Россия тратит миллиарды на космос и копейки на инженеров. Куда уходят деньги?
Советский Союз занимал ключевые позиции в науке всю вторую половину XX века, что не помешало современной России остаться на задворках технологического развития. Особенно остро это переживает космическая отрасль: страна утратила лидерские позиции в исследовательской сфере, затем потеряла рынок создания коммерческих космических спутников, а теперь роняет спутники и ракеты. Страдающая от десятилетий хронического недофинансирования, истощенная чехардой руководства и постоянной сменой планов развития отрасль пока еще что-то может, но верить в ее будущее все сложнее. Почему обслуживающие российский космос предприятия близки к краху и как выживают их сотрудники — разбиралась «Лента.ру».
Призрак надежды
Россия все еще имеет эксклюзивный статус ключевого партнера США по программе Международной космической станции, но связанный с ней исторический этап освоения космического пространства, похоже, завершается. По сути, все деньги идут от США: с 2011 года NASA за доставку астронавтов на МКС перечислило «Роскосмосу» 2,6 миллиарда долларов. Впрочем, это не позволило найти средств на создание полноценных космических группировок, способных приносить реальную пользу экономике России и людям. Единственным, пусть и с оговорками, исключением является ГЛОНАСС.
Ни нормально работающей спутниковой системы связи, ни полноценной группировки дистанционного зондирования Земли все еще не создано. Последний автоматический аппарат для исследования космоса, печально известный «Фобос-Грунт», остался в 2011 году, а его миссия закончилась крахом. Единственным российским научным космическим аппаратом мирового значения остается уже серьезно превысивший запланированный срок работы космический радиотелескоп «Спектр-Р».
Не слишком оптимистичную картину дополняет статистика. В 2018 году (по данным на начало декабря — прим. «Ленты.ру») Россия в 2,5 раза проигрывает по числу запусков Китаю и в два раза — США (только ракета-носитель Falcon 9 компании SpaceX была пущена в 2018 году 17 раз — на один раз больше, чем все космические запуски России даже с учетом двух ракет-носителей «Союз-СТ-Б» Европейского космического агентства — прим. «Ленты.ру»).
В 2018 году Роскосмос запустил всего четыре собственных гражданских космических аппарата — два «Канопус-В» и два ГЛОНАСС; еще пять аппаратов вывели на орбиту российские военные. Китай, для сравнения, вывел на орбиту 69 космических аппаратов (еще один был потерян — прим. «Ленты.ру»), а количество спутников «под флагом» США с начала года увеличилось на 124 единицы (по большей части это малые космические аппараты — прим. «Ленты.ру»).
Бросок кубиков
Несмотря на низкое качество бытовой техники, с электроникой в Советском Союзе все было не так уж плохо. Приборы оборонной промышленности и космоса были больше и тяжелее иностранных, потребляли много энергии, но задачи свои выполняли не хуже. Достаточно посмотреть на успехи автоматических аппаратов, пилотируемой космонавтики, надежность космических кораблей, летающих и сегодня, а также уникальных разработок наподобие «Бурана».
Любой космический аппарат состоит из определенных узлов и элементов — двигателей, солнечных батарей, механических связок, огромного количества датчиков и электроники, которая всем этим управляет. Именно последние компоненты являются наиболее сложными по всем параметрам. Космическая электроника в СССР пусть и развивалась своим путем, несколько изолированным от мировых тенденций, но развитие это было программным и шло по заранее определенным планам, в рамках отлаженной системы управления и производства.
Развитие остановилось после того, как система была сломана и лишена финансирования. Почти все кооперационные связи предприятий были разрушены, отрасль начала переход на иностранные комплектующие, которые оказались технологичнее имеющихся и давали проектировщикам больше возможностей. Выкинутые на рынок конструкторские бюро, руководство которых не умело, но было вынуждено работать по новым правилам, начали активно бороться за выживание, используя личные связи и все доступные лоббистские возможности для получения заказов.
В результате появилось множество одинаковых решений, которые продвигались «под ковром», по личным договоренностям, а не открыто соревновались на рынке. Под каждый космический аппарат создавались новые бортовые приборы, новые наземные системы разных разработчиков и производителей, и все это плохо увязывалось друг с другом. В результате выделяемые отрасли деньги, которых становилось все меньше, попросту распылялись.
Предпринимались и попытки покупать для российских спутников иностранные приборы — в частности, целевую аппаратуру. Но оказалось, что никто не спешил продавать России даже аппаратуру для метеорологических спутников, да и цена таких приборов была непосильной для оскудевшего бюджета космической промышленности.
Дешевый фокус
Несмотря на все пертурбации, в России все еще сохранились несколько сильных инженерно-конструкторских школ, объединившихся вокруг крупнейших предприятий отрасли. И сейчас они вымирают: людей среднего возраста там почти нет, а те, кто есть, зачастую просто не нашли иных вариантов трудоустройства на рубеже веков.
Проблема кроется и в молодых кадрах, которые идут в космическую индустрию. Если раньше отбирали лучших из лучших, то теперь мало кто из молодых людей, закончивших, например, МГТУ имени Н.Э. Баумана, захочет получать зарплату на уровне уборщика в торговом центре, работая в советских интерьерах с текущими унитазами и общей бытовой неустроенностью, на устаревшем оборудовании с по-военному отформатированным руководством, которое больше беспокоится не о развитии, а о том, чтобы прикрыться от вышестоящего начальства тоннами бумажек.
Первое, с чем сталкивается каждый, кто устраивается на работу на российское предприятие космической промышленности, — это бюрократия. Нормальный современный человек просто впадает в ступор от количества бумаг и подписей, которые надо собрать для выполнения элементарных ежедневных задач.
Для понимания всей плачевности ситуации достаточно представить себе выпускника вуза, скорее всего, ведомого романтикой космоса (других объективных причин, к сожалению, нет), который приходит на работу и вместо применения своих навыков большую часть времени выполняет полностью бессмысленную бумажную работу. И все это — несмотря на наличие безумного по меркам современных компаний количества административных сотрудников.
Тем не менее, по данным «Роскосмоса», «за последние пять лет количество работников, принятых на работу в организации ракетно-космической отрасли непосредственно после окончания учебного заведения, составило более 10 тысяч человек. Из них после окончания вузов — 80 процентов, после окончания ссузов — 20 процентов».
Никакого электронного документооборота, который постоянно декларируется, на практике нет: отправляемые бумаги зачастую распечатываются, а потом заново сканируются просто в силу того, что существенная часть руководства предприятий — люди в возрасте, которые не хотят и не умеют пользоваться компьютерами. Получить хороший компьютер, нужный прибор или станок, закупить нужные для работы комплектующие да и просто починить текущий унитаз или неработающий принтер можно только в совершенстве освоив всю эту бюрократию. И даже в этом случае любая из перечисленных процедур может занять месяцы.
Поэтому практически в каждой российской компании некосмического профиля выпускников ждут не только лучшие условия труда, но и большие возможности для профессиональной реализации. Не говоря уже о том, что на таком фоне лучших российских специалистов могут без каких-либо проблем отбирать конкурирующие иностранные космические корпорации.
Чужие деньги
Средняя зарплата в NASA составляет 8,7 миллиона рублей в год, или 725 тысяч рублей в месяц. Этот средний уровень совпадает с уровнем дохода ведущего инженера NASA. В частных компаниях США зарплаты определяются индивидуально и могут быть даже выше.
Более того, NASA каждый год повышает зарплаты сотрудникам, предоставляет солидные выплаты за достижения и инновации, оплачивает хорошую медицинскую страховку, страхование жизни, страхование в путешествиях, гарантирует стопроцентные выплаты в случае больничных, выплачивает подъемные при смене места жительства. А в случае необходимости компенсирует разницу в доходах по сравнению с частными компаниями. Более того, сотрудники NASA могут уйти на пенсию с сохранением всех выплат уже в 57 лет.
Для российских ученых и инженеров большая часть этого списка — мечты. Безусловно, топ-менеджмент компаний получает все и даже больше. Но остальные сотрудники могут надеяться лишь на постоянно деградирующую отечественную бесплатную медицину, оплату отпусков и больничных исходя из размера оклада, который чаще всего в разы ниже и без того невысокого дохода.
О доходах простых инженеров можно судить по объявлениям с популярных в России рекрутерских сайтов.
Так, «инженер космических аппаратов» в знаменитом КБ им. Лавочкина получает 57 тысяч рублей в месяц (что даже ниже средней зарплаты по Москве), а в РКС — зарплата инженера-конструктора «от 50 тысяч рублей». И это в Москве, а в регионах доходы специалистов еще ниже. Более того, даже сварщик на российском космическом предприятии получает меньше, чем на Украине. Высоки ли шансы этих предприятий привлечь даже не лучших, а хотя бы просто хороших специалистов?
Автор: https://lenta.ru/articles/2018/12/07/space_xxx/
Источник: lenta.ru
