14.12.2024

Мой сын Паата в 12 лет так нагрубил маме…


 И я подошел к нему и пригласил прогуляться для «мужского разговора». Такого, о котором мама не должна была ничего знать. Мы шли молча, а потом я обратился к сыну. «Хочу, чтобы ты дал мне совет. Однажды я влюбился в одну женщину. И я пообещал ей, что если она выйдет за меня замуж, то я никогда не дам её в обиду. Как ты считаешь, это правильно?».

«Конечно, правильно»,  —  ответил он. «А ты когда влюбишься, дашь своей будущей жене такое же обещание?». «Конечно, дам!»  —  ответил Паата. И тогда я ему сказал: «Теперь помоги мне, пожалуйста. Я не знаю как быть со своим сыном, который обидел мою любимую женщину. Подскажи, что мне делать. Ведь я дал ей обещание».

Это и есть шоковая терапия.

Он долго, долго молчит. Но то, что в этот момент кипит внутри него  —  именно это и творит человека. «Накажи меня»,  — наконец говорит он. «Зачем? Я не для этого тебя позвал. Нас двое, и мы должны защищать наших женщин. Поможешь мне в этом?».

«Помогу»,  —  отвечает Паата. Я жму ему руку и говорю: «Пойдем домой. И давай об этом никто не узнает: ни мама, ни бабушка. Это будет наш, мужской разговор».

—  Шалва Александрович Амонашвили


70 элементов 1,294 сек.