Давным-давно, когда сумрачным зимним утром мне приходилось натягивать ненавистное коричневое школьное платье и повязывать поверх темный передник, а на кухнях травили анекдоты про вконец одряхлевшего Брежнева, у мамы с папой был радиоприемник.
И на ночь глядя, они отчаянно крутили ручку, пытаясь поймать то самое — Голоса. А там уж как повезет. Иногда сквозь треск прорывались русскоязычные дикторы «Голоса Америки» или «Свободы». А иногда из неуклюжей бандуры раздавались волшебные слова: «Говорит Коль Исраэль, Голос Израиля из Иерусалима». Но такая удача в нашей ленинградской квартирке выпадала редко, другое дело на каникулах , когда мама с папой снимали зимнюю дачу — за городом глушилки работали не так эффективно.
Прошло много-много лет. Рухнула запускавшая глушилки советская власть. А слова «говорит голос Израиля из Иерусалима» для меня стали привычными. Интегральной частью реальности, как мельница Монтефиоре или тель-авивская набережная.
Там, в стране моего детства, вернулся во власть авторитарный режим. Снова репрессии, снова враги народа, в нынешней версии, иноагенты. Все по новой. Удивительного особо в этом нет, такого я ожидала еще с начала двухтысячных.
Но что наступит день, когда не где-то там в Кремле, а у нас в Израиле министр, который носит на шее медальон с портретом вождя и похваляется этим, попытается заставить умокнуть Голос Израиля из Иерусалима — вот такого я не ожидала.
И не рассказывайте мне про «приватизацию» и «свободный рынок». Приватизация общественного вещания в условиях, когда правительство предоставляет льготы на медиарынке обладателям рейтинга, а рейтинг подконтролен министру связи, это никакая не приватизация, а знакомая нам система контроля над СМИ.
Конечно, не стоит думать, что Шломо Караи лишит израильского слушателя свободы выбора — ведь, включив радио в машине, вы сможете выбирать между «Коль БэРама», «Коль Хай» и «Галей Исраэль». Телеканал, может, будет всего один, но вот радиостанций – несколько.
Нетаниягу тоже знает результаты опросов
Вы скажете, ну, а что такого? В худшем случае правительство продержится до конца каденции, а в ноябре 2026-го избиратель этой коалиции все припомнит.
Ведь даже без партии во главе с Нафтали Беннетом блок коалиционных партий еле-еле преодолевает отметку в пятьдесят мандатов, а с появлением партии — и того меньше. «Ликуд» хотя и усилился, но в основном за счет Бен-Гвира, который перестал расти в опросах, и Смотрича, который вот уже второй месяц не проходит, по опросам, электорального барьера.
Не говоря уже о коррупции в верхах. О пресс-секретарях премьер-министра, подозреваемых в том, что соучаствовали в деле Эли Фельдштейна. О махинациях Ицхака Голькнопфа, о системе «светофор» Мири Регев. Да еще бюджет. Да еще кощунственная политика освобождения ультраортодоксов от призыва, при том, что им за это еще и доплачивают. «Не беспокойтесь, — скажут оптимисты, — израильтяне не так глупы, чтобы всего этого не заметить».
Возможно. Но Биньямин Нетаниягу тоже очень и очень неглуп. И главы коалиционных партий тоже не идиоты, даже если вы полагали иначе. Мы с вами не единственные, кто знакомится с результатами опросов. Нетаниягу и главы коалиции регулярно изучают их, более того, они заказывают опросы для внутреннего пользования, куда более углубленные и тщательные.
Вы что же думаете, что они строят крепостную стену невиданной высоты, укрывающую исполнительную власть от любого закона, от любого дуновения ветерка, от любых помех — для того, чтобы после выборов освободить место кому-то другому? Дать кому-то еще пользоваться этой неограниченной властью? Думаете, что они будут спокойно дожидаться того дня, когда другое правительство использует ими же установленные полномочия для отмены всех их решений?
Он возводит укрепления, чтобы у власти остаться навсегда. Кстати, главы коалиции и их рупоры говорят об этом вслух, открыто, нимало не смущаясь. Так и говорят: что у них большинство, что они пришли беспрепятственно править, что демография на их стороне, что наступила эпоха смены элит. Они не для того планируют смену элит, чтобы потом допустить смену власти! Они не для того предпринимают такие непопулярные в обществе шаги, как закон о непризыве ультраортодоксов, не для того утверждают бюджет, который ударит практически по каждому из нас — чтобы потом избиратели свели с ними счеты.
Опросы, постоянно дающие большинство оппозиционным партиям, не приближают победы этих партий на выборах, а имеют эффект бумеранга: они стимулируют правительство установить авторитарный режим. С послушными карманными судьями, с проправительственными СМИ, с брутальной и наводящей ужас политической полицией.
Правительство сможет назначить избирательную комиссию, контролировать предвыборную пропаганду, отсрочить дату выборов и фальсифицировать подсчет голосов. Спросите у турок, у поляков, у венгров, у грузин. Патент не нов.
Время действовать
С начала нынешней каденции оппозиция как минимум дважды заснула на своем посту. В первый раз, когда Ярив Левин выступил с «юридической реформой» и лидеры оппозиции плелись в хвосте общественного протеста, вместо того, чтобы его направлять и возглавлять. Во второй раз, после 7.10, когда Бени Ганц вошел в коалицию безо всяких условий, не требуя изменить ее состав, как того хотели Яир Лапид и Авигдор Либерман. А присоединяться к «коалиции 64-х» означает просто служить политическим пушечным мясом. Ведь фракция, которая не может угрожать развалом коалиции, не может влиять — премьер любые ее требования попросту проигнорирует. Что и доказал печальный опыт Бени Ганца.
А сейчас, когда на повестке дня увольнения юрсоветницы, глав спецслужб и начальника генштаба (не важно, в какой последовательности) и возобновление «революции» Ярива Левина, мы подошли к третьему этапу, который вполне может оказаться и последним. Нетаниягу уже запустил пробный шар: законопроект , согласно которому не будет создана Государственная Комиссия по расследованию провала 7.10. А будет – политическая.
Нет, я не зову читателей и/или депутатов из оппозиции на баррикады. Я о другом. Яир Лапид вместе «Гослагерем», НДИ и фракцией «Авода» должен прийти к смелому решению: прекратить участие в игре в поддавки и начать бойкотировать заседания кнессета и парламентских комиссий. В любом случае кнессет не может помешать превращению демократического устройства страны в авторитарное — ведь законодательная власть не отделена от исполнительной, и правящая коалиция может провести в кнессете любой закон.
Что могут сделать депутаты от оппозиции? Сидеть на заседаниях Юридической комиссии и беспомощно наблюдать, как Симха Ротман грубо и со смаком издевается над братом похищенного солдата? Даже защитить юношу, умолявшего заслушать двадцатисекундный ролик с обращением его похищенного ХАМАСом брата, депутаты от оппозиции не смогли.
Яир Лапид, ваша ответственность как председателя оппозиции — подавать сигналы и предупреждать. Пусть оппозиция откажется от участия в пленарных заседаниях! Пусть страна наблюдает, как министры и члены коалиции поднимаются на трибуну в полупустом зале и пикируются с Ахмедом Тиби!
Если депутаты из оппозиции продолжат играть в игру «все хорошо, все по-старому», — как будто ничего особенного не происходит, как будто наступит день, когда мы пойдем на выборы и это все можно будет исправить, года через два-три, а то и раньше, — то однажды они включат радио в машине, и им придется выбирать между тремя радиостанциями: ультраортодоксальной ашкеназской «Коль Хай», шасовской «Коль БэРама» и хардальной «Галей Исраэль». Депутатам от коалиции, впрочем, тоже придется несладко: авторитарная власть в первую очередь расправляется с недостаточно покорными среди своих. Пусть не говорят потом, что их не предупреждали.
Инициатива министра связи Шломо Караи преследует политические цели, как без этого, но она еще и символична. «Смена элит» означает и смену символов. Классические символы привычного для нас Израиля новая власть последовательно и упорно стремится убрать и заместить новыми. Голос Израиля из Иерусалима — один из символов страны.
Софи Рон-Мория, «Детали».
5
6
