организована Комиссия РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований (с 2018 года она разделилась на две, на Комиссию РАН по борьбе с лженаукой и Комиссию РАН по противодействию фальсификации научных исследований).
Тогда Виталий Лазаревич предложил стать ее председателем академику РАН Эдуарду Павловичу Круглякову, активному и работоспособному человеку, а уже тот обратился ко мне как к инициатору всего этого дела. И я при нем был такой рабочей лошадкой, выполнял всякие его задания. А когда он умер (6 ноября 2012 года), то с конца 2012 года я стал руководить комиссией.
Я вообще-то плохой воитель: мне трудно ругаться, трудно кого-то разоблачать, но зато я довольно хорошо знаю общую физику и понимаю, какие проекты можно, а какие нельзя воплотить на практике.
Мне давно пора уходить с этой должности, потому что это всё-таки работа для активно работающих людей, а я последние лет пять уже почти не работаю.
Я всегда говорил, что мы выполняем роль цепного пса, охраняющего госбюджет от разворовывания под лженаучными лозунгами. Но кроме того, мы, конечно, должны бороться против одурманивания населения. Мы должны бороться за просвещение в буквальном смысле, за то, чтобы рациональное знание доходило до людей, как это было раньше.
Между прочим, мне очень бы хотелось узнать, консультировались ли наши власти перед тем, как начать «специальную военную операцию» в Украине, с Академией наук? По-моему, нет, никто в РАН об этом ничего не знал. А ведь к кому еще обращаться?!
Они верят колдунам, экстрасенсам, шаманам, черт знает во что они верят.
В то время как за последние сто лет накоплен огромный опыт разрешения конфликтов в международных отношениях.
Академия наук должна быть опорой государства в решении сложных вопросов, государство должно с ней советоваться и любые свои действия согласовывать с Академией наук. А сейчас получается страшное дело: Академию наук не слушают, нашу российскую науку изолируют от центров принятия решений внутри страны, и из-за санкций она всё более изолируется от мировой науки, нас никуда сейчас не пускают.
Нам удалось всё-таки сильно потеснить разного рода «битвы экстрасенсов». Одно время меня приглашали на подобные телевизионные передачи, но я быстро убедился, что меня там используют в качестве свадебного генерала для прикрытия всякой эзотерики, и я перестал туда ходить.
И я внес свой вклад в развенчание генералов-экстрасенсов, которые якобы гуляют по мозгам наших потенциальных противников, читают их мысли… Мы смогли разобраться с проектами по созданию вечных двигателей. Особенно после того как в 2013 году я выступил на Совете безопасности РФ с лекцией на эту тему, — с тех пор в Академию наук из администрации президента начали присылать разные проекты нового псевдооружия, вечных двигателей…
Наша комиссия завалила проект «гравицапы», который всё же удалось, минуя Академию наук, поставить на спутник «Юбилейный»… Я надеюсь, что как раз в результате наших усилий генерала-майора в отставке Валерия Меньшикова сняли с должности зам. генерального директора Государственного космического научно-производственного центра имени М. В. Хруничева, директора НИИ космических систем… Нет, кое-что всё-таки нам удается.
/КР:/
Вот во что превратили великую советскую науку прислужники царька!?/
1
