Автор: Диляра Тасбулатова
Известно, что Нонна Мордюкова вошла в десятку лучших актрис мира.
Лучшая из лучших
…Интересный феномен: как правило, все эти десятки, двадцатки, сотни создаются произвольно – скажем, в Гарвардском списке лучших фильмов за всю историю кино вы иногда встретите столько чепухи, не обнаружив поистине великих фильмов.
Лидируют, как правило, американские картины, порой не самые лучшие – об этом феномене великой страны писал еще Бунюэль, считая, что своему феноменальному успеху Хемингуэй отчасти обязан такому мощному «бренду» как Америка. Что, в общем-то, правда: есть писатели и похлеще, но они не американцы. То же самое между прочим, происходит и с кино: если бы не Каннский фестиваль, первый в области открытий новых территорий, умеющий разыскать шедевры хоть в Бангладеш, кто бы знал эти «провинциальные» имена?
О гонорарах вообще лучше не заикаться: они не то что несоизмеримы, но буквально в миллионы раз меньше, нежели в Голливуде (мисс Робертс первая добилась двадцати миллионов долларов за роль, предварительно выпросив себе «Оскара» за тоскливый опус «Эрин Брокович», фильм о въедливой тетке-сутяге).
…Положим, Россия все-таки не Бангладеш, но и она часто остается за гранью интересов иностранной публики: редкие победы на международных фестивалях тому свидетельством. Перестроечная мода на нашу страну давно прошла, Россию не очень понимают, да и, честно говоря, не жалуют (речь в данном случае не о внешнеполитическом курсе, а об искусстве).
Кстати, так было всегда, не только сейчас, и поэтому тот факт, что Мордюкову включили в десятку лучших актрис столетия, говорит о многом. Ее нельзя не заметить, она действительно – наряду с Анной Маньяни, Жанной Моро, Изабель Юппер, Анни Жирардо, Кэтрин Хэпберн или Бэтт Дэвис – величайшая из величайших.
Необузданная
Даром что работала при диктатуре, в стране, где любое проявление своеволия, характера, индивидуальности подавлялось – можно сказать, что Мордюкова проскочила, что ей повезло: хотя так было далеко не всегда.
Донскую казачку Аксинью, которой она буквально бредила, так и не сыграла, – поговаривают, что это была личная месть тов. Герасимова, не пропускавшего ни одной юбки и не пережившего отказа двадцатилетней девчонки. История темная, «Расёмон» какой-то, сад расходящихся тропок, у всех свои версии: то ли Макарова, жена Герасимова, накатала жалобу в ЦК, то ли сама Мордюкова отказала всесильному режиссеру номер один, то ли ее мать.
«Комиссар» был положен на полку – фильм был показан только в перестройку, Аскольдову буквально сломали жизнь, заодно никто не увидел и лучшей роли Мордюковой. Кстати, из-за «полочной» судьбы германовской «Проверки на дорогах» жизнь Заманского, актера выдающегося, тоже не сложилась…
Кадр из фильма "Молодая гвардия". 1948 г.
Сама Мордюкова любила рассказывать, что у нее еще в школе были проблемы: больно уж я справедливая, говорила она. Правда это или нет, теперь не поймешь, но похоже, что правда. Мордюкова была очень цельной личностью, говорила всегда прямо, была, что называется, не слишком хорошо воспитанной, очень простой, бесцеремонной, не утруждала себя культурным «лицемерием», – в общем, была из самой гущи народной.
Как раз в «Родне» она отчасти себя и играет – прямолинейную, простую, цельную, не очень счастливую, сильную русскую женщину. В интервью, порой напоминающими расшифровки (эта халтура, как ни странно, сейчас обретает ценность – стало быть, это ее собственные слова, не причесанные) она все время талдычит о простом народе, полагая, что «сила в правде», пренебрежительно высказывается об интеллигенции – ни дать ни взять писатель-деревенщик, со всей этой посконно-домотканой мудростью.
В общем, не мыслитель, чего уж там – спасает, правда, ее почти детская открытость, наивность, простодушие, неумение врать и приспосабливаться. В жизни таких людей следует все же опасаться, это тяжело и неприятно, но что есть, то есть. И в «Родне», кстати, это тонко схвачено – Михалков говорил, что он и на съемках еле с ней справлялся. Необузданная – вот, наверно, точное слово в применении к характеру Мордюковой.
Ну, такой она была и тут ничего не поделаешь: однако играла все же не самое себя – будучи великой исполнительницей, актрисой громадного масштаба (из наших мужчин ей равен разве что Михаил Ульянов, актер мощнейший), – создавала, как говорится, сложнейшие образы.
Иногда комические, как в «Бриллиантовой руке»: фраза «а у нас управдом друг человека» как говорится, пошла в народ, а управдомша Мордюкова стала нарицательным персонажем. Хотя в чем-то сама актриса, обожавшая морализировать, была похожа на свою героиню, играет-то она отстраненно, не себя, а образ – в полную силу своего дарования. И запоминается как никто: в принципе в этом фильме, совершенно гениальном, всё сошлось – и кастинг, и талант режиссера, и сценарий, и эксцентриада.
Комиссар
…Вообще с Мордюковой произошла какая-то загадочная история: она не сыграла и сотой доли того, что могла бы – несмотря на мощь ее дарования, прямо скажем, на гениальность, особенность, непривычную органику, для кино она была слишком «народной», крупной (во всех смыслах), то есть подходила разве что на роли деревенских теток.
Собственно, у нее, считай, всего-то три великих роли – в «Родне», «Комиссаре» и «Бриллиантовой руке»: не маловато ли для актрисы такого масштаба? Конечно, в «Молодой гвардии» она тоже самая органичная, кто бы спорил, но ведь это произошло на заре ее карьеры, а впереди была еще целая жизнь…
Кадр из фильма "Комиссар". 1967 г.
«Комиссара», думаю, не в последнюю очередь положили на полку из-за ее исполнения: ведь никто иной как Мордюкова играет здесь кошмар «чистой идеи», монстра, преданного мировой революции и абстракции больше, чем собственному ребенку. Условно говоря, любит больше Сталина, чем свою мать (мою маму в детстве как раз спрашивали – ты кого больше любишь, маму или Сталина), хотя в ту пору никакого Сталина еще не было. Или Ленина, ничем не лучше: в этой роли, очень сложной, Мордюкова – настоящее инферно, просто жуть берет, и возникает вопрос – как это ей удается? Понятно, как уже было сказано – «мыслитель» из нее никакой, режиссерскую задачу она, хоть и понимала, но слушала вполуха, ей нужно было самой докопаться до зерна роли, и, как видите, делала она это лучше всех во сто крат.
В «Комиссаре» есть великий кадр – сдвинутый, пологий, смещенный, где на этой диагонали стоят ангелы революции, Мордюкова и ее возлюбленный: можно себе представить, чем они занимались в продразверстку. Романтические убийцы, вся власть Советам, никого не пощадим – ни дитяти, ни старика, всё ради мировой революции.
Кадр из фильма "Родня". 1981 г.
В «Родне» же она играет нечто противоположное – брошенную, оставленную на собственное усмотрение, справляйся как хочешь, – не просто женщину, но, извините, саму Россию. Распад человеческих связей (как раз то, за что ратовала сама актриса, мол, миром спасемся), распад деревни, да и города, где царит свой хаос, и люди как молекулы, которые никак не могут встроиться в генетическую цепь нашего утерянного ДНК. Опять-таки: Мордюкова, вопреки своим взглядам, что Россия спасется народной нравственностью, играет несостоятельность этой народной «мудрости», ее смехотворность, нелепость, неумение жить.
…В интервью (если они правдивы, кто знает) Мордюкова постоянно говорит о своих влюбленностях: то о Шукшине вспоминает, то о Каморном, то о Тихонове, то еще о ком-то. В это охотно веришь – ее неуемность присутствовала не только в ролях, ее было много, она была влюбчивой, доверчивой, женственной, бесхитростной. То есть полный анти-феминистский набор, в общем-то, заведомо проигрышный. Ее партнеры, мужья и, пардон, любовники, ногтя ее не стоили: как и большинство фильмов, в которых она снималась.
Кадр из фильма "Простая история". 1960 г.
Как она сама говорит Ульянову в «Простой истории»: хороший ты мужик, но не орел.
фото: ИТАР-ТАСС/Архив; imdb.com; kinopoisk.ru
