Благодаря усилиям этого человека удалось спастись из лап нацистских палачей во времена Холокоста тысячам немецких евреев. Но Праведником народов мира он стать не мог. Не за какие-либо грехи, а потому что спасал соплеменников
Фрэдди ЗОРИН
Архивы не обладают способностью говорить. Но только до той поры, пока не находятся те, кто, проникшись интересом, потратят время на изучение документов, хранящихся многие десятилетия в старых папках. В том, разумеется, случае, когда материалы эти не засекречены и доступ к ним открыт. И тогда зачастую мы узнаем об очень важных фактах, и нам остается только сожалеть о том, что это не произошло гораздо раньше.
Хотя, с другой стороны, лучше поздно, чем никогда. В данном случае речь идет о деятельности промышленника еврейского происхождения Морица (Маурисио) Хохшильда. Благодаря его усилиям удалось спастись из лап нацистских палачей во времена Холокоста тысячам немецких евреев. В нынешнем году со дня рождения героя этого повествования исполнилось 140 лет.
Мориц появился на свет в небольшом германском городке Библис. Несколько поколений его семья успешно занималась торговлей металлами. Преемственность эту в интересах семейства не намерен был нарушать и Мориц, получивший образование во Фрайбергском горно-технологическом университете. После его окончания молодой специалист начал работать в отцовской фирме. Это был один из крупнейших промышленных конгломератов, имевших множество дочерних компаний и представительств – в Европе и за пределами Старого Света. В роли агента этого международного объединения Мориц отправлялся в Испанию, в Австралию, затем в Чили, где трудился уже фактически самостоятельно, после чего вернулся в Германию.
В грянувшую Первую мировую войну был призван в германскую армию. После войны Хохшильд женился на Кети (Кити) Розенбаум и отправился с молодой женой в далекую Южную Америку. В Боливию супруги прибыли в 1923 году. Там, за океаном, у них в 1920 году родился сын — Герардо Хохшильд-Розенбаум. Жизнь молодой семьи налаживалась, но в 1924-м Мориц (теперь уже Дон Маурисио) стал вдовцом: его супруга умерла во время родов, не удалось спасти и ребенка.
В Боливии в ту пору проживало еще 25-30 еврейских семей, не более. Предпринимательскую деятельность в этой стране Хохшилд начинал, что называется, с нуля. Он принялся скупать оловянную руду, спрос на которую зримо рос в Европе.
На боливийской земле были открыты месторождения олова, но их разработка считалась нерентабельной – ввиду низкого, по оценкам специалистов, содержания в ней металла. Тем не менее дальновидный Дон Маурисио приобрел (по весьма низкой, разумеется, цене) эти месторождения, наладил производственный процесс с применением самых передовых по тем временам методов обогащения руды, и уже вскоре рудники начали приносить немалую прибыль.
Он проявил себя талантливым организатором производства: прошло не так уж много времени, и компания Хохшильда выдвинулась в число крупнейших предприятий Боливии. На ее долю приходилось уже до тридцати процентов добываемого в стране олова. Расширив свою деятельность, Дон Маурисио основал заводы в Перу и Чили, став один из самых богатых и влиятельных людей на южноамериканском континенте.
На личном «фронте» у Хохшильда возник страстный роман с Джермейн — женой его кузена Филиппа. Спустя некоторое время эта дама развелась с супругом и вышла замуж за Дона Маурисио. Успешность предпринимателя была и на виду, и на слуху. Но на каждого заведующего, согласно известному утверждению юмориста, есть свой завидующий. И таковых у Хохшильда было немало. В местных изданиях марксистского толка Дон Маурисо изображался не иначе, как капиталист, делающий деньги на жестокой эксплуатации рабочих, как истое воплощение зла. Эти обвинения остались, как показало дальнейшее развитие событий, на совести тех, кто их голословно выдвигал. Порядок на производстве и нечеловеческие условия труда – несовместимые понятия. Работа на предприятиях Хохшильда оплачивалась достойно, она была тяжелой, но уж точно не каторжной. Тем не менее общественное мнение – штука слишком серьезная, чтобы полностью его игнорировать. Когда президентом Боливии стал военный Херман Буш Бесерра, герой недавно завершившийся войны с Парагваем, он в своей тронной речи заявил: «Я занял этот пост не для того, чтобы служить капиталистам. Это они должны служить стране, и, если они не сделают это по собственной воле, их заставят силой. Клянусь вам, что я, Херман Буш, докажу этим Патиньо, Армайо, Хохшильдам и всем эксплуататорам Боливии, что есть президент, который заставит их уважать страну!».
Помимо Маурисио Хохшильда в выступлении Буша были названы Симон Итурри Патиньо, за которым закрепилось прозвище «андского Рокфеллера» и Карлос Виктор Арамайо, входивший в тройку так называемых «оловянных магнатов Боливии» (к слову, впоследствии он занимал пост министра финансов).
Громкие заявления нового главы боливийской республики не обернулись серьезными проблемами для крупных предпринимателей. Сохранились сведения, согласно которым Бесерру связывали с Хохшильдом доверительные отношения, молодой боливийский лидер прислушивался к советам Маурисио, считался с его авторитетным мнением. И это влияние было использовано Хохшильдом на благо своих соплеменников, оказавшихся на европейском континенте в большой беде.
Мир стоял на пороге Второй мировой войны, а положение евреев под властью нацистов ухудшалось с каждым днем. В этой ситуации большинство стран мира отказалось принимать еврейских беженцев, обрекая их на мученическую смерть в концентрационных лагерях. В ту пору Хохшильд, не проявлявший ранее особой приверженности еврейству, задумался над тем, что он лично может сделать для своих единоверцев. В 1938 году именно Дону Маурисио удалось убедить Хермана Буша разрешить еврейским эмигрантам въезд в Боливию. Хохшильд выражал убеждение в том, что приток этих людей даст толчок развитию сельского хозяйства в стране, а также росту промышленного производства. Более того: Дон Маурисио обязался взять на себя расходы по первоначальному обустройству вынужденных переселенцев на новом месте.
Лишь сравнительно недавно доподлинно выяснилось, что на эти нужды «эксплуататор» потратил из личных сбережений десятки миллионов песо – фантастические по тем временам деньги. На них строились не только дома, но и еврейские детские сады и школы, было организовано медицинское обслуживание иммигрантов.
Когда из Франции пришло письмо с вопросом о том, готов ли он принять тысячу еврейских детей-сирот, Хохшильд, не раздумывая, ответил согласием. Долгое время считалось, что в Боливию на этой волне прибыло порядка трех тысяч евреев из Европы. Но проведенное более тщательное изучение архивных документов позволяет утверждать, что новоприбывших было втрое, а то и вчетверо-впятеро больше. Другое дело, что немало часть эмигрантов впоследствии переселились из Боливии в Соединенные Штаты и в другие страны, поскольку суровые условия жизни в боливийском высокогорье подходили далеко не всем. К этому важно добавить сведения, относящиеся к исторической фигуре тогдашнего главы государства.
«Тот неоспоримый факт, что президент Херман Буш активно содействовал еврейской иммиграции, кардинальным образом меняет наши представления о нем. Если раньше историки подозревали его в симпатиях к нацизму, то теперь мы можем однозначно утверждать, что он придерживался скорее антигитлеровской, антифашистской позиции», – указывает Эдгар Рамирес, директор архива Боливийской государственной горнодобывающей корпорации «КОМИБОЛ».
По пути в Боливию корабли с еврейскими беженцами на борту пришвартовывались в чилийском порту Арика, а оттуда доставлялись к месту назначения поездом, известным как «Express Judio» («Еврейский экспресс»). Большинство иммигрантов проживало в Ла-Пасе и Кочабамбе, другие обосновались в Оруро, Сукре, Потоси, Санта-Крусе и Тарихе. Некоторые начали работать на шахтерских предприятиях, другие — в аграрном секторе. Были и те, что пытались открыть рестораны или небольшие магазины. Часть переселенцев нашла работу в фирме Хохшильда. Дон Маурисио основал две организации: SOPRO («Общество защиты еврейских иммигрантов») и SOCOBO («Kолонизационное общество Боливии»). Через эти легальные структуры при содействии Всемирного распределительного фонда «Джойнт» Хохщильд оказывал прибывавшим в страну евреям из Европы всевозможную помощь. По свидетельствам тех, кто оказался в Боливии со своими семьями, будучи еще детьми, в организованных для них школах, наряду со светскими предметами, включая историю страны и ее литературу, преподавались еврейская история и иврит, благо среди переселенцев нашлись люди с учительским опытом. Кстати, в числе иммигрантов оказались и видные ученые, писатели, художники.
Но не все шло гладко, как это может показаться по нашему рассказу. В начале 1940-х местные приверженцы нацистских идей развернули активную пропаганду против еврейских иммигрантов, используя старые мифы, распространяемые ярыми антисемитами. Эти настроения отозвались, словно мрачным эхом, тем недовольством, которое выразило правительство Боливии – по поводу того, что еврейские переселенцы, въехавшие в страну по «сельскохозяйственным» визам, работают в промышленности, торговле и в сфере обслуживания. Хотя в Боливии создавались и еврейские сельскохозяйственные поселения. Первое из них возникло близ города Коройко, северо-восточнее Ла-Паса.
Хохшильд рассчитывал, что успешное их развитие побудит лидеров Чили и Перу последовать примеру соседей и также открыть двери еврейской эмиграции с европейского континента. Увы, этим планам не суждено было осуществиться. Сельскохозяйственные еврейские поселения расцвели в Палестине, а вот в боливийских условиях проект этот успеха по целому ряду причин не принес…
В определенный момент Дон Маурисио обратился к руководству своей страны с просьбой временно (на шесть месяцев) приостановить «семитскую иммиграцию». После первой ее волны Хохшильд считал необходимым лучше подготовиться к приему еще большего числа переселенцев, для чего требовалось время. Но его неожиданно арестовали. В первый раз из тюрьмы его вызволил Херман Буш, который вскоре при загадочных обстоятельствах покончил жизнь самоубийством. После этого Дон Маурисио утратил былое влияние в политических кругах страны. И второй его арест – в 1944 году – обернулся приговором к смертной казни. Но Хохшильду удалось избежать этой участи. Когда он вышел на свободу, его похитили бандиты и удерживали в течение двух недель – до тех пор, пока за его освобождение не был заплачен выкуп. И на этот раз Дон Маурисио уцелел, но принял решение навсегда покинуть Боливию.
В 1952 году фирма Хохшильда была национализирована пришедшими к власти радикальными националистами. Правда, при этом правительство выплатило уже бывшему владельцу 30 процентов активов компании. Значительную часть этих средств Дон Маурисио перечислил в благотворительные фонды. Он, в частности, учредил стипендию для латиноамериканских студентов, отравляющихся на обучение в США.
Фирма, которой столько лет владел Хохшильд, продолжала успешно утверждать себя – и в Боливии, и за ее пределами. В частности, в 1961 году специалисты компании основали медный рудник «Мантос Бланкос» в чилийском Антофагасте. Созданное там горнодобывающее предприятие стало высокорентабельным. А Хохшильд занялся закупками минерального сырья в Чили, Перу, Аргентине, Бразилии, Колумбии и Боливии. В том числе – и продукции предприятий, некогда являвшихся его собственностью…
Последние годы своей жизни Маурисио Хохшильд провел в Париже, где и ушел из жизни 12 июня 1965 года. О своей деятельности по спасению соплеменников во время Холокоста человек этот никогда не рассказывал, как и подобает скромным людям, справедливо полагающим, что наградой за добрые дела служит сам факт их свершения. И лишь сравнительно недавно боливийские историки открыли миру подлинные масштабы всего того, что было осуществлено благодаря личным усилиям и на средства Хохшильда. Это дает основание именовать его «боливийским Шиндлером». Тем более что «Список Хохшильда» намного длиннее известного шиндлеровского. «Это было беспрецедентное событие в новейшей истории евреев в Боливии и в мире. Мы имеем основания считать доказанным фактом то, что Хохшильд спас как минимум десять тысяч человек. При этом он не смог спасти от гибели собственную сестру, погибшую в Освенциме», — заявила Вероника Ормачеа Гутиеррез, сотрудница Агентства France-Presse (AFP), проводившая журналистское расследование на эту тему. Ормачеа написала исторический роман «Los Infames» («Печально известный»), в котором повествуется, как тысячи европейских евреев прибыли в сердце Южной Америки, куда им удалось бежать от нацистского террора. От имени героя повествования Бориса Коминского, одного из беженцев, рассказывается, как горный магнат помог спасти жизни тысячам евреев из Европы. Совершенно ясно, кто послужил прообразом этого магната. Стоит добавить: в Боливии героем Хохшильда не считают. Для этой страны он остается иностранцем, одним из тех, кому коррумпированные политики помогали расхищать природные богатства страны.
Что же касается сравнения Хохшильда с Шиндлером, то Оскар был немцем, а Мориц, в отличие от него, спасал своих соплеменников. Что ничуть не принижает того, что он совершил. Того, что является настоящим подвигом…
"Время евреев" (приложение к израильской газете "Новости недели")
http://www.isrageo.com/2021/04/08/hohsh396/?fbclid=IwAR3BYxr0Uoaaqlv8vqpxWJHIIfYs1QXkWJjZKCLzGoxj0yhV2I82BCkidso
1
