Сейчас уже никого не удивляют каламбуры от первых лиц государств. Ну, кто не слышал про «компот», «будильник во все места», «размазывание по бумажкам» или «раба на галерах». Однако одним из ярчайших представителей подобного мастерства слова остается Виктор Черномырдин. Его афоризмы отражали суть эпохи лучше, чем исследования и труды профессоров.
Вершина политической карьеры Черномырдина пришлась на сложный период глубоких изменений в политической и общественной сфере. Политики старались отойти от клишированного, полного канцеляритов языка советской пропаганды. Все больше появлялось речевых индивидуальностей, важное место среди которых занял Черномырдин. Его каламбуры получили ласковое название «черномырдинки» и быстро пошли в народ. Полные парадоксов заявления политика были своеобразным диалогом народа и власти. Черномырдинки, хоть часто были неточными или не соответствовали заданной теме, поражали своей яркостью, спонтанностью и невозможностью их повторить, потому что, как говорил Виктор Степанович, «в харизме надо родиться».
«Есть ещё время сохранить лицо. Потом придётся сохранять другие части тела»
«Курс — он у нас один — правильный»
«На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться»
«Нельзя запрягать телегу посреди лошади»
«Правительство — это не тот орган, где, как говорят, можно только языком»
«Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего!»
«У кого руки чешутся? У кого чешутся — чешите в другом месте»
«Какую организацию ни создай, всё равно КПСС получается»
«Шли к рынку, а пришли к базару»
«Важнейший итог петровских реформ — создание благоприятных условий для западных деловых людей»
«А кто попытается мешать — о них знаем мы в лицо! Правда там не назовешь это лицом!»
«Все говорят, что недовольны итогами приватизации, и я недоволен, и не говорю»
«Заболел, кашляет еще раз по-всякому. Но президент есть президент» (о Ельцине)
«Клинтона целый год долбали за его Монику. У нас таких через одного. Мы еще им поаплодируем. Но другое дело — Конституция. Написано: нельзя к Монике ходить — не ходи! А пошел — отвечай. Если не умеешь. И мы доживем! Я имею в виду Конституцию!»
«Вряд ли должность определяет или дает мне какой-то вес. Ну куда же еще больше нужно человеку, который все уже прошел, все многое знает в этой жизни. Многое знаю. Может, даже лишнее»
«Ну, Черномырдин говорил не всегда так складно. Ну и что? Зато доходчиво. Сказал — и сразу все понимают. Ну, это мой, может быть, стиль. Может я не хочу сказать, что самый правильный, но очень понятный и доходчивый. А это нужно сейчас»
«Нам (России) НАТО не угрожает. С чего вы взяли, что вступление Украины в НАТО может нам угрожать? Я хочу сказать проще. Мы в России не хотим, чтобы Украина из ближнего зарубежья превратилась в дальнее. Этим должна быть больше обеспокоена Украина, чем мы!»
«Я господина Буша-младшего лично не знаю, но вот с отцом его, господином Бушем-старшим я знаком и жену его, господину Буш тоже знаю»
«Работающий президент и работающее правительство — так это ж песня может получиться!»
«Я готов пригласить в состав кабинета всех-всех — и белых, и красных, и пёстрых. Лишь бы у них были идеи. Но они на это только показывают язык и ещё кое-что»
«Вы посмотрите — всё имеем, а жить не можем. Ну не можем жить! Никак всё нас тянет на эксперименты. Всё нам что-то надо туда, достать там, где-то, когда-то, устроить кому-то. Почему не себе?! Почему не своему поколению?! Почему этот, как говорится, зародился тот же коммунизм, бродил по Европе, призрак, вернее. Бродил-бродил, у них нигде не зацепился! А у нас -пожалуйста! И вот — уже сколько лет под экспериментом»
«У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный»
