В РОССИИ ПОЯВИЛАСЬ ИНТЕРЕСНАЯ ПОЭТЕССА – ЛИДИЯ ЗАОЗЁРСКАЯ (LIDIA ZAOZERSKAYA)
Не жалею, не зову, не плачу… Не курю, не пью, не матерюсь…
Не коплю на чёрный день, не трачу, не переедаю, не колюсь..
Не врубаюсь и не вырубаюсь, не вступаю и не состою…
Не храплю, в порнухе не снимаюсь, не ишачу и не устаю…
Не жалею и не сожалею, не хитрей других и не глупей…
Не хочу того, что не имею, не имею тех кто поумней..
Не грущу, в друзья не набиваюсь, не любовница пока и не жена…
Не прощаю, но и не прощаюсь, не люблю когда совсем одна…
Не ищу, а так же не теряю, не боюсь несмелость показать…
Не ворчу, в носу не ковыряю,- не ПРИНЦЕССА-ль я, ядрёна мать?!!!
Искала льва я в этом мире злом. Не повезло… И я нашла тюленя.
Но и тюлень, пригревшись, стал козлом. Придется сделать из него оленя!
Мне жить бы хотелось иначе, носить драгоценный наряд…
Но кони — всё скачут и скачут, а избы — горят и горят…
Ты прости меня, Боже, убогую, что не слушала мамку я строгую,
Не читала я умные книженьки, не вставала зимою на лыженьки,
Не ходила в кружок вышивания, не имела к балету призвания,
Не учила дорожные правила, музыкальную школу оставила,
Не закончила курс обучения, к пианине утратив влечение,
Не писала пейзажи с натуры я, вот и выросла круглою дурою.
А могла бы пойти от обратного – стала б умною я и квадратною!
С лицом измученным и серым, на белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры, лежишь коленками к стене.
Протяжно стонешь, как при родах, трясeтся градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку струится пенная слюна.
Ты шепчешь жалобно и робко: "Как ты с детьми теперь одна?!"
В квартире стихли разговоры, ночник горит едва-едва.
Темно… опущены все шторы… У мужа тридцать семь и два.
Какая же я всё же неуклюжая, расколола мобильный телефон.
Козой скакала нынче через лужу я и уронила прямо на бетон. Стою.
В мозгах растёт тревога некая – бежать скорее надо в магазин!
Ведь симка есть, а вставить некуда. И начинаю понимать мужчин…
С тобою вечер провела…
Теперь смотрю, как на дебила…
Конечно, я бы не дала…
Но попросить-то можно было?!
