Учащающиеся провокации со стороны проиранских прокси, действующих на «диком западе» Ирака, не просто способствуют эскалации напряженности в этом регионе.
Они, похоже, бросают Америке вызов: сможет ли она обуздать Иран, главный источник этой угрозы? И в случае, если проиранские силы в Ираке и Сирии спровоцируют преднамеренное и непосредственное столкновение с американскими военными, послужит ли это причиной для полномасштабной войны Соединенных Штатов против Ирана?
Подобный вариант развития событий становится все более и более вероятным. В самом деле, в нем усматривается куда больше потенциала, чем в старомодной «дипломатии канонерок» (то есть дипломатических усилиях, подкрепляемой лишь демонстрацией военной мощи, в нашем случае – авианосца «Авраам Линкольн»).
В администрации Трампа на этой неделе говорили об оперативных разведданных, указывающих на реальную угрозу американским военным в регионе. А государственный секретарь США Майк Помпео в минувший вторник отбыл в срочном порядке в Ирак. О поездке сообщено не было, и она произошла на следующий день после того, как Помпео заявил: «Мы не исключаем эскалацию напряженности, и потому готовы предпринять все необходимые меры безопасности. Президент располагает различными сценариями на случай, если что-то действительно произойдет».
Вот, что скрывается за грохотом барабана войны: США с присущей им энергией лихо душат Тегеран эффективными нефтяными санкциями. Но если иранский «нефтяной путь» будет полностью перекрыт, в условиях и без того разваливающейся иранской экономики, то аятоллы могут нанести ответный удар, в том числе — атаковать разрозненные подразделения американской армии на той территории Ирака, где сегодня доминирует Иран.
Если это произойдет, то можно предположить, что все очень быстро перерастет в войну, цена которой окажется выше, чем двух предыдущих войн в Персидском заливе между США и Ираком.
У Ирана, страны с 80-тимиллионным населением — многочисленная армия (около 550 тысяч человек действующего состава), постоянно пополняющийся арсенал баллистических и крылатых ракет наземного базирования, а его ВМФ включает группу трудно обнаруживаемых «сверхмалых» подводных лодок.
Сегодня сфера военно-политического влияния Исламской республики простирается из Тегерана через Багдад в Дамаск, а заканчивается в Бейруте: стратегический коридор ведет, таким образом, к Средиземному морю. Этого десятилетиями столь страстно жаждало радикальное иранское руководство, и ныне обрело. К тому же оно распространяет свое влияние повсеместно, достигая даже таких отдаленных уголков планеты, как Йемен, Венесуэла и Северная Корея.
До недавнего времени США избегали прямого боевого контакта с Ираном или проиранскими силами на местах. Но сегодня, когда ситуация близка к критической, американским законодателям следует вновь обратиться к тщательно сформулированному Закону о военных полномочиях США от 1973 года (War powers Act). Столь важный законодательный акт, редко применяемый, гласит, что президент страны может направлять вооруженные силы участвовать в военных действиях только в том случае, если обстоятельства могут быть сочтены «неизбежными», и только после предварительных консультаций с Конгрессом. В течение сорока восьми часов после принятия решения президент обязан уведомить об этом Конгресс, представив доклад в письменном виде. Если в течение шестидесяти дней Конгресс официального разрешения на продолжение военных действий не дает, то президент обязан отозвать армейские подразделения.
Но недавнее решение администрации Белого дома признать иранский Корпус стражей исламской революции террористической организацией, теоретически, дает возможность американским властям атаковать подразделения КСИРа в Ираке и в Сирии без одобрения Конгресса и без объявления войны — в случае, если налицо предполагаемые или реальные враждебные действия с их стороны, угрожающие Соединенным Штатам или их союзникам в данном регионе.
Потому, никого не удивит, если вскоре в СМИ появятся сообщения об укреплении сухопутных войск США в Ираке — особенно после слов Дональда Трампа о необходимости внимательно следить за действиями Ирана в Ираке. Президента США, известного своим резким отношением к Ирану, поддерживают и такие антиирански настроенные «ястребы», как Болтон и Помпео. До недавнего времени министр обороны, генерал корпуса морской пехоты Джеймс Мэттис выказывал определенную осторожность по поводу прямого столкновения с Ираном, однако Мэттиса отправили в отставку. То же самое можно сказать и о бывшем Советнике президента США по национальной безопасности Герберте Макмастере.
Как отмечают аналитики из Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне, ситуация с безопасностью в ближневосточном регионе становится «все более хрупкой и чреватой последствиями». И в этой ситуации Америка должна быть готова к любому повороту событий. Слишком высоки ставки. Если она сосредоточится на своих внутренних проблемах и пойдет на поводу у Конгресса, быть беде. Никто не должен сомневаться в решимости Соединенных Штатов реагировать на возможные угрозы, даже далеко за ее границами, и даже во времена внутренней смуты.
Уоррен Гетлер
