«Я должен кое в чем признаться, — говорит доктор Томас, обращаясь к участникам конференции по проблемам старения. — Я старый человек». «Нет, неправда, не старый!» — кричат из зала.
Определённо они считают это комплиментом: Томасу 56 лет, у него седая борода и морщинки вокруг глаз, но при этом он буквально излучает энергию. Разве не это все мы хотим услышать в его возрасте? Что мы вовсе не старые, что выглядим моложе своих лет?
Но Билл Томас, врач-гериатр, первопроходец и фантазер, хочет услышать совсем иные слова. Вот уже больше двадцати лет он пытается заставить американцев взглянуть на возраст по-другому. Он уверен: если вы дожили до седин, вам крупно повезло. Для вас начался третий, следующий после «взрослого», этап вашей жизни, который можно прожить так же полноценно, как и предыдущие. «Сколько же еще предстоит работы!» — вздыхает он.
В «стране ботокса», где тинейджеры становятся знаменитостями, а основная целевая аудитория любого бизнеса — люди в возрасте 18–34, мысль о том, что старость — это так же хорошо, как и молодость, пока приживается с трудом. Люди так привыкли бояться старости, что эта мысль превратилась для них в самосбывающееся пророчество, которое в пожилом возрасте приводит к изоляции, одиночеству и беспомощности.
Доктор Томас взвалил на себя нелегкую задачу — изменить этот стереотип. В 1991 году, когда Билл работал реаниматологом, ему неожиданно предложили стать главным врачом в одном из домов престарелых Нью-Йорка. Он согласился, но когда прибыл на новое место работы, то обнаружил унылый «склад ненужных стариков», в которых едва теплится жизнь и разум. Это было совсем не похоже на воспоминания его детства: Томас родился в рабочей семье и рос в окружении пожилых родственников.
«Их возраст не имел никакого значения. Они были неотъемлемой частью нашей семейной ячейки. Моей прабабушке было за восемьдесят, но никакого особого ухода она не требовала. Да, родня оказывала ей какую-то помощь, но и прабабушка тоже всем помогала».
Однако в профессиональном сообществе врачей-гериатров и по сей день царит совсем иная мысль: старость — это бесполезный возраст, возраст беспомощности, старики — обуза для общества, больные, которых надо лечить.
Томас решил переделать свой дом престарелых. Он завел двух собак, четырех кошек, несколько кур и кроликов, а еще попугайчиков, сотни комнатных растений, разбил сад и огород. При доме престарелых заработал детский сад для детей сотрудников. Держать животных в доме престарелых было против законов штата Нью-Йорк, но результат был фантастический. Когда появилась необходимость ухаживать за растениями и животными, у постояльцев откуда только энергия взялась: они стали самостоятельно одеваться и выходить из комнат, даже аппетит улучшился. По сравнению с другими подобными заведениями количество принимаемых лекарств, особенно успокоительного, снизилось вдвое, резко упали расходы на лечение и уровень смертности. Томас назвал свой дом престарелых The Eden Alternative, то есть «Альтернативный рай», потому что считал, что это должна быть не больница, а что-то похожее на сад. Это опыт потом повторили в сотнях домах престарелых в Канаде, Европе, Японии и Австралии, а также в 50 штатах США (запрет на содержание животных в Нью-Йорке был отменен).
Томас — один из тех, кого можно назвать вечными экспериментаторами. Когда он увидел, что идея «райского сада» работает, он решил опробовать еще одну, которую назвал «зеленые дома». Это небольшие резиденции для пожилых с отдельной спальней и ванной, главная особенность которых — маленький размер. Эффект от уменьшения размеров был неожиданным. «Через шесть недель мы вызвали грузовик и вывезли все инвалидные кресла, — рассказывает доктор Томас. — Знаете, почему многие старики в домах престарелых ездят на колясках? Здания просто-напросто слишком большие для них. Именно расстояния превращают пожилых в инвалидов».
Это был еще один успех. Идея «зеленых домов» получила множество отраслевых наград, и ее снова подхватили и размножили. Но того, на что рассчитывал сам Томас: в корне изменить отношение общества к пожилым — опять добиться не удалось.
Тогда Томас снова сменил род занятий: теперь он уже не врач в белом халате, а лектор, актер и музыкант. Его выступления — это смесь лекций по социологии, сдобренных притчами, воспоминаниями, музыкой и песнями. Главная мысль, которую он хочет донести до аудитории, состоит в том, что молодость и старость — это два периода жизни человека, каждый из которых не лучше и не хуже другого, просто они разные. Он рассказывает о том, что мозг молодых и пожилых по-разному обрабатывает информацию, что отражается, к примеру, на творчестве (в молодости мы все воспринимаем буквально и логично, а в пожилом возрасте нам лучше даются импровизации и ассоциации). Его выступления тщательно спланированы, но в них нет готовых рецептов, что огорчает некоторых зрителей. Однако Томас говорит, что его цель другая: не говорить людям, что делать, а изменить их подход к старости и к самим себе, а выход они должны найти самостоятельно.
Многие называют Томаса утопистом и говорят, что он борется с ветряными мельницами. Несмотря на успех его прежних проектов, большинство домов престарелых по-прежнему основаны на идее «передержки» стариков. За два года он прочел свою лекцию 25 тысячам человек разного возраста; между тем в США 300 миллионов жителей. Понимает ли он, что может просто не успеть донести до них свою идею? Да, понимает.
«Я — это такое бродячее шоу из одного человека и, вполне возможно, немедленного результата не дождусь. Но зато я смогу сказать, что сделал все, что мог. Просто цель была слишком большая».
Из: Washington Post, перевод: sguschenka.com
