На выходные приезжал тренер. Автомат оставлять нельзя, поэтому вышел меня тренировать с ним. Израильский фитнес, он такой. Спрашиваю — как тебе там, тяжело? Отвечает: мне было тяжело, когда друзья ушли воевать, а я ждал призыва. Он не ждал, он там что-то специально делал, чтобы его взяли.
По дороге в спортзал есть магазин с цветами и прилавок с тапочками, их держит один мужчина. Мы видимся каждый день, поэтому здороваемся и узнаем друг друга. И вот он пропал. Не было месяц или два. Вчера встретила его, обрадовалась страшно. В военной форме и ботинках цвета пустыни. Говорят, такие ботинки носят ребята, в сложных точках (поправьте меня, если это не так). Хотелось обнять. Улыбались, я показала ему на ботинки и форму и сердечко пальцами. Он мне ответил…
Меир — сын моего друга раввина Йосефа Херсонского, прилетел с учебы в Нью-Йорке, принял решение сразу идти в армию. Оружие на девчонках вместе с ковриками йоги, ребята с автоматами в дорогом отеле, приехали на выходные, провести время с семьей.
Здесь нет военных, как будто. Есть страна и большая семья. А оружие — это просто часть такой жизни. Не важно, учитель ты, солдат, религиозный или эко-активист. Не важно, когда ты репатриировался. Важно, какие у тебя ценности.
Всегда думала, что ценности применимы только в отношении отдельных людей. Но только вчера поняла, что это можно экстраполировать на всю страну. И у меня впервые за последние 2 года внутри засветило солнце.
Я шла и думала, что совпадаю ценностями с целой страной. И мне повезло в ней жить. Поняла, что хочу здесь будущее. И как будто у потрёпанного перекати-поля появился корешок. Очень приятное чувство.
15
