Елизавета Балк
Взлет и падение интереса к Пушкину
Смерть Пушкина, как известно, нашла широкий отклик в немецкой печати. Она
настроила немцев на изучение русской литературы.
Н. А. Мельгунов писал русскому литературному критику С. П. Шевыреву из
Франкфурта-на-Майне в марте 1837 года: „Ты обещаешь мне подробное известие о смерти
Пушкина. Это происшествие произвело здесь сильное впечатление и в течение двух или трех
недель все газеты, немецкие и французские, были им полны, так что иное я, может быть,
знаю обстоятельнее, чем вы“.
Действительно, если в русской периодической печати смерть Пушкина не нашла
сколько-нибудь значительного отклика, то в иностранных газетах и журналах истории дуэли
и смерти Пушкина было уделено довольно значительное внимание. Правда, западная пресса
интересовалась этим событием, прежде всего, как крупным великосветским скандалом, но во
многих статьях и корреспонденциях давалась высокая оценка трагически погибшему
русскому поэту, да и разоблачение направленной против Пушкина великосветской интриги
представляло большое значение: ряд этих статей был встречен и в России сочувственно, – во
всяком случае, в кругах, близких к Пушкину.
А вот еще одно свидетельство искреннего сожаления о случившемся. Саксонский
посланник при русском дворе, барон Карл-Теодор Лютцероде, бывший в Петербурге в
момент дуэли Пушкина, хорошо знавший русский язык, любивший русскую литературу и
сам переводивший Пушкина (например, „Капитанскую дочку“), пишет в донесениях
саксонскому правительству в Дрезден, что после смерти Гете и Байрона Пушкину
принадлежало первое место в мировой литературе.
Как это, увы, часто бывает, именно смерть Пушкина особенно усилила внимание к
нему европейских читателей. Вскоре на Западе начали появляться более цельные,
продуманные и подробные характеристики русского поэта.
«В день его отпевания», – писала франкфуртская газета «Allgemeine Zeitung», –
«можно было судить о том сочувствии всего здешнего общества, которое было возбуждено
его смертью, … вследствие литературной славы, приобретенной покойным во всей России».
Подобных свидетельств много. Одно заслуживает особого внимания. Это письмо
находится в архиве Гёте и Шиллера в Веймаре. Оно написано швейцаркой Эсперанс
Сильвестр, в 20-е годы 19 века воспитывавшей дочерей великой княгини Марии Павловны –
герцогини веймарской. Госпожа Сильвестр была хорошо знакома с Гёте, дружила с его
секретарем и биографом Эккерманом.
Зимой 1836-37 годов она находилась в Петербурге. Письмо написано веймарскому
канцлеру фон Мюллеру. Вот некоторые цитаты из этого большого письма:
«Единственное событие глубоко затронуло меня этой зимой … по горестным
сожалениям, которые оно вызвало у всех друзей поэзии, ибо … Россия потеряла своего
Орфея …. Среди всех поэтических талантов, которые блистают ныне на земле, Пушкин, я
думаю, был первым из первых гениев…»
К сожалению, в последней четверти 19 века интерес к творчеству Александра
Пушкина в Германии угас.
В 20 веке его возродил к жизни выдающийся немецкий писатель-гуманист Томас
Манн. Приверженность традициям классической немецкой литературы (связанными с
именем Гете) сочеталась у Манна с глубоким и искренним вниманием к „святой” русской
литературе. Говоря о русских писателях, повлиявших на его духовное развитие, Манн наряду
с Толстым, Достоевским, Гоголем, Тургеневым указывает и на Пушкина. В феврале
1937 года, откликаясь на столетнюю годовщину гибели поэта, Манн помещает в одной из
газет заметку о нем, в которой, пишет: „Если бы меня спросили о поэтических гениях,
являющихся моими избранниками и пользующихся моей любовью, если бы нужно было
назвать только шесть имен, всего лишь четыре имени, я никогда не забыл бы Пушкина.
Пушкин, славянский латинянин, был подлинно национальным и европейским художником,
как Гете, как Моцарт”.
Необходимо отметить, что Манн первым из выдающихся представителей
западноевропейской литературы 20 века столь высоко оценил русского поэта. Пушкина и
Гете писатель сравнивал и ранее. «Пушкин – Гете Востока», – писал Манн в 1921 году. – «Он
составляет особую сферу, чувственно-сияющую, наивную, веселую и поэтическую».
Многозначительны слова, которыми Манн заканчивает свою работу: «Россия и Германия
должны лучше знать друг друга. Они должны рука об руку идти в будущее». Хорошо
известны усилия, прилагавшиеся писателем в этом направлении.
Огромный вклад в знакомство современной Германии с Пушкиным внес пушкинист-
переводчик Рольф-Дитрих Кайль. Он взял на себя смелость перевести “Евгения Онегина” –
онегинскими строфами, с рифмами, стилистически соответствующими пушкинским,
легкими, звучными стихами. И при этом поразительно точно.
«Как славист, он был во время войны переводчиком высокого ранга в немецкой армии
и провел несколько лет в русском плену в особенно тяжелых условиях. На вопрос, не
ожесточился ли он поэтому, не стал ли враждебно относиться к России, Кайль ответил: “Нет.
Ведь еще до того, как я попал в плен, я прочитал Пушкина”. Мечта Кайля перевести сказки
Пушкина не осуществилась и кажется ему неосуществимой вообще. „Сказки Пушкина, по
его мнению, непереводимы, потому что их дух неотрывен от русского языка“ (С. Апт).
И все же, сказать, что немецкая образованная аудитория зачитывается стихами
Пушкина, было бы сильно покривить душой. Почему? В этом нам, отчасти, помогут
разобраться потомки поэта.
«Немецкие» Пушкины
История потомков Пушкина так же ярка и удивительна, как неповторимо удивителен
талант их пращура. Пушкинисты насчитали всего, включая и давно умерших, 237 потомков
Александра Сергеевича, из них в живых на начало восьмидесятых годов числился 171
человек.
Судьба разбросала их по всему свету. Сейчас, например, в России, проживает 82
потомка Пушкина, во Франции 24, в Англии 20, в США 12, Бельгии 10, Швейцарии 6,
Германии 7, Италии 3. Шестеро живет на Гавайских островах и трое в Марокко.
У самого Пушкина, погибшего очень рано, когда ему шел всего тридцать седьмой год,
было четверо детей. У его сына Александра, который был женат дважды, было 16 детей от
двух жен, а у младшей дочери поэта, Натальи, шестеро. У внучки Пушкина Марии
Александровны Быковой, урожденной Пушкиной, было 10 детей.
В роду Пушкиных преобладали девочки, поэтому прямых потомков по мужской
линии немного: всего 13 человек.
Итак, поговорим о «немецких» Пушкиных.
Как говорилось выше, в Германии сейчас проживает семь человек, в жилах которых
течет горячая кровь поэта. Некоторые из них своим рождением обязаны хитросплетению
чувств их именитых предков. Возьмем, к примеру, романтическую историю любви младшей
дочери Пушкина Натальи. Будучи в России, немецкий вельможа герцог Николаус фон
Нассау увидел на балу в честь коронации Александра II очаровательную женщину и
влюбился в нее. Несмотря на то, что Наталья была замужем за генералом Дубельтом, она так
поддалась нахлынувшим на нее ответным чувствам к немецкому герцогу, что, бросив мужа,
уехала за ним. Их отношения не могли быть официально оформлены не только потому, что
дочь Пушкина не развелась с мужем. Неравному браку противились и родители Николауса.
В конце концов, все препятствия к их счастливой жизни были преодолены. Наталья
поселилась в Висбадене, получив титул графини фон Меренберг. Правнучка дочери
Пушкина Клотильда фон Ринтелен, которая может похвастаться родством как с великим
поэтом, так и с русским царем Александром II, также живет в Висбадене. По профессии она
врач-психиатр. С детства прекрасно знает французский. Немного говорит и по-русски.
Своим детям, сыновьям Александру, Николаусу и Грегору, она рассказала о великом предке
не сразу, возможно, не хотела, чтобы они заболели звездной болезнью. Как будто
предупреждая подобное, мать внушала им: «Старайтесь развиваться не как
посредственности, но не пересиливайте себя, стать вторым Пушкиным не суждено никому».
На вопрос, как она воспринимает стихи поэта на родном немецком, госпожа фон
Ринтелен отмечает: «Переводы профессора Кайля прекрасны. Но слушая Пушкина по-
русски, я поняла: передать их национальный дух средствами немецкого языка, все же,
невозможно. Содержание, ритм, образы – да. Но дух … тут многое теряется: пушкинские
эмоции, его непосредственность. Это как день и ночь».
Далее она поясняет: «По одним стихам чрезвычайно трудно составить себе целостное
представление о Пушкине. Ведь в России его любят и почитают не только за искусство, но
еще и за то, что он умел выражать вслух затаенные мысли многих людей, будучи с ними сам
предельно откровенен. Другая важная причина его популярности в том, что он никогда не
покорялся власти, всегда оставаясь самим собой. Пушкин конфликтовал с властью …
Бунтарь по складу характера, он и в наше время был бы критически настроен к любой
власти и не смог бы смолчать, видя, что происходит с Россией. При Брежневе его наверняка
отправили бы в ссылку, как Сахарова или Солженицына. Возможно, этими качествами
пушкинской личности в какой-то мере можно объяснить, почему его так плохо знают в
Германии. Никакие, даже самые гениальные, переводы не в состоянии передать бунтарство
Пушкина, его оппозиционность любым структурам власти и одновременную близость к
помыслам и чувствам обыкновенных граждан. Германский бюргер привык верить власти
даже, если она его обманывает. Это подтверждается хотя бы результатами предыдущих
выборов в бундестаг. Избиратели вновь проголосовали за прежнее правительство, несмотря
на то, что опросы общественного мнения фиксировали массовое недовольство его
политикой».
Как-то Клотильду фон Ринтелен пригласили на телепередачу «У меня знаменитый
предок». Трое экспертов-знатоков по отдельным вопросам, которые они задают потомку
знаменитости, должны назвать фамилию предка. По ответам Клотильды они поняли, что имя
ее предка связано с Россией, и спросили, знакомо ли оно молодежи? Фон Ринтелен сказала:
«В принципе, да». «Это связано с едой?» «Нет!» «А, ну тогда значит напиток? Водка?
Горбачев?» Опять нет. Тут они сдались окончательно. Конечно, слушать подобное
неприятно. Молодежь знает великого поэта России лишь по рекламе «Водка Пушкин».
Чтобы немецкая публика узнала и полюбила произведения Пушкина, Клотильда фон
Ринтелен с сыном Александром организовали общество Российско-Германской дружбы
"Герус". Благодаря их стараниям все потомки Александра Пушкина из Германии начали
изучать русский язык.
По приглашению России потомки поэта совершили поездку по памятным местам,
связанным с именем Пушкина. С сыновьями Александром и Даниилом в имение
прапрабабушки Натальи Гончаровой приехал Андрей Сванидзе. Он – потомок великого
поэта в 6-м поколении, с 87-го года живет в Мюнхене.
Продолжение следует
