Мир появился в результате божественного инцеста
Народная японская религия, синтоизм, относится к сексу как к нормальной части людских взаимоотношений. Это отражено и в мифологических сюжетах, в которых боги создают мир с помощью совокупления.
Когда появились божественные брат и сестра — Идзанаги и Идзанами — верховные боги поручили им создать Землю. Те воспользовались копьем и начали месить им воду мирового океана. Из соленых капель с этого оружия появились Японские острова.
Придя на остров, боги воткнули в землю копье и совершили рядом с ним совокупление. Писатель Цезарь Ян Струсевич в своей статье «История полового воспитания в Японии», приводит обращение божественного брата к сестре, записанном в «Кодзики», сборнике мифов и легенд, созданном в 712 году нашей эры.
Идзанаги говорит: «Мое тело торчит в одном месте. Я хотел бы засунуть ту часть моего тела, которая торчит, в ту часть твоего тела, которая пуста, и заполнить ее».
Сексуальная тематика пронизывает всю жизнь японских богов. Профессор Ян Бурума в статье «Радость искусства: почему Япония приняла секс со страстью», приводит еще одну легенду. Однажды Аматэрасу, богиня солнечного света, разгневалась на людей, удалилась в пещеру и солнце погасло.
Никто из богов не мог уговорить ее вернуться на небо, и тогда небожители просто устроили у входа в пещеру оргию, а один из них начал так задорно и нелепо отплясывать стриптиз, что все наблюдающие просто валялись от смеха. Это было так громко и завлекательно, что любопытная Аматэрасу выглянула, рассмеялась, и гнев ее прошел. Так в мир вернулось солнце.
Аматэрасу
До сих пор японцы отмечают некоторые праздники, используя фаллические символы. Например, на день Богатого года в городе Комаки, таскают по улице огромный деревянный член. Его длина — два с половиной метра, а вес — четверть тонны.
Параллельно существует праздник, прославляющий женское начало в его самом физиологическом виде. Жители города Инуяма ежегодно устраивают шествие, где носят огромную раковину, как символ влагалища. В ходе празднества раковина раскрывается, и сидящая внутри девочка начинает раскидывать людям рисовые лепешки. Затем толпа пронзает деревянным членом влагалище из соломы. Весело у них там.
Кабуки и бордели за стенами — проституция в средневековой Японии
После эпохи Хэйан (794-1185 гг.), когда большая доступность женщин уменьшала интерес мужчин к продажной любви, наступил период раздробленности, а затем эпоха сёгуната Токугавы, и с 1603 года в Японии развивается централизация.
В это время отношение к женским изменам стало жестким (никаких вам фривольностей в духе Сэй-Сёнагон). Зато появилось множество мужчин, которые были не прочь развлечься. Именно для них и работали многочисленные проститутки и куртизанки.
«Квартал красных фонарей» в Токио
Впрочем, из-за постоянных ссор и убийств, происходивших в борделях, еще в правлении сёгуна Тоётоми Хидэёси в 1589 году рядом с дворцом организовали бордель, обнесенный стенами. Назвали его Янагимачи — «Ивовый город», так как это дерево считалось символом проституции. Позже, в 1602 году, его перенесли подальше от дворца, а в 1635 он получил новое название — Симабара.
После перенесения столицы из Киото в Эдо (нынешний Токио) квартал борделей открылся и там. В 1626 году был построен обнесенный стеной и рвом с единственными воротами район Ёсивара. Проститутки, которых называли «юдзё», жили исключительно в нем, и выходить могли только в трех случаях: если ходили к врачу, шли в суд, или если клиент выводил их полюбоваться цветением сакуры. Передвигаться они были обязаны исключительно босиком.
Помимо проституток существовал и аналог греческих гетер, гейся, более известных нам как гейши. Эти девушки умели играть на музыкальных инструментах, танцевать, умело поддерживали разговор на разные темы и имели право вступать в сексуальную связь с клиентом по своему желанию.
Тем не менее, первый мужчина у них появлялся в пятнадцать лет в результате ритуальной дефлорации, которая называлась «мидзуагэ». Проводил ее особо уважаемый клиент, который платил крупную сумму и затем чаще всего становился покровителем этой гейши.
С любовью японцев к проституции и искусству связано и возникновение театра кабуки. В 1603 году танцовщица по имени Окуни в приречном квартале Киото устраивала смелые представления, разыгрывая со своими служанками эротические и сатирические представления, играя и мужчин, и женщин. Ее театр стал крайне популярным и получил название «кабуки» — «веселый, сумасбродный».
После того, как Окуни пригласили в столицу Эдо, у нее появилось множество подражательниц. Разыгрывая представления, девицы не брезговали проституцией, что еще больше добавляло им популярности. Увлечение актрисами стало настолько повальным, что в 1647 власти запретили женщинам играть в этом театре.
Тогда за дело взялись юноши-актеры… и все повторилось, только теперь их клиентами стали многочисленные гомосексуалы, которых было немало в самурайской и чиновничьей среде. В итоге в 1652 году из театров выгнали и юношей, так что теперь в кабуки играют только взрослые мужчины.
Бессмертие и сперма на черепе — японская тантра
Было у японцев и свое течение тантрического буддизма, называвшееся Татикава-рю школы Сингон. Его основал некий Нинкан, умерший в 1113 году. Находясь на высоком посту в буддийской иерархии в столице, он был сослан в провинцию за попытку заговора против императора Тоба. В ссылке он прыгнул со скалы, разбившись насмерть, но перед этим Нинкан передал свое учение Татикава даосу по имени Кэнрэн.
Суть учения была в том, что люди, используя особые практики во время секса, могут достичь просветления. Но вот ритуалы, до которых додумались мастера Татикава-рю, заставили бы смутиться даже опытного индийского отшельника-агхори.
Подробно о таком обряде рассказывает кандидат философских наук А. А. Накорчевский в своей книге «Японский буддизм». Для ритуала был нужен череп, желательно очень выдающегося человека, но родительский тоже подходил. Если же с ними была напряженка, собирали несколько черепных крышек обычных людей, толкли их в пыль и лепили из получившегося материала подобие черепа.
Затем к черепу (настоящему или импровизированному) прикрепляли зубы, губы и глаза, покрывали лаком и приступали к обряду. Мужчина и женщина занимались сексом, после чего вытекающими из их тел жидкостями покрывали череп. Так нужно было сделать 120 раз, время от времени читая над мертвой головой мантры.
В идеале должно быть как-то так. Хотя это череп из тибетской тантры, и там у него иной смысл и иной способ «производства»
После этого череп покрывали тремя слоями золотой и серебряной фольги, на которой рисовали мандалу — сакральный буддийский рисунок. Делали это с помощью тех же жидкостей из тел любовников. Затем шли еще три слоя и еще мандала. И так нужно сделать еще 120 раз. Обычно терпения хватало на пять-шесть, после чего череп украшали и белили так, чтобы у него было благостное выражение «лица».
Далее в течении восьми лет нужно было всячески умасливать череп благовониями, проводить церемонии и ублажать. И после этого череп по затее тантристов должен был ожить и дать просветление, исполнение желаний и знание прошлого и будущего. Сумел кто-то хотя бы дойти до конца обряда — история умалчивает.
Сюнга, или откуда у японцев взялись тентакли
В первой половине XVIII века в японском искусстве появилось направление, называвшееся укиё-э, картинки «плывущего мира». Живопись и гравюра этого стиля отображала жизнь куртизанок, гейш, актеров театра кабуки, любование природой, фейерверки, в общем все, что было связано с чувственным миром развлечений.
Были тут и картинки эротического, а на современный взгляд и откровенно порнографического характера: «весенние картинки» или «сюнга». Подобные изображения использовались как обереги от пожара, друзья и родственники передавали их друг другу, а иногда самураи украшали ими заднюю часть доспехов. Ну и напрямую, для возбуждения, они, конечно, тоже применялись.
Первым произведением в жанре сюнга по мнению исследовательницы Анны Ленехан-Уайт, высказанном в книге «Сюнга и Укиё-э: Весенние картинки и Картины Плавающего мира», был путеводитель по кварталу борделей Ёсивара, датированный примерно 1660 годом. В нем можно было найти изображения известных куртизанок и их гербов.
«Сон жены рыбака»
Часто «весенние картинки» изображали сцены секса, но были и более экзотические. В статье Френки Кнапп «Древнее отношение Японии к сексу было намного причудливее, чем вы можете себе представить», есть описание картинки, где фаллос в виде змеи подкрадывается к лягушке, а демоны с лицами в виде пениса и вагины разговаривают друг с другом, их же гениталии выполнены в виде лиц мужчины и женщины.
Знаменитый художник Кацусика Хокусай в 1814 году выпустил трехтомный сборник сюнга «Молодые сосны», где в том числе было изображение, позже названное «Сон жены рыбака». На картинке женщина извивается в экстазе, в компании двух осьминогов: большой делает ей куннилингус, а малый целует губы и ласкает сосок.
При этом они еще и разговаривают, что известно из сопроводительной надписи к картинке. Большой осьминог радуется, что доставляет женщине наслаждение, девушка блаженствует и говорит об этом, а малый осьминог планирует немного погодя заняться девушкой всерьез.
Этот сюжет позже повторялся еще не в одной сюнга и, очевидно, повлиял на появление всем известных тентаклей, как поджанра хентая.
Японцы — интересная нация, и их культура для стороннего наблюдателя полна необычных моментов. Танцующие стриптиз боги, процессии с огромным фаллосом, театр кабуки и, наконец, делающий куннилингус осьминог.
