Живёт на Алтае бабуля одна. Экскурсовод по интересным местам. И всё бы ничего, но каждый раз у неё места эти получаются с разной историей. Ну любит человек свою работу, креативит с божьей помощью.
— Ребята, не отставайте. Вот мы проходим с вами сопку Чингисхана. Именно на этой сопке он решил, что татаро-монголы будут передвигаться на лошадях, а не пешком. Это было ключевым решением для развития татаро-монгольского ига в РФ. Попробуйте на бегу столько городов захватить? Как спать на бегу? А обедать? Идёмте дальше.
Если в начале её карьеры группы были по два-три человека, то теперь к ней валили толпами почитатели Подлинного Алтая. Люди, которые весь Горный облазили вдоль и поперёк, шли к ней за новыми эмоциями.
— Посмотрите внимательно на этот изгиб реки Катуни. Именно здесь обручились мой любимый актёр Шон Пенн и эта выскочка Мадонна. Не люблю её. Сколько раз Шону говорила – ну, есть же София Ротару, Успенская Люба, Алена Апина наконец, нет, блин, бормочет что-то на своём, тарабарском.
Как-то раз попал к ней в группу историк один. Профессор. После первой же достопримечательности тело доктора наук стало напоминать знак вопроса.
— Мы подходим к пригорку Наполеона. Именно здесь, в жесточайшей дуэли на шпагах с Кутузовым, Бонопарт выколол ему глаз. Поединок был, я вам доложу… Жаль, тогда ютуба не было, сейчас бы посмотрели.
Правда, это уже совсем другая история.
Профессор не выдержал и задал вопрос:
— Извините, но что делал Наполеон на Алтае?
— Чо, чо… Водку пил. В бане парился. Как и все. Ему на работе коллеги путёвку подарили. После египетской компании 1799 года устал Бонапартушка. А тут путевка подвернулась. Ну, кто откажется… Вот, вы бы отказались?
Профессор отрицательно покивал головой. Почесал свою намечающуюся лысину, и экскурсия двинулась дальше. По дороге бабушка насвистывала странную песню. Это был микс из припевов песен Софии Ротару «Хуторянка» и Nirvana «Litium».
I’m so happy because today
I’ve found my friends
They’re in my head
Хуто-хуторянка, девчоночка-смуглянка. Мне бы хоть разок, всего лишь на чуток, В мою весну на хуторок.
Она прекратила петь и сказала:
— Давайте все вместе, вот с этого холма, посмотрим на небо. По древней алтайской традиции, если смотреть десять минут, то хороший человек увидит очертания… А, вот кого — не скажу. Сейчас мы узнаем, сколько из вас хороших людей, а какие — не очень, — и недобро посмотрела на профессора.
Вся группа из двадцати человек подняли головы вверх и начали пристально вглядываться в небо. Профессор, приговаривая, «детский сад какой-то», тоже поднял голову.
Первым не выдержал мужчина в синей майке. Он очень хотел в туалет и, соответственно, хотел идти дальше и как можно быстрее. Он сказал: «Вижу очертание дроссельной заслонки».
Бабушка отметила: «Правильно! Ты хороший человек! Ждём других!». Другим членам экскурсии тоже захотелось быть хорошими людьми и, все как один, начали видеть дроссельную заслонку. Особенно те, кто не имел представления, как эта заслонка выглядит. Жена мужчины в синей майке, вроде бы, сначала увидела белку из облаков, но, когда на неё укоризненно уставились окружающие — белка шустро трансформировалась во все ту же дроссельную заслонку.
Один профессор ничего не увидел.
Пожилая женщина проговорила себе под нос: «Неудивительно. Итак, ясно, что как человек — вы не очень».
Экскурсия закончилась. Все обнимали бабушку, благодарили, и обещали, что в следующем году приедут обязательно, с многочисленными чадами и домочадцами.
Профессор подошёл к экскурсоводу и негодующе произнес:
— Как вам не стыдно, вы же обманываете людей, предоставляя им недостоверную информацию!
Бабушка очаровательно улыбнулась, морщины лучиками разбежались по щекам:
— В моём мире всё было именно так.
Александр Бессонов
