Ситуация в Сирии чем-то очень неуловимо напоминает март-апрель 11 года в Ливии.
По сути, Каддафи уже находился в предместьях мятежного Бенгази, в городах на побережье ещё бурлило, но в целом вопрос уже был решён. Введение без полётной зоны и удары коалиции развернули движение вспять, и через полгода прозвучало «вау» Клинтон.
Никаких аналогий, безусловно, нет — мятеж в Ливии, локализованный вокруг пяти ключевых городов на берегу, и тотальная семилетняя гражданская в Сирии в принципе не поддаются сравнению.
Тем не менее сейчас сложилась патовая ситуация: Асаду и его патронам из Кремля и Тегерана поставлен жесткий барьер.
Преодолевать его они вряд ли рискнут — ни структурно, ни ресурсно к столкновению с внешним противником никто из них по отдельности не готов, а для совместных действий Россия и Иран союзниками явно не выглядят.
В складывающейся обстановке зафиксировать текущее положение невозможно. Ни политически, ни военным образом. При этом неподконтрольные Асаду территории выглядят гораздо более устойчивыми.
Для внешних спонсоров содержание этих территорий также не слишком обременительно, особенно если сравнить степень разрушений каждой из трёх оккупационных зон.
В случае, если Асад (а точнее, Кремль) не найдёт в короткие сроки решение по Идлибу, вполне реален сюжет, где боевики начнут свою кампанию против Асада.
При этом уязвимость российских баз никуда не делась, а возможности для наращивания группировки отсутствуют.
И если в 15 году Россия ввязалась в войну, где противниками были только иррегулярные силы оппозиции Асаду, то сегодня речь пойдёт о неизбежных эксцессах и столкновениях с регулярными силами целого ряда государств.
Если карательная операция в Идлибе в конечном итоге будет не просто отложена, а отменена по причине слишком высоких рисков, то через достаточно короткое время неизбежно начнётся возвратное движение.
И тогда возникнут аналогии уже не с Ливией, а Афганистаном времён после вывода советских войск.
В конечном итоге это закончилось захватом Кабула и не менее жестокой расправой с Наджибом, который вдруг оказался никому не нужен.
