Где находится наше “я”?

Этот вопрос не только меня и вас интересует. Он всех всегда интересовал. Понимая, что человеческое тело бренно, люди даже придумали целую систему взглядов о том, что наше сознание может располагаться вне тела, – религию. А что говорит по этому поводу наука?

Об этом рассказывает доктор психологических наук профессор Вадим Петровский. И, как ни странно, он тоже полагает, что человеческая личность располагается вовсе не внутри головы

Прежде всего давайте определимся, что представляет собой это самое «я»?

– Меня тоже давно заинтересовал феномен личности. И мне всегда хотелось в серии экспериментов чётко отделить личность от индивидуальности. Индивидуальность – это то, что отличает нас от других, – морфология тела, накопленные знания… Индивидуальность есть то, что принадлежит данному конкретному человеку, и только ему. А личность не находится внутри человека, она парадоксальным образом располагается в других людях! Ваша личность есть тот отпечаток, который вы оставили в чужих головах.

Поясните.

– Если я говорю, что Иванов смешон, это вовсе не значит, что Иванову смешно. Это значит, что мне смешно от Иванова. То есть переживание относится ко мне, но описывает его личность… А кому-то с Ивановым не смешно. Значит, относительно его Иванов не смешон. И, поскольку все люди, окружающие нас, разные, наши отпечатки в них, то бишь наши личности, тоже разные. Мы все – носители многих личностей. Поэтому, чтобы изучать феномен личности, нужно работать не с самой личностью, а с её «материальными отпечатками» в других субъектах. Я назвал это методом отражённой субъектности.

Погодите, но, сказав, что личностей в каждом человеке много, вы просто закрыли себе все пути к изучению: нельзя объять необъятное.

– Но можно его классифицировать и редуцировать до вполне приемлемого числа… Мы проводили исследования, как люди выбирают себе жизненные ценности, из которых лепится личность. Испытуемым предлагался на выбор длинный ряд черт – богатство, здоровье, знание, слава… Выбирать и расставлять эти ценности нужно было в порядке важности. Это довольно известный опыт. Но, учитывая, что в нас живёт много личностей, я этот опыт видоизменил. Для определённости я исследовал в каждом человеке три личности по Эрику Берну. Вы наверняка слышали про это – Берн считал, что в каждом из нас живут Ребёнок, Взрослый и Родитель. Пересаживая испытуемого на три разных стула, мы предлагали ему ранжировать ценности с точки зрения этих трёх ипостасей его личности…

Стоп. Не будем забегать вперёд. Вернёмся на секунду к Берну и его классификации. Что такое Ребёнок и Взрослый – мне понятно. А чем Родитель отличается от Взрослого, я запамятовал.

– Родитель – это тот, кто должен, над кем тяготеют обязанности… Так вот, когда проранжировали результаты, оказалось, что три личности внутри одного человека всегда выбирают разное. Возникает резонный вопрос: когда я в жизни что-то выбираю, то кто во мне выбирает?

В зависимости от ситуации, конечно же!

– Тогда возникает другой вопрос: а существуют ли в этом случае вообще личностные предпочтения или есть только предпочтения ситуационные?.. Оказывается, выбирает формула, которую я построил и которая коррелирует с личностными показателями… Вы с математикой знакомы? Я вывел формулу личности. Если не расписывать её математическими значками, то общий смысл таков: запрос Взрослого опирается на ресурс Родителя, а вся эта конструкция опирается на ресурс Ребёнка. То есть в базе всегда Ребёнок.

 Обезьяна. Мы же приматы. Животное.

– Дело не в терминах. А по сути, когда человек стоит на пороге большого жизненного выбора и не может предсказать последствий своих действий, когда он совершает по-настоящему экзистенциальный выбор, он практически целиком превращается в Ребёнка.

Но дети так непредсказуемы! А если Ребёнок не хочет ничего выбирать, закрывает глазки и капризничает?

– Тогда формула личности работает так: если Родитель настаивает, чтобы Ребёнок сделал именно это, Ребёнок никогда этого не сделает. А вот Взрослый может уговорить Ребёнка сделать выбор. Но только если Родитель не будет ему помогать! Родитель в каждом из нас – то самое «надо!» – оказывает, скорее, деструктивное влияние на наш выбор. Хочется сделать ему наперекор.

И вот теперь вернёмся к отражённой субъектности. Принцип ясен: чтобы исследовать вашу личность, нужно взять меня, изучить уровень моейтревожности, торопкости, креативности. А потом сделать те же самые замеры после моего общения с вами. Получим разность, которая характеризует воздействие на меня вашей личности. Правда, только на меня. Поэтому для объективности в контакт с вами нужно ввести и множество других людей. Допустим, мы установили, что вы вносите в среду испытуемых миролюбие. Так вот, миролюбие – это черта вашей личности, хотя и находится она вне вас: сами в себя же вы не вносите миролюбие!

Причём не обязательно носителю личности самому присутствовать для того, чтобы внести умиротворение в чью-то душу. Достаточно символа личности. Например, портрета. Ещё при советской власти мы проводили в одном детском саду такой эксперимент. Большая комната перегорожена пополам ленточкой. В одной части комнаты находятся дети. В другую часть комнаты положили всякие интересные предметы – аккордеон, игрушки… Воспитатель говорит: за ленточку переходить нельзя. «Почему?» – спрашивают непосредственные дети. А потому что нельзя!

Воспитатель уходит, за детьми наблюдают. Выясняется, что дети всех возрастных категорий выходят в запретную зону. Но по-разному! Маленькие дети побегали-побегали в запретной зоне – вернулись, потом опять побегали и снова вернулись. Дети постарше ведут себя более хитро. Они прогуливаются вдоль ленточки – одна нога в легальной зоне, другая в запретной. У наиболее хитрых детей в запретную зону «случайно» выкатывается мячик. Естественно, возникает необходимость туда сбегать за мячиком.

Но мы заметили, что некоторые дети парадоксальным образом не выходят за границу запрета. Долго ломали голову над этим, пока наконец моя коллега не проследила направление их взгляда. И увидела, что эти дети смотрят на фотографию маленького кудрявого мальчика на противоположной стене. Этот же мальчик изображался на октябрятских звёздочках. Это был идеальный мальчик, идеальный образ, который за ними незримо наблюдал.

Ленин! Почему же этот «Ленин маленький, с кудрявой головой» действовал не на всех детей?

– Уровень провокационности зависит от внутрисемейных установок. Любая икона действует не на всех, а только на верующих. Как в семье поставлено, так дети и поступают… И, поняв это, мы продолжили серию экспериментов с портретами.

Учитель давал детям задачу, а выходя из класса, говорил: «Ой, совсем забыл! Там в конце задачника есть решение. Но вы его не смотрите, делайте сами!» А потом камерами фиксировали, кто списывает, а кто работает сам. Таким образом детей разбили на «подглядывающих» и «честных». А потом перед теми же детьми ставили портрет учителя, сделанный так, что зрачки у портрета были ровно в середине глаза, то есть возникало ощущение, что портрет всё время следит за тобой глазами, как красноармеец на плакате «А ты записался добровольцем?».

Так вот, некоторые учителя с портрета действовали так, что даже «подглядывающие» дети переставали списывать. А некоторые наоборот – провоцировали даже «честных» подглядывать! И, как вы понимаете, это была больше характеристика личности учителя, нежели ученика. Дальнейшие эксперименты показали, что креативные учителя транслировали свою креативность ученикам, а «канонические» – затормаживали у детей творческие процессы. Причём так одинаково действовали и живые учителя, и их портреты.

«Личность – она не внутри человека. Это тот отпечаток, который мы оставляем в чужих головах» 

Потом аналогичные результаты мы наблюдали и у взрослых. Во-первых, мы обнаружили, что примерно 20% обычных людей склонны к так называемому бескорыстному риску (среди отдельных профессий, например среди монтажников-высотников, доля людей, склонных к риску, достигает 80%). Причём люди, которые за нарушение запрета получают очень громкий, болезненный звук в наушники, склонны рисковать больше, чем те, которых наказывают просто громким звуком. Оказывается, чем сильнее наказание, тем выше желание бескорыстно рисковать! Мы объяснили это так: при опасности в человеке просыпается Ребёнок! Ведь именно у детей дистанция между побуждением и действием короче всего – в эту дистанцию контроль просто «не помещается»… Не оборачивайтесь назад!

Оп-па! Чуть не обернулся. Аж шея дёрнулась…

– Вот именно. После такой фразы возникает непроизвольное желание обернуться, которое тормозится запретом. А ребёнок оборачивается моментально, потому что между мыслью и действием у него нет промежутка… Так вот, если на взрослых рисковых людей воздействовать личностью, склонной к риску, у них у самих склонность к риску повышается. И наоборот – если рядом личность, к риску заведомо не склонная, желание рисковать у подопытных уменьшается. Более того, возможен эффект автоподзавода: личность человека, спроецированная на самого этого человека, работает по механизму положительной обратной связи. То есть, если надеть на голову человека обычный парикмахерский фен и сказать, что вы записываете его собственное «биополе», а потом «наложить» это «биополе» на него же самого, личностные черты человека (например, склонность к риску) усилятся.

Имеет место свойство транзитивности в математическом смысле: если субъект А сдвигает склонность к риску у субъекта Б, а Б сдвигает склонность к риску у субъекта С, то А непременно сдвигает склонность к риску у С. Вывод: личностные, то есть субъектные, свойства поддаются математическим операциям и таким образом существуют вполне объективно!

Причём символическое воздействие личности порой может оказывать более сильное воздействие, чем сама личность. Потому что с человеком теоретически можно поспорить, а с портретом не поспоришь! Именно поэтому на стенах вешают портреты вождей, а раньше вешали иконы. Портрет вождя неопровержим, с ним невозможен диалог, ему бессмысленно говорить, что он стар, что он глуп или что у него огромная бородавка на носу. Бессмысленно, потому что он бумажный! Но и бумажный, он несёт на себе отпечаток изображённой личности. То есть личность, повторю, есть некая объективность, которая работает. Ну действительно, если я не могу оспорить воздействие, оно действует!

Получается, что на чиновника сильнее действует портрет Путина, а не сам Путин?

– Тут ситуация ещё интереснее – если представить, что в кабинет чиновника вдруг входит живой, реальный Путин, то получается, что вошёл к чиновнику оживший портрет! Символ символа! И это воздействие будет ещё сильнее, чем просто портрет. Но для того, чтобы это случилось, вождь сначала должен некоторое время побыть портретом. Иначе вождизм не сработает…

Ладно, допустим, личность – это то, что вне нас. Индивидуальность – так вообще поверхностные признаки. Но что же такое наше «я»?

– «Я» – это транзитная категория. Категория связи между разными ипостасями личности. Некое ядро. Инварианта… Но боюсь, этот ответ вам ничего не прояснит.

Ваши страхи совершенно обоснованны. Моя личность чувствует себя совершенно потерянной и заблудившейся в трёх соснах – между ребёнком, взрослым и родителем…

Автор: Александр Никонов

В оформлении материала использованы картины художника Никиты Позднякова