Санкт-Петербург, февраль 1993 года. Группа мужчин стоит в заснеженном дворе "Большого дома" на Литейном, 4. Рядом с ними – грузовой прицеп, на который водружен оранжевый морской контейнер.
Один из присутствующих в зимней военной форме зачитывает в микрофон номер контейнера – 8965927. "Вскрываем контейнер", – говорит он на камеру, после чего двое помощников помогают ему открыть тяжелые металлические створки. Внутри – неаккуратно сложенные картонные коробки, одна из которых тут же норовит упасть на землю. Ее вовремя подхватывают и водружают на место.
На следующих кадрах – эти же люди уже в помещении. Они вскрывают одну из коробок и вынимают оттуда консервные банки с надписью Blony. "При вскрытии в коробке находится мясо с картошкой", – продолжает человек в камуфляже, его помощник вскрывает одну из коробок консервным, а затем и простым ножом. "В коробке находится некий конгломерат", – объясняет "военный". Вместо мяса с картошкой из консервной банки извлекают сверток цилиндрической формы. Другой мужчина вскрывает сверток ножом, человек с микрофоном пробует содержимое на вкус под смех собравшихся. "На вкус горький. Язык немеет", – говорит он в камеру. Запись обрывается.
Это видео (другой его фрагмент попал в документальный фильм 1996 года "Мужская работа") – оперативная съемка, а человек с микрофоном в камуфляже похож на Виктора Черкесова, в то время – руководителя Управления министерства безопасности (УМБР) по Санкт-Петербургу. Черкесова называют "человеком Путина", он работал в управлении КГБ по Ленинграду и Ленинградской области с того же 1975 года, что и будущий президент России.
В контейнере, согласно документам, – 18 тонн колумбийской тушенки, но в некоторых коробках российские таможенники, остановившие груз 16 февраля на пропускном пункте Торфяновка на финской границе, нашли кокаин, всего 1092 килограмма. Видео российские чекисты передали Первому каналу общественного израильского телевидения, который использовал его в фильме о местной преступной группировке, причастной к контрабанде этой партии наркотика.
Съемка – постановочная. Как рассказал нам один из бывших членов этой группировки, лично присутствовавший в Колумбии при упаковке и отправке кокаина в Россию, поддон с коробками, где в банках вместо мяса с картошкой были наркотики, был спрятан в центре контейнера и только он знал его точные "координаты". Найти кокаин, не вынув сначала несколько рядов коробок, было невозможно. Очевидно, что первыми контейнер переворошили таможенники в Торфяновке.
Этого человека зовут Шемтов Михтави – 32 года из своих 70 он отсидел в тюрьмах Израиля и США. Операция по доставке контейнера с кокаином, произведенным колумбийским картелем Кали, в Европу через Швецию, Финляндию и Россию должна была обогатить его, но все пошло не так: за контрабандистами наблюдала полиция сразу нескольких стран и Интерпол, целью которого было отследить поставку и арестовать как можно больше причастных. Операция, как подтвердил нам один из свидетелей по уголовному делу, сорвалась. В России контейнер неожиданно для всех задержали, и, попав в руки чекистов, кокаин навсегда исчез из поля зрения международной полицейской организации, как и возможность доказать вину посредников и получателей груза в Европе.
Сорвала ли Россия операцию "Акапулько"?
Исследователи биографии российского президента неоднократно пытались разгадать тайну контейнера с кокаином, который, по одной из версий, мог по-настоящему обогатить царька и его друзей. В рассказах Шемтова Михтави, в открытых источниках и в материалах его уголовного дела есть косвенные подтверждения этой версии.
Еще раз изучив обстоятельства этой истории и судебные документы, а также поговорив с ее участниками, мы выяснили:
В документах на контейнер среди его получателей была указана "мэрия Санкт-Петербурга", а также санитарная служба города.
Одно из отделений этой службы располагалось в соседнем доме с филиалом АО "Евродонат". Этой компанией, которая была зарегистрирована при содействии возглавляемого царьком комитета по внешним связям при мэре Петербурга, владел израильтянин, которого израильские власти также подозревали в причастности к контрабанде этой партии кокаина.
Члены израильской преступной группы через посредника улаживали доставку "тушенки" с чиновником мэрии Санкт-Петербурга, а тот, как утверждает один из них, – лично с Анатолием Собчаком.
Человеком, который в 1993 году обвинялся в попытке дать взятку, чтобы вызволить с таможни задержанный контейнер с кокаином, был скандально известный футбольный агент Дмитрий Селюк.
Израильтяне, участвовавшие в операции по транспортировке кокаина, были замешаны и в других криминальных историях с участием высокопоставленных российских чиновников: например, в краже древних манускриптов из Российской государственной библиотеки, за которую отсидел срок бывший советник правительства и генерального прокурора России Дмитрий Якубовский.
Тушенка "по заказу" мэрии
24 февраля 1993 года, все то же здание УМБР на Литейном, 4. Виктор Черкесов дает пресс-конференцию о задержании беспрецедентно крупной партии кокаина на выборгской таможне. На столе перед ним не только банки с кокаином, но и большой прямоугольный брикет. Как он там оказался?
1 / 2Пресс-конференция Виктора Черкесова после задержания контейнера с кокаином
"Это был подарок людей из Кали, которые хотели таким образом выразить нам, израильтянам, свою признательность и доверие. В контейнере должно было быть 1032 килограмма, но в последний момент они дали нам еще 60, три отдельные упаковки 20 килограммов, в каждой было 20 килограммовых брикетов. На фото один из них. Это мой подарок, который так и не стал моим", – объясняет Шемтов Михтави. Мы встречаемся в промзоне небольшого города, расположенного недалеко от аэропорта Бен-Гурион, в офисе издательства, где он напечатал свою книгу об этой истории. Михтави заметно волнуется: его книга готовится к изданию на английском языке. На матерого преступника он похож меньше всего, но в книге и в нашем разговоре он специально несколько раз извиняется перед всеми, кому мог навредить своими действиями.
Шемтов Михтави, как говорит он сам и как следует из протокола его допроса израильской полицией, с которым ознакомились Радио Свобода и Настоящее Время, лично возил сопроводительные документы на контейнер из Нидерландов в Колумбию и обратно. Чтобы не попасться, прятал бумаги в подкладке портфеля. По его словам, заказчиком и получателем груза в России была указана "мэрия Санкт-Петербурга" (это частично подтверждают и документы израильской прокуратуры, которые мы покажем ниже), а между якобы знавшим о поставке Анатолием Собчаком и израильтянами было двое посредников.
Первый – как утверждает Михтави, сотрудник Смольного – был известен израильским контрабандистам как "Роман Изиков". Его настоящего имени никто из участников операции не знал, в базах персональных данных человека с таким именем нет.
Второй посредник – Владимир Дубияевич Бахшиев, как мы вычислили по сведениям, которые вспомнил Михтави. Израильтянин опознал Бахшиева, указав на его фотографию в ряду из шести снимков, где остальные пять были снимками случайных людей. Михтави говорит, что Бахшиев, у которого среди членов группы была кличка Кавказец, последний раз навещал его в израильской тюрьме в 1996 году.
Бахшиев, по словам Михтави, был другом Шабтая Калмановича – скандального российско-израильского бизнесмена, который отсидел 5,5 лет в Израиле по обвинению в шпионаже в пользу СССР. Калманович, в свою очередь, был другом Собчака: по одной версии, последним, кто видел его перед смертью, по другой – человеком, непосредственно присутствовавшим при ней. Калманович был убит в Москве в 2009 году. Бахшиев же умер своей смертью в 2016-м.
Место убийства Шабтая Калмановича, 2 ноября 2009 года
Нам не удалось установить, кем на самом деле был "Роман Изиков", которого Михтави называет одним из посредников между израильской преступной группировкой и Анатолием Собчаком. В интервью Михтави утверждает лишь, что "Изиков" был кадровым сотрудником мэрии Санкт-Петербурга.
После ареста остальных участников преступной группы Михтави удалось еще почти полгода скрываться от правосудия в Нидерландах, где он узнавал от своих друзей детали операции по задержанию контейнера.
– Как вы думаете, Собчак знал о том, что в контейнере едет кокаин, или он думал, что там и правда продовольствие?
– Знал. Точно знал. Конечно, он ни с кем не говорил об этом, кроме Бахшиева и второго посредника. Мы знаем, что Собчак был вовлечен в коррупцию, сбежал во Францию, а когда царёк стал президентом – вернулся и у него не было никаких проблем.
– То есть вы думаете, что Собчак все знал про кокаин, но царьку не говорил?
– Я абсолютно уверен в этом. А потом контейнер был задержан, те, кто его задерживали, увидели адрес, по которому он должен был быть доставлен, и после этого кокаин испарился.
– Сколько денег вы рассчитывали получить в случае успеха операции?
– 4-5 миллионов долларов. Каждый из нашей группы вложил деньги и получил свою долю кокаина в контейнере, чтобы извлечь прибыль после его прибытия в Голландию.
– Если бы план сработал, вы собирались отправлять этим же путем еще больше кокаина в Европу?
– Конечно, таков был план. Этот контейнер был тестовым. Если бы все сработало, мы стали бы посылать один контейнер за другим. Причем если бы все получилось, мы бы отправляли не только кокаин картеля Кали, но и кокаин Медельинского картеля, Пабло Эскобара.
В истории с тонной кокаина, изъятой на выборгской таможне в 1993 году, по-прежнему много неясного. Знал ли царёк об этой операции, и если да, повлияла ли она на его восхождение к власти? В то время на европейском рынке за тонну кокаина можно было выручить от нескольких десятков до сотни миллионов долларов – в зависимости от страны продажи. После задержания груз, как писала со ссылкой на Виктора Черкесова газета "Невское время", отправили в Москву "для использования в медицинских целях". В заметке 1993 года газеты "Известия", где рассказывалось об аресте контейнера, годовая потребность 5-миллионного Санкт-Петербурга в медицинском кокаине оценивалась в 1 килограмм – то есть изъятый кокаин, если бы он действительно был передан министерству здравоохранения, мог обеспечивать "медицинские цели" всей России десятилетиями.
В 1995 году газета "Час Пик" даже опубликовала репортаж о транспортировке кокаина в Москву, на неназванное предприятие, где он должен был быть переработан. Вот только автору репортажа даже не удалось увидеть упаковки с наркотиком своими глазами: перед встречей с директором предприятия ему надели на глаза "непрозрачную маску". Переработка кокаина в медицинских целях, как утверждало издание, была согласована со Всемирной организацией здравоохранения, но там в ответ за запрос Радио Свобода и Настоящего Времени ответили, что не нашли в своих архивах никакого упоминания о таком согласовании. В ФСБ не ответили на наши вопросы, отправленные по электронной почте.
Даже сегодня, спустя почти три десятилетия после ареста контейнера, попытки узнать что-то об этой истории наталкиваются на препятствия.
Фильм с кадрами вскрытия контейнера опубликовал четыре года назад на ютубе бывший израильский полицейский Даниэль Нимрод – как утверждает Михтави, он участвовал в расследовании дела о контрабанде. К концу 2021 года видео набрало чуть меньше 4 тысяч просмотров. По какой-то причине уже после загрузки Нимрод отредактировал видео: из него исчезла одна сцена, та самая документальная съемка, на которой контейнер с кокаином вскрывают во дворе "Большого дома" (этот фрагмент, впрочем, сохранился на маленькой картинке в предпросмотре). Мы скачали фильм с ютуба, и в файле часть с контейнером оказалась на месте.
Мы написали Даниэлю Нимроду письмо с вопросом: почему фрагмент был удален из ролика? Ответ получили быстрее, чем рассчитывали, но не в той форме, в которой ожидали. Через пять минут после того, как мы отправили письмо, Даниэль Нимрод стер видео c фильмом со своего канала. Другой реакции на письмо так и не последовало. Неудачей закончились и наши попытки связаться с архивом телеканала. Его сотрудница ответила нам, что копия фильма сохранилась, и попросила рассказать, о чем будет расследование. После того, как мы упомянули в письме, что оно касается царька, она перестала отвечать на сообщения и подходить к телефону. Мы связались с автором фильма, режиссером-документалистом Нили Таль, она пообещала достать нужные кадры, но, узнав о теме расследования, также не ответила больше ни на один звонок или сообщение. Жена Виктора Черкесова Наталья, создательница агентства "Росбалт", в прошлом петербургская журналистка, которой мы показали видео, заявила, что человек с микрофоном – не ее муж, а обычный следователь, имени которого она не помнит. Мы попросили ее передать наши вопросы Виктору Черкесову, но она так и не ответила, сделала она это или нет.
Шемтов Михтави утверждает: получателем контейнера с кокаином, согласно документам, была мэрия Санкт-Петербурга. Он утверждает также, что в сопроводительных бумагах упоминалась санитарная служба города (тогда она официально называлась "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора"). Одно из ее зданий располагалось в доме номер 5 на улице Молдагуловой. В соседнем доме по этой же улице (7/6) находился один из офисов акционерного общества "Евродонат".
63 элементов 4,303 сек.