Утро в Кремле началось тревожно. Из кабинета Путина раздавались крики, вопли и всхлипывания.
— Дима, скажи мне честно, ты хоть смотрел, что ты подписываешь? — орал Путин на стоящего перед ним Медведева.- Ты что подписал?
— Бумажки, — проблеял Медведев, который помнил, что подписывал какие-то документы, но не помнил какие, потому, что традиционно хотел тогда заснуть.
— Бумажки? Дима, ты дурак? — сказал вдруг Путин спокойным голосом и внимательно посмотрел на Медведева.
— Нет, я премьер-министр, — ответил Медведев и понял, что опять ляпнул глупость.
— Какой-ты к черту премьер если подписал этот дурацкий список, который делает из нас посмешище? Объясни мне, Дима, ты зачем это сделал?
— Сурков сказал, что надо подписать, — оправдываясь сказал Медведев.
— А если он тебе скажет плюнуть в кофе Лаврову, то ты тоже плюнешь?
— Так он Вам про это тоже рассказал, Владимир Владимирович? — оживился Медведем. — Сурков сказал, что это будет прикольно. И было прикольно, когда Лавров пил тот кофе и говорил, что пенка вкусная. Мы все смеялись. И Лавров смеялся с нами, — продолжал исповедь Медведев.
— Дима, ты таки реально дурак, — грустно констатировал Путин, — Ну, почему меня окружают такие идиоты,- обратился он к Пескову, который стоя под стенкой и цветом лица старался идеально совпадать в цвет покраски стен. Хотя со стороны костюм с усами на фоне зеленой стены смотрелся несколько абсурдно.
— Владимир Владимирович, Вас окружаю верные и преданные люди, — четко отчеканил Песков и добавил, — А такие нашлись видимо только среди идиотов.
Путин пристально посмотрел на своего пресс-секретаря, а потом резко повернувшись к Медведеву спросил:
— Мне в кофе плевал?
— Вам? Никогда! Плевать в кофе? Вам? Да я бы не смог, даже если б захотел. Вы же всегда чай пьете.
— А в чай? — продолжал гнуть свою линию Путин.
Чтобы не отвечать Медведев потерял сознание и шлепнулся на пол.
— Так, теперь с вами поговорим, — обратил свое внимание Путин на Суркова с Лавровым, которые сидели за столом и сверлили друг друга взглядами. — Что делать будем?
— Лично я больше не буду пить кофе с этими уродами, — сказал Лавров.
— Сережа, я о санкционном списке, а не о подлянках друг другу, — объяснил Путин свой вопрос.
— О списке, Владимир Владимирович, лучше спрашивать того, кто его составлял. Рассказывай, Сурок, как ты так напортачил, — сказал Лавров.
— А чего напортачил? Чего напортачил-то? — сразу начал оправдываться Сурков понимая, что будут проблемы. — Нормальный такой список. Большой, красивый. Можем дополнить…
— Мозги себе дополни, — зло прервал его Путин. — Давай по пунктам. И начнем с мелочей. Я не буду спрашивать зачем ты всунул в список Черновецкого, но скажи мне, милый мой, Черновецкий Леонид Михайлович и Черновецкий Степан Михайлович кем друг другу приходятся?
— Как кем? Степан сын Леонида.
— Да? А мне скажи, Владик, у тебя же дети есть?
— Есть, — сказал Сурков и подумал, что сейчас с ним могут сделать такое, что новые дети не появятся.
— Как младшего зовут?
— Тимур.
— А полностью?
— Тимур Владиславович, — ответил Сурков не понимая к чему клонит его шеф.
— Вооооот! У твоего ребенка, Владик, отчество Владиславович. А у сына Леонида Черновецкого в нашем списке отчество… Михайлович. Тебя это не удивляет?
— Но ведь дата рождения совпадает, — попытался оправдаться Сурков.
— Ты тоже дурак? — заинтересованно спросил Путин. — Можешь не отвечать. Это был риторический вопрос. Давай дальше. Ты зачем двух Берез внес?
— Так Скабеева просила за того, который ее опустил в ПАСЕ.
— Это понятно. А двух зачем?
— Ну, чтоб наверняка. А то одного, но не того, внесем, и она опять мне нагадит на коврик перед кабинетом. А она такая. Уже дважды гадила.
— Ты сейчас шутишь?
— Владимир Владимирович, какие шутки. Эта животинка так территорию метит. Когда не может словами нагадить, как на телевидении — тогда делает это по-другому. Суть у нее такая. Гадючая.
— Ладно, давай дальше. Ты зачем Юру Мирошниченко внес? Он же из Оппоблока.
— Владимир Владимирович, это лично Янукович просил. Он к нему теперь испытывает личную неприязнь. За то, что тот все время извинялся перед людьми за нашего «легитимного» и его сынков. Вот Янык ропросил внести и его.
— И ты внес? Бесплатно?
— Тю, если посмотреть сколько он дал, при учете сколько он из Украины вывез, то можно это за деньги не считать. Так, копейки. Я деткам игрушки купил на это.
— Я в курсе об игрушках. Домик в Женеве и две Ferrari 2018 года.
Слушая все это Сурков вздрогнул:
— Так я это… одну для Вас прикупил.
— А мне зачем еще одна? У меня уже 6 штук есть. Даже Навальный в курсе, сцука. Ладно, дальше пойдем. Что это за история с Карасями? Я тебя спрашиваю, что за история? Почему внесли галериста Карася, а не лидера С14???
— Вот видите, Владимир Владимирович, не зря мы двух Берез внесли. Один из них точно тот, кто должен быть в списке. А с Карасем… Добавим! Обязательно добавим.
— Добавим? Ты понимаешь, что мы все же выглядим по-идиотски?
— Что Вы, Владимир Владимирович? — подобострастно прошамкал Сурков, — Это если мы в Рай не попадем, то будем выглядеть по-идиотски, а так просто смешно.
— Смешно тебе? А скажи тогда почему Коломойского нет в списке?
— Понимаете, Владимир Владимирович, я в Женеве время от времени бываю. Ну, там счета свои проверить или что-то прикупить. И не очень хочу, чтобы Коломойский меня на кофе пригласил.
— Ты кофе не любишь?
— Кофе я люблю. Но после питья с Коломойским могу разлюбить. Зачем нам эти проблемы?
— Ладно, давай последний вопрос, чтобы я правильно оценил твои умственные возможности. Зачем в список внесли «Публичное акционерное общество «Запорожкокс»?
— Господин президент, тут все просто! Надо душить своих конкурентов по всему миру если есть возможность.
— Идиот, это не тот кокс. Это не кокаин, а именно кокс и если ты его попробуешь нюхнуть, то сдохнешь!
— От передозировки?
— От идиотизма! — прошипел Путин и перешагнув лежащего на полу Медведева прошел к окну.
Он долго смотрел в окно своего кабинета, а потом не разворачиваясь спросил:
— Лавров, ну кто они после этого?
— Дебилы, блд! — традиционнно резюмировала самая грустная лошадь российского МИДа.
— Тут ты прав, хотя и ты из их стада. Ну, да ладно. Дай задание Машке Захаровой, чтоб она заявила…
— Не получится, Владимир Владимирович, — перебил Путина Лавров, — она вчера была на презентации настойки «Боярышника ХО». Дегустировали на халяву. Перебрала. Сейчас ей плохо.
— От того, что перебрала вчера?
— Нет, от того, что нечем похмелиться сегодня, — обреченно признался Лавров.
Путин окинул взглядом кабинет. Он видел свою команду. Нервничающий Песков, который активно жевал свои усы, Медведев на полу, который перешел из состояния обморока в привычное состояние «мишка в спячке», Сурков, который потел и думал знает ли Путин о его махинациях с деньгами на Донбассе, и грустный Лавров, которого невыносимо хотелось накормить овсом.
И единственная мысль, которая свербила в том момент в мозгу кремлевского диктатора была о том, что с этими людьми он таки отправит всю страну на тот свет.
И было четкое понимание того, что Рай ни ему, ни им, ни остальным россиянам не светит.
И ноябрь за окном надежно поселился в глазах Путина.
БОРИСЛАВ БЕРЕЗА
