ИНТЕРВЬЮ
Ципора Майданчик: "Светских евреев не бывает".
Так же, как глобус – это планета в миниатюре, так и Израиль – это уменьшенная модель мира. Возьмите любое событие – и обязательно обнаружится осколок его здесь, на этой земле. Возьмите любую идею – и непременно услышите здесь ее отголосок. Меня всегда поражает, как на такой крохотной территории уживаются абсолютно разные миры. Как в пятнадцати минутах езды от центра страны вдруг словно открываются ворота в иное измерение, в иную реальность. Где люди не просто живут, а выполняют миссию, не гонятся за желаниями, а руководствуются чувством долга, и где каждый день становится судным, со скрупулезным взвешиванием всех совершённых поступков. Я отправилась в Кфар-Хабад – поселок, в котором живут представители одноименного хасидского движения, чтобы поговорить с Ципорой Майданчик о том, чем религиозный образ мышления отличается от светского и в чем смысл жизни.
– Я совсем забыла о нашей встрече, – признается Ципора, когда я оказываюсь у порога ее дома. – Но это даже хорошо. Потому что сейчас вы увидите настоящую жизнь. Вы ведь для этого пришли?
– Для этого.
– Ну вот, смотрите, – говорит она и провожает меня в гостиную.
Их семья живет в двухэтажном розово-бежевом доме. Во дворе растет куст граната и лимонное дерево, разбросаны детские игрушки. Детей в семье много. Некоторые уже выросли и сами стали родителями. Но младшие, а их семеро, все еще живут тут. Здесь же, в родительском доме, гостят внуки. Кудрявая девочка в подгузнике, с пузом, перепачканным синим фломастером, сидит на стуле и жует персик. Рядом с трудом встает на ножки ее младший брат. Тут же уселся на диван их шестилетний дядя Шломо и внимательно разглядывает меня: незнакомые женщины, одетые не по правилам, здесь бывают редко. Он на меня сердится: сейчас его законное время. Этот час принадлежит только ему – "мамэ", так дети называют Ципору, занимается с ним изучением Торы или просто болтает. Теперь из-за меня это драгоценное время пропадает, и ему придется ждать целую неделю, пока снова подойдет его час. Но с мамэ спорить не принято. Поэтому он, убаюканный нашей беседой, засыпает, зарывшись в диванные подушки.
– Ципора, сколько у вас детей?
– Мне посчастливилось родить тринадцать. Пять сыновей и восемь дочерей.
– А сколько внуков?
– Ой, дайте подумать. Восемь, кажется. Кстати, младший сын моложе старшей внучки.
– А сколько вам лет?
– Мне пятьдесят три. Я вижу в своих детях подарок от Бога. Это совсем не так очевидно, как кажется. Многие мечтают о большой семье, но у них не получается. У меня, слава Богу, не было длительных перерывов между детьми. Сегодня моей старшей дочери тридцать один год, а младшему сыну шесть лет.
– Вы бы хотели иметь еще детей?
– Я всегда говорила себе: если Всевышний решит, то я готова, я любое Его решение приму с благодарностью. Ведь нужно понять, что значит "хареди". Люди непросвещенные не понимают этого. "Хареди" происходит от слова "харада", то есть трепет, или страх. Мы преклоняемся перед Величием Бога, мы выполняем Его заветы, данные в Торе. С другой стороны, мы не только любим Бога, но и избранный Им народ, то есть народ Израиля.
– У нас, светских людей, тоже полно страхов. Особенно сейчас. Мы боимся, что у нас не будет работы, что мы не сможем оплачивать счета, что заболеем, в конце концов. У вас этих страхов нет?
– Я верю, что мир создан Всевышним, и Он им управляет. Трижды в день мы молимся Ему, просим Его дать нам пропитание, благословить на заработок, помочь нам прожить этот день в достоинстве и достатке. Мы верим в то, что Бог о нас позаботится. Нам, со своей стороны, нужно выполнять свою миссию. По Торе родители обязаны обеспечить детям пропитание и крышу над головой, и мы с мужем делаем все, что от нас зависит, чтобы прокормить детей и воспитать их достойными евреями. Мы верим, что, если выполнять все божественные заповеди, то Бог поможет нам преуспеть в любом деле.
– Но ведь пока до Бога дойдут наши молитвы, нужно чем-то кормить детей.
– Я вам так скажу. Это вопрос восприятия жизни. Есть люди, которые паникуют, впадают в истерику, не могут выдержать стресс. А есть люди, которые ко всему относятся спокойно. Да, сейчас трудно. Но мы это преодолеем с Божьей помощью. Что сказал Бог, даруя нам Тору? Он сказал: дорогие евреи, вы должны выполнять заповеди, и это даст вам душевное спокойствие. Я это рассказываю для того, чтобы вы поняли наш образ мыслей. Мы не выживаем, мы не считаем каждую копейку, мы живем. Да, бывают времена трудные, когда приходится занимать деньги, когда мы теряем работу, и нужно искать новое место. Но это временное явление. В такие моменты у каждого человека начинает говорить его внутренний голос, который объясняет: все образуется, если Бог решил послать эти трудности, то их нужно преодолеть. Главное, слушать этот голос и выполнять свою миссию.
– А в чем вы видите свою миссию?
– Нести свет Торы людям и по мере сил приближать приход Мессии.
Пятница, середина дня. Семейство Майданчик готовится к встрече субботы – событию, которого ждут целую неделю. Дети уже наряжены в праздничные одежды – поверх белых рубашек или платьев надеты жилетки с серебристыми пуговицами. На кухне приготовлено достаточно еды, чтобы прокормить большую семью: несколько видов рыбы, мясо, салаты, запеканки, чолнт и, конечно, кугель – любимое лакомство. В электрическом чане кипит вода – она будет горячей на протяжении всей субботы. На огромном столе, накрытом на двадцать человек, стоит подсвечник с пятнадцатью свечами – две ради самой заповеди встречи субботы и еще по одной на каждого ребенка.
– Как вам удается прокормить такую большую семью?
– На этот вопрос есть очень простой ответ: мы живем по-другому. Поэтому и расходы совершенно другие. Довольствуемся малым, не ходим по ресторанам, не покупаем дорогую одежду, не ездим на отдых всей семьей. Это не значит, что мы голодаем, не дай Бог. Но посреди недели мы не едим мясо и рыбу. Мы накрываем большой стол только по пятницам или на праздники.
– Сколько килограммов мяса нужно купить, чтобы накормить такую огромную семью шаббатним ужином?
– Я не знаю. Я никогда не считаю. Я покупаю столько, сколько необходимо. Слава Богу, у нас всегда хватает еды. Всевышний определяет, сколько человек заработает в течение года. И только Он. И сколько бы человек ни работал, сколько бы ни лез из кожи вон, больше не будет. Но и меньше не будет. Ровно столько, сколько Творец решит. Но это не значит, что не нужно работать. Конечно, нужно. Работа – это одна из главных заповедей. Вы знаете, мой сын однажды задал вопрос: откуда у нас деньги на все? И я ему ответила: все от Всевышнего. И работа, которую он дает, и расходы, которые мы несем, и наши доходы – все от Всевышнего. Когда нужно – все появляется в свое время.
– Вы помните дни рождения своих детей?
– Конечно. У нас праздники бывают часто. Ведь мы празднуем не только дни рождения детей, но и внуков, и наши, и наших родителей, и зятьев, и невесток. Получается, что у нас по нескольку раз в месяц какое-нибудь новое торжество.
– А как отмечаете?
– Пеку шоколадный торт.
– А подарки бывают?
– Чисто символические.
– А где вы работаете?
– Я научный руководитель диссертаций второй и третьей степени по педагогике. Я по образованию учитель математики, потом получила дополнительную степень, и сейчас продолжаю работать в этой сфере.
– Как вы умудряетесь находить время и на детей, и на дом, и на работу?
– Это жизнь. В ней должно быть место всему: и семье, и работе. У каждого в семье есть свои обязанности. Кто-то убирает дом перед субботой, кто-то накрывает на стол, кто-то готовит. Все при деле. У нас многие женщины занимаются образованием. Мы считаем, что это очень важно – передавать знания. Но не только формальные знания, которые можно получить из любого учебника. А знания о жизни. Я верю, что изучение Торы, изучение комментариев к ней наших великих учителей только увеличивают и углубляют нашу веру и укрепляют нашу душу.
– Вы выглядите человеком, который нашел согласие с самим собой.
– А я действительно живу с ощущением внутреннего покоя. Но я живой человек, конечно. Я расстраиваюсь, я радуюсь, иногда могу даже поднять голос, выйти из себя. Но я не впадаю в панику или истерику из-за ерунды. И я не пытаюсь никого перевоспитать. Вот вы пришли сюда – значит, вам интересно узнать, как мы смотрим на жизнь. Я согласна вам рассказать об этом. Но, если человека не интересует ни еврейская традиция, ни еврейский взгляд – пусть живет, как угодно. Моя вера помогает мне выходить из самых сложных и неприятных ситуаций. Вот, пожалуйста. Неделю назад в нашем поселке произошел такой случай. Одна семья, которая недавно здесь поселилась, не сумела справиться с экономическим кризисом и полностью разорилась. Я их практически не знаю, мне о них рассказали знакомые. И что вы думаете? Все соседи собрали деньги, чтобы заплатить взнос за дом – иначе бы его отобрали. Каждый дал столько, сколько мог. Я вижу в этом еще один шаг к освобождению. Это было сделано для того, чтобы мы все отбросили свои дела, посмотрели на себя со стороны и направили силы на спасение этой семьи.
– А для той семьи – это тоже какой-то урок?
– Конечно. Это значит, что Всевышний послал им трудное испытание, чтобы они, пройдя его, сделали еще один шаг к возвышению своей души. Потом они должны, конечно, проанализировать ситуацию и понять, как они попали в такое положение, что сделали неправильно, где ошиблись. Но меня это уже не касается. Я со своей стороны сделала то, что могла. А дальше пусть они идут своей дорогой. Я всегда говорю и своим детям, и своим ученицам, что у еврея есть миссия, у него есть особая ответственность, потому что он несет свет в мир.
– Но в мире существуют разные люди. И не только евреи. У них нет миссии?
– У них есть своя миссия. А у евреев своя. У нас, евреев, есть ответственность перед всем миром. Мы должны стремиться к тому, чтобы все люди выполняли заветы Творца. Есть специальные заповеди, которые предназначены для неевреев. Всего их семь, и наша задача помогать каждому с их исполнением.
Религиозные евреи верят, что человек – это мелех. Часто это слово переводят на русский язык, как "царь", но здесь имеется в виду другое. Слово "мелех" – это еще и аббревиатура, состоящая из начальных букв трех других слов: "моах", то есть мозг, "лев", то есть сердце, и "кавед", то есть печень. Если разум и чувства находятся в гармонии, то и душа человека будет здорова. При этом разум должен быть превыше чувств, а здравый смысл и чувство долга – превалировать над желаниями и страстями.
– Сегодня женщины становятся более самостоятельными. Они не хотят сразу же после школы выходить замуж и рожать детей. Многие хотят учиться, ездить по миру, делать карьеру. Вы ощущаете влияние внешнего мира?
– Да, к сожалению, внешний мир влияет на нас, я бы хотела, чтобы этого влияния было как можно меньше. А что касается замужества, то замуж выходят не для удовольствия. Замуж выходят из чувства ответственности, прежде всего перед своим народом. В Торе написано, что долг каждого человека – создать семью и родить детей.
– А как же любовь?
– А любовь приходит со временем. Конечно, любовь очень важна. Любовь – это самое важное. Но любовь – это процесс. Когда привыкаешь к человеку, начинаешь дорожить им, заботиться о нем, вкладывать в него силы – вот тогда и приходит любовь. Мы этому учим девочек с самого детства. Хотя, конечно, сложно устоять перед соблазнами большого мира.
– Вот вы говорите, что религиозный образ жизни исходит от разума, в то время как светский подвержен влиянию эмоций. Это значит, что вы ведете более разумную жизнь, чем я?
– По этому поводу очень хорошо высказался Любавический Ребе. Он утверждал, что жизнь по Торе гораздо более высокого качества, чем жизнь без Торы. Это не значит, что тот, кто выглядит как религиозный человек, действительно живет по Торе. Нет, настоящая вера внутри, она не обязательно видна окружающим.
– Вы знаете, что про вас говорят: вы не платите налоги, вы не служите в армии, вы только и делаете, что тянете деньги из государства и ничего не даете взамен. Это так?
– Про евреев чего только ни говорили! Вся нацистская пропаганда была построена на том, что евреи больше всего на свете любят деньги и не любят работать. А царские погромы из-за чего происходили? Из-за того, что евреев обвиняли в том, что они очень богатые и мечтают использовать в корыстных целях всех вокруг. И истреблять. Например, насылая на другие народы эпидемии и мор. Так что это старо, как мир. Это пропаганда. Как и всякая пропаганда, она практически не имеет связи с реальностью.
– А чем ваш муж занимается?
– У моего мужа обширные связи в еврейском мире, и он занимается тем, что собирает деньги в помощь детям-инвалидам.
– А ваши дети были в армии?
– Некоторые из них, и еще все мои зятья были в армии. Несмотря на то что армия — это очень сложная тема, в первую очередь с точки зрения идеологии. До тех пор, пока человеку не нужно заботиться о пропитании своем и своей семьи, он обязан учить Тору. Если же человек женится, и ему нужно кормить семью, то у него нет возможности служить в армии. Кроме того, то, как армия построена сегодня, не подходит для религиозных военнослужащих.
– Но вы же понимаете, что эта тема болезненна не только для вас, но и для нерелигиозного населения, которое смотрит, как "харедим" уклоняются от службы в армии, и страшно злится.
– Да. Тема армии вызывает большие споры в обществе. Но и армейская система должна быть более подготовлена. Если бы призыв в армию осуществлялся не силой, а была бы попытка понять нашу позицию, то мы бы пришли к такой формуле, которая бы устроила обе стороны. И тогда даже те, кто не служил в армии, пользовались бы уважением в обществе. Сегодня считается, что тот, кто не идет в армию, тот паразит.
– А когда ваших детей, которые не были в армии, называют паразитами, вас это обижает?
– Я вам так скажу. Я сегодня живу с таким ощущением внутренней гармонии, что мало что может меня обидеть. Но ненависть между людьми поражает весь народ, делает его более слабым, менее устойчивым.
– Но служба в армии – это не желание, это обязанность каждого гражданина.
– Армия прерывает процесс изучения Торы, а для еврея Тора превыше всего. С другой стороны, ведь мы не требуем, чтобы все граждане поголовно были врачами или сапожниками. Мы понимаем, что каждый должен заниматься своим делом. Если бы все понимали ценность каждого отдельного человека, то относились бы по-другому. И если бы в армии понимали ценность каждого, то было бы гораздо меньше страха перед ней, не было бы принуждения. Люди бы не боялись идти в армию, а считали бы это честью.
– Но в армии служат разные люди, не только религиозные. Армия должна быть приспособлена под всех людей, в том числе и под тех, кто не соблюдает традиции.
– Да, конечно. Вот я об этом и говорю. Если бы те, кто стоит во главе государства, принимали решения на основе общих ценностей, то все выглядело бы по-другому.
– С другой стороны, раздается очень много критики в адрес представителей религиозного населения в Кнессете и в правительстве. Они требуют несоразмерно много, а взамен дают слишком мало.
– Я вам так скажу. Никто из этих людей меня не представляет, мы изначально люди аполитичные. Задача ХАБАДа – объединять, а не разъединять, как это делают политики. Ведь чем они занимаются? Они не видят картины в целом, они делят людей на сектора и пытаются отстаивать лишь узкие интересы того сектора, к которому принадлежат сами.
– А в чем интересы религиозного сектора?
– Мои интересы они не представляют.
– А как бы вы хотели, чтобы они представляли ваши интересы?
– Я бы хотела, чтобы они больше говорили о Боге, о божественном начале в еврейском народе. Я хочу, чтобы больше поддерживали единый и неразделимый Израиль, чтобы не было здесь палестинского государства, и чтобы, наконец, перестали разделять народ на своих и чужих, на левых и правых. Светских евреев не бывает. Еврей – он уже священен от рождения, вне зависимости от его взглядов. И если он выбирает светский образ жизни, это его дело. Хотя я вижу, что даже светские люди тянутся к еврейской традиции. Это так глубоко в них сидит, что рано или поздно у многих проявляется интерес.
– Вы чувствует враждебность по отношению к себе?
– Моя жизнь построена так, что я просто не бываю в тех местах, где можно столкнуться с враждебностью. Иногда я слышу, конечно, что кто-то где-то подвергся дискриминации из-за того, что он религиозный человек. Конечно, такое тоже существует. Но чем больше я открываю людям Творца, тем сильнее я чувствую, что я помогаю им жить более честно и правильно. Каждый вечер во время молитвы я вспоминаю, как прошел мой день, и подвожу итог. Где я ошиблась, что я сделала неправильно, а где я выполнила заповедь Божью. К сожалению, не всегда удается это сделать серьезно и с полной отдачей, потому что, бывает, я падаю от усталости. Но и у усталости есть смысл. Она приводит ко сну, во время которого душа соединяется с Творцом и насыщается новыми силами для продолжения жизни в безумном мире. А с утра я получаю мою душу обратно, чтобы использовать те силы, которые Всевышний дал мне, лучше, чем я это делала вчера.
В этот момент нашей беседы в комнате появляется отец Ципоры, реб Яаков, много лет проработавший в Израиле инженером. Щуплый, улыбчивый старик с длинной бородой и голубыми пытливыми глазами. С него-то и началась эта история. Еще в Советском Союзе он принадлежал к той немногочисленной группе хабадников, которые прошли через сталинское богоборчество, скрывались в подполье, где проводили незаконные по коммунистическим меркам религиозные обряды, подвергались арестам, пыткам и нередко платили жизнью за свое упорство. Во время войны семья была в эвакуации в Ташкенте, где и родилась Ципора. Она до сих пор немного говорит по-русски и вспоминает, как ее, совсем маленькую, поставили "на шухер" – следить, чтобы никто из посторонних не зашел в дом во время молитвы. Но она задремала и не заметила, как один из учеников отца, проходя мимо, заглянул внутрь. Тогда поднялся страшный переполох, но, к счастью, никаких последствий не было. Ученик оказался евреем и решил не сдавать своих.
– Все ваши дети получили или получат в будущем высшее образование?
– Да, конечно. Педагогическое. Все они занимаются еврейским образованием. Двое старших сыновей уже преподают в иешиве. Зять будет работать в Еврейском университете, заниматься организацией еврейских праздников, заботиться о студентах-одиночках. Ребе завещал нам заниматься распространением еврейской традиции. Где ее распространять? Нужно идти туда, где ты больше востребован.
– Но сегодня, например, нехватка врачей. Ваши дети не думают о том, чтобы заняться медициной?
– Нет, в педагогике всегда чувствуется недостаток кадров. У каждого свое предназначение. Если Всевышний направит их в другую область, значит, так и должно быть.
Кфар-Хабад – это поселок, который был основан в 1949-м году религиозными выходцами из Советского Союза, которым удалось бежать по поддельным документам сначала на Запад, а потом в Эрец-Исраэль. Поначалу здесь было только семьдесят семей, и большинство из них занимались сельским хозяйством. Здесь были пасеки и цитрусовые плантации, выращивали скот и птицу. Со временем поселок разросся, теперь здесь свыше тысячи домов. Постепенно ушли из жизни отцы-основатели, коров и кур продали, плантации отступили под натиском жилой застройки. Безымянным некогда улицам дали названия: имена мудрецов, великих толкователей Торы, цадиков и хасидов. Улица, на которой живут Майданчики, получила название по собранию сочинений Любавичского Ребе – Ликутей Сихот. В комнате, где мы беседуем с Ципорой, множество книг. В том числе и целая вереница томов того самого собрания сочинений. Ципора периодически открывает шкаф, чтобы достать одну из книг и процитировать слова Ребе. На каждый вопрос у него найдется ответ.
– Вот, смотрите, что сказал Ребе, – говорит Ципора и достает "Сборник цитат на каждый день".
– А вам не кажется, что ваша жизнь очень ограничена? Ведь кто-то за вас уже решил, как вам поступать, как вам думать, как вам жить, в конце концов?
– Нет, наоборот. Когда вы садитесь за руль, вы должны соблюдать правила дорожного движения. Вы же не говорите, что эти правила ограничивают вашу свободу. Вы просто соблюдаете их, и все. В жизни то же самое. Есть правила, и их нужно соблюдать. Моя жизнь полна смысла.
– А в чем он?
– Цель нашей жизни – создать такой мир, который будет полон любви, сострадания, радости. Это возможно только тогда, когда придет Мессия и будет отстроен Третий Храм. А мы все должны к этому стремиться.
Я ухожу накануне наступления субботы. Вся семья в сборе. Пришли навестить родителей старшие дети и пожилые родители Ципоры, которые живут в пристройке. Огромная семья садится праздновать главный день недели. Произнесут благословение над халой и выпьют стопку водки – по старой советской привычке. А потом до глубокой ночи будут петь песни, читать священные книги и разговаривать.
