Все дети Чуковского получили отчество «Корнеевичи», хотя имя Корней было его личным изобретением — свой псевдоним Николай Корнейчуков придумал в начале литературной карьеры, разбив фамилию на две части.
По его словам, у него «никогда не было такой роскоши, как отец или хотя бы дед» — из–за своего внебрачного происхождения Чуковский не имел отчества, позже он выбрал его себе сам и добавил к псевдониму «Иванович».
В начале 1928 года по инициативе Крупской, творчество Чуковского подверглось жесткой критике за идеологически неверные сюжеты — вместо описаний великих планов, индустриализации и коллективизации он забивал головы детей «Тараканищами», «Цокотухами» и прочими вредителями. Началась кампания, получившая название «чуковщина».
«Черт возьми, — писал он директору Госиздата, — неужели Советская страна уж не может вместить одного единственного сказочника!» Последовали два года отказов издателей и редакторов, Чуковский был практически лишен средств к существованию. В декабре 1929 года в «Литературной газете» публикуется письмо Чуковского с отречением от сказок и обещанием создать сборник «Весёлая колхозия». Сказки он действительно не писал до 1942 года, но «Колхозии», к счастью, тоже не суждено было случиться.
«В голове у меня толпились чудесные сюжеты новых сказок, но эти изуверы убедили меня, что мои сказки действительно никому не нужны, — и я не написал ни одной строки. И что хуже всего: от меня отшатнулись мои прежние сторонники. Да и сам я чувствовал себя негодяем. И тут меня постигло возмездие: заболела смертельно Мурочка».
У младшей и самой любимой дочери Чуковского обнаружили туберкулез. Самые известные свои сказки писатель написал для нее о ней с ней же на коленях. Мурочка умерла в ночь на 11 ноября 1931 года. Отец сам уложил её в гроб, заколотил и отнёс на кладбище.
В годы войны, по данным НКГБ, Чуковский заявил следующее:
«…Всей душой желаю гибели Гитлера и крушения его бредовых идей. С падением нацистской деспотии мир демократии встанет лицом к лицу с советской деспотией. Будем ждать».
Неодназначность отношений писателя к властям иллюстрирует одна из его шуток: «Я счастливый отец. Если к власти придут правые, у меня есть Коля, если левые – Лида». Его сын Николай дослужился до члена правлений СП СССР, СП РСФСР и издательства «Советский писатель», в то время как на публикации Лидии в СССР был наложен полный запрет за критическое отношение к советской власти, поддержку диссидентов и брак с «врагом народа» — опальным физиком Матвеем Бронштейном. Сам писатель в разные годы продолжал активно защищать от нападок КПСС Зощенко, Бродского, Солженицына и многих других неугодных властям писателей, ученых и пр.
Последние годы лауреат множества госпремий Корней Иванович Чуковский по большей части провел на даче в Переделкино, где устраивал публичные чтения для окрестных детей. На одной из таких встреч Агния Барто спросила: «Ну что, ребята, кто лучше всех знает «Мойдодыра»?», уже старенький Чуковский перепугал детей, внезапно закричав: «Я!!!»
