Патриарх Кирилл и царёк. Фото: ЕРА
Не-фейк
Не будет многотысячных демонстраций с портретами любимого вождя, митингов и собраний на предприятиях и в учреждениях, не отменят занятия в школах и вузах, не остановится транспорт. Пропаганда припишет все это необыкновенной скромности нынешнего национального лидера, который, как сам признавался, ощущает себя рабом на галерах и даже день своего славного юбилея решил провести в трудах на благо России.
Совсем другая атмосфера царит в РПЦ патриарха Кирилла (Гундяева). Уклонившийся от участия в церемониях «принятия в состав РФ» всех шести регионов, которые Украина считает неотъемлемой частью своих территорий (в 2014 и 2022 гг.), Кирилл решил придать юбилею любимого им президента характер церковного празднования. Накануне этого священного дня, 6 октября, по епархиям и приходам РПЦ по благословению предстоятеля был разослан циркуляр за подписью управделами патриархии митрополита Дионисия (Порубая). Официальный сайт патриархии опубликовал его только вечером, а первые «утечки», состоявшиеся утром, вызвали у части духовенства и церковного народа серьезные сомнения: не фейк ли? Настолько фантасмагорическим даже на фоне привычного патриархийного сервилизма показался этот текст.
Владимир Михайлович Гундяев повелел своим многотысячному клиру и многомиллионной пастве почтить царька двумя способами — приватным и общественным (соборным). Приватно, в самый день праздника 7 октября, предписал «вознести усердную домашнюю молитву о здравии Главы Государства Российского». А вот 8 октября, когда отмечается широко почитаемый в народе день преставления преподобного Сергия Радонежского, прославление царька надлежит осуществить в богослужебном, литургическом формате. В ектению, которую обычно громогласно возглашает диакон, следует добавить прошение «о Главе Государства Российского Владимире Владимировиче, и о еже подати ему богатыя милости и щедроты Твоя, даровати ему здравие и долгоденствие, и от всех сопротивлений видимых и невидимых врагов избавити, в мудрости и крепости духовней утвердити». Завершаться же литургии в день преподобного Сергия в более чем 20 тысячах храмов на территории РФ (в циркуляре оговорено, что других стран «канонической территории» РПЦ это не касается) должны таким многолетием: «Благоденственное и мирное житие, здравие же и спасение и во всем благое поспешение, подаждь, Господи, ныне чествуемому Главе Государства Российского Владимиру Владимировичу, властем, воинству и народу Богохранимого Отечества нашего».
Патриарх при этом попытался привязать образ царька к лику преподобного Сергия, который благословил «князя Московского — святого благоверного Димитрия Донского — и русское воинство на борьбу с противником, желавшим расчленения Земли Русской и поощрявшего междоусобицу в ее народе». То есть в этой ролевой игре Кирилл выступает как бы преподобным Сергием, а царёк — Димитрием Донским, крайне нуждающимся в благословении столь святого старца на «спецоперацию», которая без такого благословения все больше превращается в череду бесконечных «жестов доброй воли». Правда, Димитрий Донской сам смиренно прибыл к подвижнику в его пустынь, а патриарх Кирилл на это не расчитывает, мобилизуя все свое духовное воинство на воспевание «осанн» главе государства. Но это несущественный нюанс — все-таки XXI век на дворе.
Первое впечатление фейка, которое оставляет документ, глубоко неслучайно. Московская патриархия с самого момента своего основания в сталинские времена считала своим важнейшим приоритетом служение власти и оправдание всех ее решений. Но поименно главы государства поминались в православной традиции лишь при монархии — когда эти главы были, с церковной точки зрения, помазанниками Божиими. На протяжении всей советской (и постсоветской) власти РПЦ молилась лишь абстрактно «о властех и воинстве» тех стран, где находились ее структуры. Литургическое поминовение «Владимира Владимировича» не вписывается в сложившуюся традицию и прямо апеллирует ко временам Российской империи, намекая, что сакральный статус царька значительно превосходит «конституционно избранного президента» светского государства. Поэтому такое поминовение и производит шокирующее впечатление — несмотря на позицию отдельных маргиналов, церковный народ даже в гиперлояльной РПЦ не готов приравнять царька к помазаннику Божию. Патриарх Кирилл таким образом предстает лидером радикально-маргинального крыла своей организации, что существенно занижает статус, который он имеет и на который мог бы претендовать.
Другим фактором занижения этого статуса является реакция лидеров христианского и мира и, в частности, глав официальных поместных православных церквей на то, что в РФ положено называть «специальной военной операцией», и на попытки Кирилла все это оправдать. Реакция тут абсолютно однозначная — она органически вытекает из слов Христа «Блаженны миротворцы» и «Всякий взявший меч мечом погибнет». Уже более семи месяцев как глава РПЦ перестал быть своим для остального христианского мира, и находится там в такой же изоляции, как и РФ в глобальной политике.
Больше Сталина?
Волей-неволей напрашивается параллель нынешнего скромного юбилея с реально пышным празднованием 70-летия Сталина 21 декабря 1949 г. Сталин отмечал эту дату на пике своей славы, как «творец великой победы» и лидер послевоенного возрождения СССР. Для нынешнего вождя, чей калибр явно не совпадает со сталинским, дела обстоят не столь благополучно. РПЦ, обязанная Сталину своим восстановлением в 1943 г., разумеется, приоединилась тогда к мощному потоку лести и славословий в стилистике «культа личности».
В «Журнале Московской патриархии» (№ 12 за 1949 г., сс. 5–11) был опубликован приветственный адрес Сталину за подписями всех епископов РПЦ, где юбиляр именовался «Вождем, Учителем и Другом трудящихся», «великим государственным человеком», «отечески заботливым попечителем всех сторон нашего человеческого существования», а чувства к нему признавались «особенно драгоценной частью нашего духовного достояния». В деятельности Сталина епископат РПЦ видел «торжество нравственных начал в противовес злобе, жестокости и угнетению, господствующим в отживающей системе общественных отношений». По сути, свойства Сталина в этом адресе приравнивались к Божественным — ну, разве что его не провозглашали Творцом Вселенной.
Патриарх Алексий I, который, вообще-то, происходил из дворянского рода Симанских и был хиротонисан во епископы по воле Николая ІІ еще в 1913 году, произнес в Елоховском соборе Москвы проповедь, где именовал Сталина «признанным всем миром Вождем не только народов Советского Государства, но и всех трудящихся… первым в ряду поборников и защитников мира среди народов, мира во всём мире». Спустя три с небольшим года, уже отпевая Сталина, Алексий І повторит формулировки из слова св. Филарета Московского на отпевании императора Николая І: «Упразднилась сила великая, нравственная, общественная: сила, в которой народ наш ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет». Но даже в те времена руководству РПЦ не приходило в голову включать в богослужебный текст «дорогого Иосифа Виссарионовича». Внешнее служение культу личности патриархия как-то пыталась разграничить с внутренней сакраментальной жизнью церкви. Очевидно, патриарх Кирилл не чувствует этой грани.
Истоки столь унизительного положения РПЦ, которое ведет к величайшему в истории нашей страны падению авторитета православия, находятся в так называемом «сергианстве» —
«новом курсе» митрополита Сергия (Страгородского), узурпировавшего с помощью ОГПУ власть в одной из частей Русской церкви, которую позже и выбрал Сталин как основу для воссоздания Московской патриархии. В 1927 г. Сергий издал «декларацию», в которой заявил о согласии полностью подчиниться советской власти и считать ее радости и печали — радостями и печалями церкви. Как отмечал церковный историк прот. Лев Лебедев, «сергианство» состоит в согласии церковного начальства «служить не Христу, а сильным мира сего (кто бы они ни были), руководиться не Духом Святым, а духом мира сего, дружбу и братание с антихристовыми силами всегда предпочитать братству во Христе». Погибший в 1971 г. в кировской тюрьме, куда он был брошен за свою веру, христианский публицист Борис Талантов видел в «сергианстве» «механическое соединение христианских догматов и обрядов с социально-политическими взглядами — официальной идеологией КПСС. Фактически вся религиозная деятельность свелась к внешним обрядам… Нельзя поклоняться Христу и в то же время в общественной и семейной жизни говорить ложь, творить неправду, совершать насилия и мечтать о земном рае».
Шокирующая искренних христиан проповедь «богословия войны» из уст патриарха Кирилла и некоторых других представителей РПЦ — закономерный плод вековой «сергианской» школы. Она готовила целые поколения иерархов и церковных администраторов к тому, что когда наступит момент последнего и решительного выбора между светом и тьмой, между Христом и антихристом, — «не ошибиться» в этом выборе. И патриарх Кирилл, как он верит, не ошибся.
