В 1934 году офицера палестинской полиции Авива Ханаану назначили патрульным в иерусалимском районе Мошава Германит.
Проживали там сплошь темплеры – члены лютеранской общины «Общество Храма», обосновавшиеся в Палестине еще в середине XIX века. Офицер Ханаана был евреем. Выйдя с инспекцией во вверенный ему район, он сразу почувствовал, что дело неладно.
«Проходя по улицам, члены общины приветствовали друг друга громким “зиг хайль”. Повсюду истерично орало берлинское нацистское радио, вокруг которого ликовала молодежь. А чуть позже в горах я увидел мальчиков в форме гитлерюгенда, которые практиковались в рукопашной борьбе», – писал Ханаана.
Он добавлял, что местные жители, судя по всему, не догадывались о его еврейском происхождении. Они с любопытством разглядывали нового полицейского в уверенности, что тот – араб. Впрочем, даже будучи «арабом», Авив, по его словам, ощутил исходящее от этих людей «чувство пренебрежения и скептицизма». Чем дальше Ханаана углублялся в район, известный на весь Иерусалим своими черепичными крышами и уютными европейскими домиками, тем больше увиденное удручало его. «Через открытые окна дома можно видеть массивную старинную мебель и стены, оклеенные портретами лидеров Третьего рейха. На стенах балкона и под крышей вывешены флаги со свастикой», – писал Ханаана в отчете начальству, охарактеризовав обстановку в «немецкой слободе» как «тревожную и вызывающую беспокойство».
Однако в полиции, которая находилась под контролем британцев, отмахнулись от рапорта еврейского офицера. Отношения с Германией и ее милитаристский настрой вызывали беспокойство в Лондоне, но здесь, в Палестине, британских военных больше занимали другие вопросы: регулярные стычки на улицах между арабским и еврейским населением, нападения на полицейских, грабежи и поджоги. Как писал один из английских военных в то время: «Иерусалим был похож на пороховую бочку. Каждый новый день приносил дурные вести». Рапорт Ханааны отложили в стол до «более подходящих времен». А он сам все последующие годы, вплоть до начала Второй мировой войны, с ужасом наблюдал, как растет, становится агрессивнее и начинает открыто выступать против евреев нацистская ячейка в Иерусалиме. Он видел молодых немцев, которые бросают камни в еврейские автобусы, и как, чеканя шаг, колонны нацистов идут маршами со знаменами рейха по городу царей Давида и Соломона. В какой-то момент такие же ячейки появились в Хайфе, Яффо и других местах Палестины.
До начала 30-х немецкие темплеры были дружелюбной и тихой общиной, члены которой занимались ремеслами и торговлей. На территории Палестины проживали около двух тысяч немцев. Самая большая община – по разным данным, от 400 до 700 человек – располагалась в Иерусалиме. «Уже в начале века колонисты имели три гостиницы, банк, мельницу и пекарню. В общине имелись свой врач, фармацевт, две акушерки и художник», – писал историк Дэвид Кроянкер. Колония росла и отстраивалась: в ней появлялись школы, музыкальные залы, лектории. Над устройством и планировкой кварталов работали немецкие инженеры и архитекторы.
«Посмотрите на их семейные фотографии, и вы увидите, что они напоминают снимки в глянцевых журналах конца позапрошлого века. Эти люди сфотографированы в Иерусалиме в самых красивых своих нарядах, как бы пропагандируя европейский образ жизни в пустыне», – писал Кроянкер.
Темплеры ладили с евреями, лечились у еврейских врачей, вступали в бизнес-отношения. Все изменилось с приходом к власти в Германии Гитлера. Община, по словам Кроянкера, раскололась на «старожилов» и условную «молодежь». Первые, за которыми стояли сильные христианские традиции, восприняли немецкие идеи национал-социализма с критикой. Вторые, напротив, приняли их с энтузиазмом.
Основателем национал-социалистической ячейки в Палестине в 1933 году стал архитектор Карл Руфф. К середине 30-х в ней состояли порядка 400 человек – фактически к нацистам примкнул каждый пятый темплер. Лидером иерусалимской ячейки, самой крупной в Палестине – в ней было около 100 членов, стал школьный учитель по имени Людвиг Буххальтер. Он был частым гостем в немецком консульстве в Иерусалиме, откуда получал указания «по строительству партии». Современники сообщали о банкете, устроенном Буххальтером в апреле 1934 года в честь дня рождения фюрера. Пели мальчики из школьного «темплерского» хора, читали вслух биографию Гитлера, поднимали тосты за его здоровье, сопровождая их громогласными «зиг хайлями».
В сентябре 1935 года в Германии приняли свод так называемых «нюрнбергских» расовых законов. Палестинский филиал НСДАП не замедлил на них откликнуться. Члены ячеек теперь бойкотировали любые контакты с евреями, отказывались нанимать евреев на работу, сдавать им жилье, продавать продукты – и кроме того, предприняли ряд акций устрашения. В январе 1936 года темплер Готтлиб Борль, владелец кинотеатра «Ориент» в Иерусалиме, получил от нацистов письмо с угрозами – за то, что сдал кинотеатр еврейскому прокатчику.
«С ужасом довелось местному отделению НСДАП узнать, что вы сдали кинотеатр в аренду евреям. Немецкая собственность сдана вами в неарийские руки. Это вступает в противоречие с законами Германии, действующими также в местах поселения немецкого народа. Настоятельно требуем разорвать сделку. Копия письма отправлена через главного наместника НСДАП в Палестине в Берлин. Результаты могут оказаться плачевными для вас и вашей семьи. Мы надеемся, что интересы рейха стоят для вас выше интересов частных, согласно принципу фюрера – “польза общества превыше личной пользы”», – такое письмо подписал Буххальтер.
Тогда же началось и насилие, о котором сообщал офицер-еврей Авив Ханаана. Юные гитлеровцы несколько раз забросали камнями еврейские автобусы. Разбивались витрины еврейских магазинов в Иерусалиме, имели место случаи нападений. Интересно, что такое поведение заслужило одобрение у радикально настроенной части арабского населения Палестины. Есть сведения, что Буххальтер имел контакты с боевиками, свободно заезжая в те арабские районы, куда британская полиция вторгалась только при полном вооружении – пропуском для немецких машин служил флаг со свастикой.
Осенью 1938 года после аннексии Германией чешских Судет иерусалимские нацисты прошли маршем по улицам Мошава Германит в Иерусалиме и аналогичного района в Хайфе. А уже вскоре около 75 человек из их состава получили повестки о призыве в армию Третьего рейха и отплыли в Германию. Только тогда британцам стало ясно, с кем они имеют дело. Вольные времена для палестинской ячейки НСДАП закончились.
Великобритания официально вступила во Вторую мировую войну 3 сентября 1939 года. Одновременно в «немецкие» кварталы палестинских городов зашли британские военные и полиция. Большинство темплеров, как подданных враждебного государства, интернировали: мужчин и женщин преклонного возраста поселили в лагере близ Хайфы. Молодых мужчин и их семьи кораблями переправляли в Австралию: там они в итоге провели все военные годы – часть из них, правда, отправилась в Германию в обмен на еврейских узников концлагерей.
К моменту образования Государства Израиль в 1948 году темплерская община прекратила свое существование. Часть немецких семей переехала в Европу, другая осталась в Австралии. По данным издания Haaretz, правительство Израиля выплатило темплерам компенсацию за изъятую землю и недвижимость – около 54 миллионов бундесмарок. Получателем денег в числе прочих стал и лидер «темплерских» нацистов Людвиг Буххальтер. По иронии судьбы, он пережил войну и дожил до 100 лет – есть сведения, что он закончил свою жизнь в Австрии.
Одним из последних актов «нацистской» драмы в Палестине стало убийство в Тель-Авиве в марте 1946 года Готтхильфа Вагнера – одного из немногих темплеров, оставшихся здесь после войны. В конце 30-х Вагнер возглавлял городскую ячейку НСДАП. Его застрелили в машине, где вместе с ним ехали его сестра, секретарь и двое сопровождающих. Они рассказали полиции, что целью нападавших, очевидно, был только сам Вагнер – в него стреляли с близкого расстояния, стараясь, чтобы пули не задели никого другого. Ответственность за убийство позже взяли на себя активисты «Хаганы».
Михаил Блоков
6
